Тайна «Голубого поезда». Трагедия в трех актах (сборник)
Шрифт:
– Убийца, без сомнения, был вне себя от ярости, – предположил он.
– Если б ее убили этим ударом, то все было бы понятно, – рассуждал вслух Пуаро. – Но тот, кто ее задушил, напал на нее незамеченным, сзади. В этом случае раздался бы негромкий кашель, бульканье, и все было бы кончено. Но вот этот удар, разбивший жертве лицо… Для чего он был нужен? Преступник надеялся, что если лицо будет изуродовано до неузнаваемости, то труп не опознают? Или он так ненавидел свою жертву, что не смог сдержаться даже после того, как она умерла?
Кэтрин задрожала, и Пуаро мгновенно повернулся к ней.
– Но я не должен расстраивать вас, мадемуазель. Для вас все это
Женщина и комиссар стояли около двери, наблюдая, как Пуаро быстро осматривает купе. Он заметил, что одежда убитой была аккуратно сложена на одном конце полки, большая шуба повешена на крючок, а маленькая лаковая шляпка положена в сетку над полкой. Затем Пуаро прошел в соседнее купе, где Кэтрин раньше видела сидящую горничную. Здесь кровать не была расстелена. На полке небрежно валялись три или четыре пледа, здесь же стояли коробка для шляп и пара чемоданов. Внезапно детектив повернулся к Кэтрин:
– Вы были здесь вчера. Посмотрите, изменилось ли здесь что-нибудь? Может быть, пропали какие-нибудь вещи?
Девушка внимательно осмотрела оба купе.
– Да, – сообщила она, – пропал бордовый сафьяновый саквояж. На нем были инициалы Р.В.К., и он был похож или на маленький чемоданчик, или на большой футляр для драгоценностей. Когда я его видела, он был в руках у горничной.
– Ах вот как! – воскликнул Пуаро.
– Но ведь ясно, – предположила Кэтрин, – правда, я в этом ничего не понимаю, но ясно, что если пропали горничная и саквояж, то все становится на свои места?
– Вы хотите сказать, что горничная похитила драгоценности? Нет, мадемуазель, и на то есть очень серьезная причина, – сказал комиссар.
– Какая же?
– Горничная осталась в Париже. Думаю, что вы сами захотите услышать рассказ проводника, – сказал полицейский конфиденциальным тоном, повернувшись к Пуаро. – Он наводит на некоторые размышления.
– Думаю, что мадемуазель тоже будет небезынтересно, – предположил тот. – Вы ведь не возражаете, месье комиссар?
– Нет, – ответил Ко, который совершенно очевидно возражал. – Конечно, нет, месье Пуаро, если вы так считаете. Вы уже закончили здесь?
– Думаю, да. Еще только один момент…
Сыщик переворошил пледы и поднес один из них к окну, сняв с него что-то пальцами.
– Что это? – резко спросил месье Ко.
– Четыре темно-рыжих волоса… – Детектив наклонился над мертвой. – Да, они принадлежат мадам.
– Ну и что из этого? Вы что, считаете это важным?
Пуаро бросил плед назад на полку.
– Кто знает, что важно, а что нет? На этой стадии ничего сказать нельзя. Но наша задача состоит в том, чтобы тщательно исследовать любой, даже самый ничтожный факт.
Они вернулись в первое купе, и через несколько минут туда был доставлен для допроса проводник.
– Ваше имя Пьер Мишель? – уточнил комиссар. – Я хочу, чтобы вы еще раз рассказали этому джентльмену, – тут комиссар указал рукой на Пуаро, – то, что вы рассказали мне о происшедшем в Париже.
– Конечно, господин комиссар. Уже после того, как мы отъехали от Лионского вокзала, я пришел постелить постели, думая, что мадам пошла обедать, но у нее в купе была корзинка с едой. Она сказала, что ей пришлось оставить горничную в Париже, поэтому мне надо застелить только одну постель. Мадам перешла с едой в соседнее купе и сидела там, пока я стелил постель. Потом она сказала мне, что не хочет, чтобы ее будили рано утром, а хочет подольше поспать. Я сказал, что все понимаю,
– А вы сами в соседнее купе не заходили?
– Нет, месье.
– Вы случайно не заметили там среди багажа пурпурного сафьянового футляра или саквояжа?
– Нет, месье, не заметил.
– Как вы думаете, мог ли в соседнем купе прятаться мужчина?
Проводник задумался.
– Дверь была полуоткрыта, – пояснил он. – Если мужчина стоял прямо за этой дверью, то я не смог бы его увидеть, но мадам, естественно, могла видеть его очень хорошо, когда она вошла в купе.
– Вот именно, – согласился Пуаро. – Вы хотите еще что-то нам сказать?
– Как мадам и приказывала, я ее не беспокоил. И только перед самыми Каннами решился постучать в дверь. Не услышав ответа, я открыл дверь – казалось, что леди спит в своей кровати. Я дотронулся до ее плеча, чтобы разбудить, и тут…
– И тут вы увидели, что произошло, – подсказал Пуаро. – Tr`es bien [21] . Мне кажется, я узнал все, что хотел.
– Надеюсь, господин комиссар, меня не обвинят в халатности на работе? – спросил проводник жалобным голосом. – Чтобы подобное случилось в «Голубом поезде»… Какой кошмар!
21
Очень хорошо (фр.).
– Успокойтесь, – сказал комиссар. – Мы сделаем все, чтобы об этом никто не узнал, – конечно, если это будет отвечать интересам правосудия. Не думаю, чтобы вас можно было обвинить в халатности.
– И господин комиссар сообщит об этом в Компанию?
– Ну конечно, обязательно, – Ко уже терял терпение. – На сегодня довольно.
Проводник удалился.
– По мнению медиков, леди была мертва, скорее всего, еще до того, как поезд прибыл в Лион, – рассказывал меж тем полицейский. – Кто в таком случае мог быть убийцей? Из рассказа мадемуазель ясно, что где-то в ходе этой поездки убитая собиралась встретиться с мужчиной, о котором она рассказывала мадемуазель. Мне кажется, что то, что она избавилась от горничной, очень важно. Мог ли мужчина сесть в вагон в Париже, после чего убитая спрятала его в смежном купе? Если да, то во время поездки они могли поссориться, и мужчина убил ее в припадке ярости. Это один вариант. Второй – и он мне нравится больше – состоит в том, что нападавший был поездным вором, который путешествовал вместе с поездом. Именно он, не замеченный проводником, прокрался по коридору, убил женщину и исчез с пурпурным сафьяновым футляром, в котором, несомненно, лежали дорогие драгоценности. Вполне вероятно, что вор сошел в Лионе, и я уже запросил по телеграфу подробные описания всех, кто сошел там.
– Но ведь он мог доехать и до Ниццы, – предположил маленький детектив.
– Мог, – согласился комиссар, – но это было бы очень смело с его стороны.
Пуаро помолчал несколько минут, а затем сказал:
– То есть вы полагаете, что убийца был обыкновенным поездным вором?
Комиссар пожал плечами.
– Точно не скажу. Нам необходимо разыскать горничную. Вполне возможно, что саквояж находится у нее. Если это так, то на первое место выходит мужчина, о котором убитая рассказывала мадемуазель. Тогда преступление превращается в убийство на почве страсти. Со своей стороны, я считаю, что ограбление – наиболее вероятное объяснение происшедшего. Эти бандиты в последнее время совсем потеряли страх.