Тайна коттеджа ''Омелла''

Блайтон Энид

Он говорил грубовато, чтобы мойщик не догадался, что он не тот, за кого выдает себя. Мужчина оглядел его с головы до ног.

– На вид ты малый неплохой, – сказал он. – А мне, пожалуй, стоит обзавестись помощником. Когда ты будешь свободен-то?

– Да еще не так чтоб скоро, – ответил Фатти, дивясь про себя, как легко, оказывается, найти работу.

Затем он начал расспрашивать, сколько стоит приставная лестница, можно ли купить подержанную и сколько стоят губки.

– Послушай, – сказал наконец мойщик. – Если

хочешь заняться этим делом, так иди ко мне в помощники. Мы с тобой поладим, про лестницы и губки можешь тогда не думать. У меня найдутся запасные. Иди домой, подумай хорошенько и дай мне знать.

– Обязательно, – пообещал Фатти. – Большое вам спасибо. Да! Вы слышали про ограбление «Омелы»?

– Еще бы! – ответил мойщик, берясь за второй сапог. – Я ж там в то самое утро окна мыл. И чудное дело: я с прошлого месяца до них не касался, а они были совсем чистые. Так я и сказал старику, когда вошел в дом за деньгами. А там его внучка занавески гладила, так она просто на меня глаза вытаращила и говорит, что за день-два до этого у них кто-то другой вымыл окна, а денег не взял.

Фатти слушал с большим интересом и очень надеялся, что Гун ничего не заподозрит, если узнает про другого мойщика.

– А в полиции вас спрашивали, не видели вы чего-нибудь такого, когда мыли там окна в тот день? Чего-нибудь необычного? – спросил Фатти.

– Я в полиции не был, – ответил мойщик. – И бояться мне нечего. Меня тут все знают – сколько уж лет я тут чистоту навожу! Да и денег этих я никак не мог взять: там же внучка гладила.

– Да, конечно, вас к этому припутать нельзя, – согласился Фатти, мысленно вычеркивая мойщика окон из списка подозреваемых. – Ну, мне пора! Надумаю пойти к вам в помощники, так забегу сказать. Большое вам спасибо.

Мойщик приветственно взмахнул сапожной щеткой, а Фатти, обойдя дом, отвязал Бастера и зашагал домой, глубоко задумавшись.

Почему Гун не расспросил мойщика? Времени у него было достаточно. Не знал, кто он? Что же, тут он Гуна обогнал. Одним подозреваемым меньше!

К Пипу Фатти пришел в начале одиннадцатого. Все его уже ждали. Лица у них были такие расстроенные, что Фатти растерялся.

– Что случилось? – спросил он. – Бетси, ты, того и гляди, расплачешься!

– Фатти, такой ужас! – ответила Дэйзи. – Просто ужас! Гун нашел губку, а она помечена нашей фамилией – Дейкин. Мама всегда метит кухонные полотенца и все прочее.

– Только подумать! – воскликнул Фатти. – Знай я это, так давно бы забрал ее оттуда!

– Ну а теперь нам что делать? – сердито сказал Ларри. – Фатти, ты меня извини, но я опять скажу, что послать меня мыть окна было чистым идиотством. Понимаешь, Гун прочел фамилию и сразу же догадался, что кто-то из нас зачем-то переодевался мойщиком окон утром в день грабежа!

Фатти присвистнул и рухнул на стул.

– Н-да! – протянул он, глядя на мрачные лица друзей. –

Гун приходил к вам с губкой?

– Конечно, – ответил Ларри. – Хуже того! Он унес губку с собой! Сказал, что она какое-то там вещественное доказательство. Так мама ее назад и не получила!

– И он прямо спросил нас с Ларри, – подхватила Дэйзи, – мыли мы окна в «Омеле» позавчера утром или нет. К счастью, мы могли честно ответить, что нет. Ведь Ларри же мыл их не в тот день, а раньше. Но все равно мы чувствовали себя ужасно! Конечно, мы сказали, что это мамина губка, но утаили, что Ларри мыл там окна за два дня до грабежа, а только повторяли, что утром в день грабежа мы их не мыли!

– А он твердил: «Тогда почему она валялась там в кустах?» – продолжал Ларри. – Никак не мог успокоиться. Просто жуть. Просто не знаю, что будет вечером, когда вернется папа! Он наверняка заставит Дэйзи или меня признаться, что у меня хватило глупости вымыть там окно за два дня до грабежа! Он решит, что я спятил.

– Придется мне повидать Гуна, – сказал Фатти, вставая. – Думается, я все улажу.

– А как? – спросил Ларри.

– Утром я побывал у мойщика, который мыл там в коттедже окна в день грабежа, – ответил Фатти. – Фамилия его Стеклоу, в самый раз для мойщика окон!

Но никто даже не улыбнулся.

– Во всяком случае, он утверждает, что вымыл окна, а потом вошел в дом и видел там внучку – она что-то гладила, занавески, по его словам. И она заплатила ему.

– Фу-у-у! – с облегчением вздохнул Ларри и сразу повеселел. – Если Гун это узнает, может, он перестанет требовать, чтобы я признался, будто мыл там окна в то утро. Честное слово, Фатти, по-моему, он считает, что деньги украл я!

– Ларри, мне очень жаль, что у тебя столько неприятностей. Я сейчас же иду к Гуну.

Он позвал Бастера и ушел, а остальные немножко ободрились.

– Пойдемте погуляем! – предложила Дэйзи. – А то я совсем скисла. Съедим мороженого. Самое лучшее лекарство в таких случаях!

А Фатти пошел прямо к мистеру Гуну. Он обрадовался, увидев у дверей его велосипед. Значит, полицейский дома! Дверь открыла миссис Микл.

– Мистер Гун дома? – спросил Фатти, и она, кивнув, проводила его в приемную.

Тощенький Берт болтался в коридоре явно не без задней мысли. Фатти смерил его взглядом.

– Привет, Замухрышка. Береги-и-и-с ь!!!

Последнее слово раздалось словно бы за спиной Берта и напомнило о жутких голосах, терзавших его из-за Бастера.

Он оглянулся, взвизгнул и исчез.

В приемной никого не было. Но на стуле лежала губка Ларри! У Фатти заблестели глаза. Он тихонько сказал Бастеру:

– Бастер! Погляди, что это там? Ну-ка, задай этой штуке хорошую трепку!

Бастеру только того и надо было. Он радостно вцепился в губку, стал таскать ее по комнате, встряхивая и грызя, почти как крысу.