Тайна гибели адмирала Макарова
Шрифт:
– Я бросился к дверям рубки, но их заклинило. Тогда я выскочил через иллюминатор. Корабль сильно кренило. На мостике я увидел нашего старика Макарова. Лицо его было в крови. Корабль как будто падал в море. Вода выкатывалась на самый мостик. Со всех сторон падали обломки, балки, шлюпки. Что-то гудело, трещало, валил дым, показался огонь. Я вскочил на поручни, меня смыло.
Следственная комиссия заключила, что Макаров, раненый во время взрыва, утонул в море. Вместе с ним исчезли в волнах каперанг Васильев и художник Верещагин. А с ними еще двадцать восемь офицеров и шестьсот пятьдесят два матроса...
Ну,
А почему этого не сделали потом? Ясно почему: России, потрясенной бесчисленными войнами и революциями, было недосуг. Потом славный Порт-Артур по капризу полудурка Никиты Хрущева был бесплатно подарен китайцам... А потом уже при наследниках Никиты с китайцами страшно разругались... А теперь тоже казна российская пуста, да и поднимать нечего: сгнил давно на дне морском флагман адмирала Макарова броненосец "Петропавловск"...
Ну, а на самом деле? На самом-то деле, как теперь любят выражаться, однозначно: вражеская диверсия. Уже в ту пору, в начале века, многие шептались об этом. Более того, и в некоторые органы печати прорвалось. Но в ту пору это многим казалось сказками, а то и бредом:
– Додумались, понимаешь, до чего! Да где такое слыхано в морской истории! Чертей на своем рукаве ловят...
Молчат по сию пору японские архивы, да и вряд ли велись протоколы по подобным делам. Ну а революционная сторона прятала такие дела куда тщательнее. Так это и останется тайной. Навеки.
Мир твоему праху, честный моряк и патриот Макаров. Упокой, Господи, душу раба твоего Степана и отпусти ему все прегрешения, вольные или невольные...
АЗЕФ Евно Фишелевич (1876-1918)
Видимо, даже в нашем уходящем столетии, прямо-таки перенаселенном всякого рода сатанистами всех мастей, даже в ХХ веке эта личность, надо думать, займет одно из первых мест среди злодеев. Необычайно уродливый с рождения, со скверными манерами и гадким выражением физиономии, производивший при первом знакомстве самое неблагоприятное впечатление, он, несомненно, обладал неким гипнотическим воздействием на людей.
Тут надо учесть еще одно обстоятельство, которое нередко упускают из виду. Еще Достоевский разглядел на заре "русского освободительного движения", что среди "бесов" (оголтелых р-революционеров) находилось немало людей, от рождения чистых сердцем и великодушных, которых, однако, опьянил и лишил разума сатанинский дурман. Их-то и посылали с бомбами на цареубийства и прочие убийства. По этому поводу младший современник Достоевского, забытый ныне поэт Виктор Буренин, потрясенный сведениями о двурушничестве Азефа, написал популярный в свое время стишок:
Гимназист вооружился револьвером и стилетом,
Послан
Он идет на покушенье, состоится оно, нет ли,
Вероятно, не избегнет гимназист несчастный петли.
А в центральном комитете трое Шмулей, два Еноха и т. д.
Нигде, пожалуй, среди других революционных объединений в России не сосредоточивалось столько представителей "темных сил", как в партии эсеров ("социалистов-революционеров", как они себя именовали, но этих неудобопроизносимых слов русский человек выговорить не мог, называя их кратко - "эсеры"; очень точно: нечто серое и шипящее, как крыса). Именно из тех недр выполз в начале века свирепый терроризм, которого история еще не знала во всем мире отродясь.
Эсеры создали так называемую "Боевую организацию" - сверхтайный революционный орден, отряд смертников-убийц. Основал его выходец из белорусского местечка Герш Гершуни. Отец учил его на провизора, но сыну к тридцати годам стало смертельно скучно перетирать порошки, и шустрый Герш подался в революционеры. Да еще какие - решил наладить "систематический террор", как он, плохо зная русский язык, выражался.
Он-то и "нашел" Азефа. Вскоре Герша арестовали, а Евно возглавил "Боевую организацию". Есть, кстати, основательные подозрения, не сам ли преемник заложил "учителя"? Прямых данных нет, но это более чем вероятно.
Вот теперь-то революционер-шпик развернулся! Для начала - получил громадные деньги. Откуда? До сих пор никто точно не знает. От зарубежных разведок, от банкиров-сионистов, а в частности от прямых вымогательств. Это - с одной, так сказать, воюющей стороны.
А вот и с другой: став "секретным сотрудником" департамента полиции, он получал от русской казны тайное содержание ненамного меньше, чем сам директор этого учреждения...
Суть "работы" Азефа состояла вот в чем: кого именно из "царских сатрапов" убить, это во-первых. А во-вторых - кого именно послать на убиение (на виселицу). Азеф поступал тут принципиально: убивали тех, кто в том кругу почитался "врагом еврейства" (сионизма), а на убийство посылал исключительно русских романтиков, начитавшихся разных там "буревестников" и прочих "соколов".
...В апреле 1906 года в Петербурге охранники усиленно искали какого-то очень важного "боевика". Одному старому шпику показался очень подозрительным некий приезжий, его задержали и привели к начальнику охранного отделения Герасимову.
– Я инженер Чекерс! Меня знают в обществе! Вы ответите!
Ну, старого полицейского чина не запугаешь, не такое видел.
– Ладно, ладно. Я знаю, что вы ранее были нашим секретным сотрудником. Ну?
– Какая наглость, вы с кем говорите?!
На редкость уродливого "Чекерса" увели в камеру и оставили там в покое. Через пару дней, нанюхавшись запаха параши и неумытых соседей по нарам, тот сам попросился к Герасимову.
– Признаюсь честно, я был вашим сотрудником. Но я далее хочу говорить в присутствии полковника Рачковского.
Вскоре приехала сама полицейская знаменитость Петр Иванович Рачковский, недавний начальник заграничной агентуры.
– Голубчик, как давно мы не виделись, - совершенно светски сказал полковник, не замечая помятой одежды задержанного.