Тайна короля
Шрифт:
Но в какой-то момент все эти неудобства отступили перед тем самым чувством, о котором говорил отец: они заметили оленя и помчались в его сторону. Алекто вдруг охватило одно желание — как можно скорее нагнать зверя. О том, что будет, когда они это сделают, она не думала. Кровь бурлила, заснеженные ветки мелькали перед глазами, а звук копыт буквально оглушал.
В нетерпении она даже несколько раз стукнула Каутина по спине.
— Быстрее.
Тот, обернувшись, что-то ей прокричал.
— Что?
Свист в ушах мешал расслышать
— Не стоит… — донеслось до нее, а остаток фразы снова проглотил ветер, но Каутин все же пустил коня быстрее.
Все произошло настолько стремительно и неожиданно, что она не успела этого понять: беря препятствие в виде поваленного дерева, животное зацепилось за корягу и, обрушившись на передние ноги, повалилось на бок. Каутин успел соскочить, а вот Алекто на пару мгновений потеряла себя от удара о землю. Когда тьма раздвинулась, она услышала свое судорожное дыхание и обнаружила нависшего над ней Каутина. Его лицо было искажено, он что-то кричал, а руки дрожали, и Алекто увидела, что они в крови. Дотронувшись до лица, осознала, что — в ее.
Разум возвращался медленно, то крутя перед ней заснеженные верхушки деревьев, обступивших ее точно огромным древесным колодцем, то кидая обратно к брату. Он пытался поднять коня, который придавливал ее, но тот лишь ржал и сучил ногами. Алекто попыталась двинуться и застонала.
— Иди, — прохрипела она, — позови на помощь…
— Я тебя не оставлю, — почти прорыдал Каутин, стирая со лба пот.
Худ сполз, открыв мокрые взъерошенные волосы, иголками торчавшие на ледяном ветру.
— Ты его не поднимешь.
— Он у родника меж вывороченных дубов, — донесся до них далекий крик, за которым последовал заливистый лай собак.
— Они там, иди же, — Алекто из последних сил оттолкнула брата.
Сидевший на корточках Каутин завалился назад на руки, но тут же вскочил.
— Я сейчас, — крикнул он, бросившись в сторону голосов и то и дело оборачиваясь на Алекто. На ходу споткнулся, но, пробежав пару шагов, не упал. — Приведу помощь, Алекто, держись.
Когда качнувшиеся заснеженные ветви скрыли его из виду, Алекто прикрыла глаза. В ушах шумело, болела придавленная нога, и саднило висок. Похоже, из него-то и натекло столько крови. Ничего страшного, она чувствует свое тело и, наверняка, было больше испуга, чем настоящей раны.
— Ну же, Смерч, постарайся, — взмолилась она, но конь в ответ лишь жалобно тонко заржал.
Алекто откинула голову, чувствуя, как затекает за шиворот снег, а к горлу подступает тошнота.
Сейчас, сейчас придет Каутин…
Когда раздался хруст веток, она почти совсем успокоилась.
— Каутин… — Алекто попыталась приподнять голову и так и застыла.
Тот, кто вышел из-за деревьев, тоже замер. Алекто сразу узнала эту держащуюся чуть согбенно фигуру со свисающими впереди руками. В правой что-то было.
— Не подходи, — прохрипела она, забившись под Смерчем и изо всех сил пытаясь высвободить ногу. — Не смей приближаться.
Незнакомец
Стало ясно, что не так с его правой рукой: в ней он держал тушку кролика. Запястье было словно покрыто красной перчаткой.
Алекто завизжала, и незнакомец склонил голову на бок.
— Лека… — донеслось из раздвинувшихся губ, и Алекто умолкла, тяжело дыша и глядя на него с испугом.
Пошарив рядом, она ухватила какой-то сук и бросила в него. Он ударился о незнакомца и упал, не причинив вреда, но, к счастью, и не разозлив. Переведя взгляд вниз, на коня, существо подхватило выпавшую у Каутина рогатину и, размахнувшись, занесло над животным.
— Нет.
Существо замерло.
— Убить.
— Нет, Смерч не виноват.
Конь косил на него испуганным глазом, вероятно, чувствуя, что жизнь его висит на волоске.
— Только посмей, — прошептала Алекто.
Незнакомец застыл, а потом отбросил кроличью тушку, копье, присел и рывком приподнял животное. Алекто тотчас выползла из-под него. Оказавшись на ногах, конь несколько раз споткнулся с пронзительным ржанием, словно проверяя, действительно ли снова может держаться на них, наконец выпрямился и бросился к кустам, припадая на одну ногу. Миг, и он скрылся из виду.
Алекто, уперевшись локтями в землю, попыталась отодвинуться, волоча ногу, которую простреливало болью при каждом движении. Она знала, что это отчаянная попытка, но не попытаться не могла.
Незнакомец нагнал ее в несколько шагов, резко сел, разведя в стороны колени и снова напомнив просто существо, и двумя пальцами пригвоздил лодыжку к земле, так что Алекто вскрикнула и заплакала от боли. Дальше больше: повернул ногу, чтобы носок смотрел прямо. Алекто зажмурилась, когда пальцы зашарили по ней. Почувствовав рывок, открыла глаза и обнаружила, что незнакомец пытается обвязать лодыжку сдернутым с нее поясом. Но, похоже, это ему никак не удавалось, потому что он злился и скалился.
Наконец, поднявшись, он подобрал рогатину и с хрустом сломал о колено. Приставив обломок к лодыжке, туго привязал поясом. Алекто, боявшаяся пошевелиться и от страха почти не чувствовавшая оглушающей боли, приподнялась на локтях, глядя на свою туго стянутую ногу.
Существо, сидевшее на корточках, посмотрело на нее, а потом, дотянувшись до лежащего в стороне кролика, взялось обеими руками и разорвало его пополам. Одну долю протянуло Алекто, а во вторую вгрызлось само.
Алекто почувствовала, как уже давно подступившая к горлу тошнота скакнула, готовясь вырваться спазмом. Но ее так и не стошнило. Хотя при виде того, как существо рвет свою половину и запихивает в рот целые куски, прямо со шкурой, скрутило бы кого угодно.