Тайна императорского рода
Шрифт:
Именно в этот момент со всех сторон повеяло холодом, отчего я резко затормозила. Тьма, с которой я давно уже сроднилась, колыхнулась, наползая на стены и потолок. Послышался далёкий шепот.
— Мам? — Адриан встал рядом и сжал крепко мою руку. — Что это?
— Эволет, — прошептал Алан, обнимая меня за плечи и выставляя вторую руку вперед. Я видела, что на кончиках пальцев у него искрится темное заклинание. — Это то, о чём я думаю?
— Не… знаю, — прохрипела я, вздрагивая, когда перед нами в воздухе обозначился черный овал из тьмы, которая крутилась там, будто воронка. Мгновение и овал разорвался
Мне казалось, что время растянулось на часы. На самом же деле прошло лишь пару минут. Шепот становился все сильнее. Тьма колыхалась, вытягиваясь тенями. За окнами поднялся ветер, а где-то вдали прогрохотал гром.
Секунда, другая и из разрыва к нам шагнула до боли знакомая фигура. Красные глаза внимательно осмотрели, а потом буквально прикипели ко мне.
— Абсолон, — прошептала я, ощущая, как мир отчего-то закружился и погас.
Очнулась я так резко, словно меня кто-то толкнул. Несколько минут я лежала, не понимая, что происходит, а потом вспомнил и подскочила.
— Тише, — привычно заворчала Адамина. — Не успел этот обормот вернуться, как моя девочка снова в постель слегла.
— Абсолон, — тихо сказала я, моргая. — Абсолон вернулся?! — крикнула, хватая руками Адамина за руки и умоляюще заглядывая в ее хмурое лицо. — Адамина, Абсолон… он вернулся?
Абсолон всегда был самой больной темой в нашей небольшой семье. Адамина откровенно не любила демона. Алан старался не напоминать мне о нём, хотя я часто замечала, как муж всматривается во тьму, будто ждёт чего-то. Сын знал, что у него есть второй отец, который вынужден был ненадолго нас оставить. Никто из нас не собирался скрывать от Адриана это, понимая или надеясь, что Абсолон рано или поздно всё-таки вернётся. Я же скучала по демону. Незаметно для меня самой он стал чем-то большим, нежели просто какой-то демон. Не буду врать — я любила его. Не так, как мужа. По-другому, но любила. И самым удивительным и странным было видеть, что Алан знает о моих чувствах к демону, но это не вызывает у него ревности. Думаю, это от того, что и сам Алан перестал быть человеком, и привычное для нас для него стало немного другим. Или же совсем другим. Я не могу сказать, так как по-прежнему человек.
— Ты выглядишь лучше.
Я вздрогнула, обернувшись. Абсолон изменился. Он был тем же демоном с красными глазами, но стал более… плотным, что ли. Будто обрёл физическую плоть. А еще его лицо перестало быть непроницаемо — черным. Оно явно посветлело на пару тонов. А еще около правой брови у него виднелся крохотный светлый завиток. Вполне знакомый. На лице нашего сына были такие же, только больше. Неужели это передалось Абсолону с кровью нашего сына? Или же светлая магия благословила его? Демона? Светлая магия благословила демона? Это что же он сделал такого? Или всё-таки кровь Адриана?
— Абсолон, — всхлипнула я, протягивая ему руки. Демон тут же прикоснулся ко мне. Не было давно забытого чувства, словно руки немеют. Он не тянул из меня энергия. — Ты вернулся.
В этот момент дверь в комнату открылась. Алан подтолкнул в спину Адриана, который настороженно глядел на демона. Абсолон
— Адриан, — позвала я, протягивая ему руку. — Иди сюда, дорогой, — дождавшись, пока сын залезет ко мне на постель, я обняла ему и принялась шептать на ухо: — Помнишь, мы говорили тебе, что у тебя два отца? Вот, Абсолон — твой второй отец.
— Демон? — Адриан поглядел на меня вопросительно.
— Кажется, — Алан пошел ближе к Абсолону и коротко обнял его, сразу же отступая на шаг. — Абсолон больше не совсем демон. Верно?
Абсолон, как мне показалось, удивленно посмотрел на свои руки, потом перевел взгляд на нас.
— Рассказывай, — потребовал Алан, понимая, что демон сам не в курсе того, что успел измениться. — Где ты был все эти годы?
— Ты уверена? — Алан поцеловал мне руку, посматривая на Абсолона.
— Да, — кивнула. — Ты демон, мой сын тоже может в любой момент избавиться от тела и стать демоном. Про Абсолона я вообще молчу. И только я человек. Пусть маг, пусть проживу я немного дольше обычных людей, но я хочу быть с вами всегда. Так что, да, Алан, я уверена.
— Будет, скорее всего, больно, — предупредил Абсолон, наклоняясь к моему лицу. — Я стал сильнее. Твоя душа, в отличие от души Алана станет черной в считанные мгновения, если я по нашей связи вновь окажусь внутри тебя. Назад дороги не будет.
Я облизнула пересохшие губы. После того, как Абсолон вернулся и рассказал нам, что с ним случилось, прошло некоторое время. Поначалу мы вновь привыкали друг к другу, а потом я поняла, что если Алан не изменился ни на грамм, то моё тело немного, но стало старше. Тогда я решила, что хочу быть с теми, кого люблю всегда, не оглядываясь на срок, отпущенный моему человеческому телу.
— Я хочу этого, Абсолон, — сказала, твердо смотря в знакомые до мельчайших крапинок глаза.
— Смотри, — Абсолон выпрямился. — Ты выбрала сама, — сказал он и распался дымом.
Мне показалось, что мне в грудь ударил многотонный молот. Я хотела бы потерять сознание, но, видимо, так нельзя было. Я ощущала, как меня выворачивает, ломает и перемалывает. Боль? Глупости. Слово не может вместить все то, что я ощущала в те моменты. Моё тело никогда не испытывало ничего подобного. Оно горело, плавилось, ломалось и распылялось на частицы.
И когда Абсолон снова появился около кровати, мне показалось, что прошли столетия. Не удивлюсь, если я стала седой. Почти в тот же момент я отключилась.
Я стала такой же как Алан. Моя душа почернела, кроме руки, на которой по-прежнему сияла светлая метка. Не скажу, что быстро привыкла к тому, что я теперь не человек. Кроме темной магии я смогла управлять немного и светлой, так же как и Алан с Адрианом. Абсолону, несмотря на крошечную метку, такого не было дано. Мы все спокойно могли наведываться на план. После некоторых тренировок, даже могли спокойно оставлять физические тела и бродить по плану демонов.
Надо сказать, что была права — многое воспринималось совершенно иначе. Но одно осталось неизменным — для меня важнее моей семьи не было ничего. Теперь становилось ясно, что мы не люди. Кто угодно, но не люди. А вот кто мы, покажет время. Я уверена, разобраться со всем у нас теперь будет время.