Тайна леди
Шрифт:
– Дрянной мальчишка, – сказала она, но улыбнулась. «Как мило оправдывать чьи-то ожидания».
– Могу я приказать подать мне завтрак сюда, маман? Тогда расскажу вам обо всех моих злоключениях, пока ем.
– Разумеется. Фелис, распорядись.
– Просто кофе, – сказал Робин низенькой служанке, которая тридцать лет назад приехала в страну вместе с его матерью. – Мне нужно интенсивное восстановление.
Морщинистое лицо Фелис расплылось в широкой улыбке. Она присела в реверансе и вышла.
– Итак, – сказала мать, меряя шагами
– Кокетка? – спросил Робин, делая вид, будто не понимает, о ком идет речь. – Я не знаю ее предков.
– Женщина, виноватая в этом. Я знаю о ней. Тревельян рассказал кое-что.
– Маман, мне действительно придется уволить Тревельяна, если вы сделали его своим шпионом.
Мать покраснела:
– Что ты хочешь скрыть от меня?
Робин погладил Кокетку.
– Кто она, Робин? Итальянка, насколько я понимаю.
– Да, католичка.
– В этой стране католиков не жалуют. Мне пришлось смотреть, как мои дети растут без святых таинств.
Он выразительно посмотрел на мать. Она не была глубоко религиозной.
– Ты не отделаешься от меня, – бросила она. – Она твоя любовница? Не вижу причин это скрывать. И все же кто она? Что она для тебя? Где она?
– Где она, понятия не имею. Это должно вас радовать. Я встретил леди в отчаянном положении и помог ей. Джентльмен должен быть галантным. Не так ли?
– Фа! – Ее любимое восклицание. – Из-за нее тебя ранили.
– Ее преследовал некий миланец, желавший во что бы го ни стало притащить ее обратно, чтобы обслуживать его хозяина. Мы переправились в Англию, но один из миланцев перехватил нас недалеко от Фолкстоуна. Случился поединок на шпагах, я был ранен, но теперь выздоравливаю.
– А твой противник? Он мертв?
– Да.
– Это хорошо. Очень хорошо. Уж если ты сражаешься на шпагах, то должен побеждать. А врага следует убить. Иначе он захочет отомстить.
– Прагматично и совершенно правильно, как обычно.
Принесли кофе и тяжело груженый поднос. Робин отпустил слуг и налил себе чашку. Он сделал глоток и содрогнулся от удовольствия.
Его мать пила кофе с молоком.
– Крепкий кофе с утра, – сказала она, хмурясь. – Это ослабит тебя. Фелис!
– Я предпочитаю именно такой, – сказал Робин, улыбаясь поспешно вошедшей служанке. – Но чтобы доставить удовольствие вам, маман, я съем слабую булочку вместо крепкого мяса.
– Фа!
Он съел кусок. Робин понимал, что не следует снова поднимать тему Петры, но спросил:
– Если я найду мою «девицу в беде», вы будете добры к ней?
– Если она должна стать твоей любовницей, то да. Если ты намерен на ней жениться, то нет.
– Вы ничего о ней не знаете, – возразил Робин.
– Напротив. Я знаю все. Она сбежала из Милана, значит, у нее нет там влиятельной семьи, которая могла бы ей помочь. Она попала в беду, значит, у нее нет денег. Она решилась путешествовать вместе с таким молодым человеком, как ты, значит, у нее нет осмотрительности
– Нет.
– Ты не смог с ней?
– Маман, вы рискуете стать вульгарной.
Она дернулась как от удара.
– Возможно, но… – Она вздохнула. – Очень хорошо. Раньше ты никогда не разочаровывал меня в этих делах. Я верю, что ты сделаешь то, что правильно.
– Что я считаю правильным, – уточнил он и откусил еще кусок.
Она не ответила, что было, предположил он, в некотором роде победой, но он знал, что с этого момента она усилит свою бдительность.
Петра покинула Олтонскую дорогу, но не нашла поворот на Ротгар-Эбби и уже стала сомневаться, правильно ли она поняла, когда ей объясняли, куда идти. Она остановилась на обочине, чтобы отдохнуть и подумать, но тут услышала стук колес приближающегося экипажа и пожалела, что стоит на виду. Появилось что-то вроде открытой повозки, запряженной двумя крепкими лошадьми, везущей, видимо, целую семью, начиная от бабушки и кончая младенцем. Худощавого сложения пара средних лет сидела на козлах.
– Мы можем взять еще одного человека, – сказал седовласый мужчина.
Петра смутилась.
– Но вы не знаете, куда я иду, сэр.
Он широко улыбнулся:
– Вперед или назад. Если вперед, мы можем подвезти вас до того места, где наши пути расходятся.
Эта простая логика заставила Петру забраться в повозку и втиснуться между молодой женщиной и девочкой. Она обнаружила, что на полу сидят несколько маленьких детей, все они были хоть и скромно, но хорошо одеты.
– Вы едете в церковь? – догадалась Петра.
– Нет, мисс, – ответила молодая женщина, улыбаясь. – Мы уже ходили сегодня утром. Мы едем в Ротгар-Эбби.
Петра изумленно выдохнула «Зачем?», прежде чем успела остановиться. Не случилось ли какое-нибудь несчастье?
– Праздник у его светлости, – ответила женщина, качая младенца. – Вы не здешняя?
– Нет. Из Уэльса. А что за праздник?
Мужчина на козлах обернулся, чтобы ответить:
– Маркиз Ротгар, владелец, время от времени открывает поместье для своих людей.
Со своего места Петра видела чуть больше пейзажа, который, похоже, весь состоял из ферм.
– Мы уже на его земле?
– Господи, нет, дорогая, – ответила женщина, улыбаясь Петре. – Мы из Олдершота, но мой Том один из переплетчиков его светлости, и всех местных, с кем он ведет дела, всегда приглашают. Это большой день для всех нас, и младшие могут увидеть такие чудесные вещи.
– Вам разрешают входить в дом? – спросила Петра.
– Не в публичный день, нет. Но, – с гордостью объяснила женщина, – такие люди, как мы, которым он доверяет, могут попросить о посещении, когда его светлости нет дома. Мы иногда берем детей, чтобы посмотреть библиотеку, чтобы они на месте могли увидеть работу их отца. Кто-нибудь из слуг показывает нам картины, статуи и все прочее.