Тайна мадам Лефевр
Шрифт:
– Замаскироваться и бежать? Хорошенькое образование дают французы экономкам своих дипломатов!
– Франция ведет войну дольше, чем мы с вами живем на свете, месье, – выпалила она. – Поэтому люди из всех слоев общества научились трюкам, помогающим выжить.
Уж она-то точно усвоила эти важные уроки. Иначе как сумела бы выжить в столице иностранного государства после того, как ее бросил кузен?
– Что вы предлагаете?
– Покинуть дом ближе к вечеру, когда на улицах полно транспорта. Уличные торговцы и пешеходы отвлекут внимание соглядатаев, притупят бдительность. Вы
Ее предложение было таким нелепым, что Уилл с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.
– Я-то без проблем выберусь через балкон, но вы? Неужели в самом деле рассчитываете сойти за мужчину?
– Для женщины я довольно высокая. Если не столкнусь лицом к лицу с фрау Гройнер, которая хорошо меня знает, план может сработать. Она, кстати, почти всегда отдыхает во второй половине дня между двумя и четырьмя часами. Ну а соглядатаи на углу, если вообще обратят внимание, увидят, что Клара выходит из дома с мужчиной, с которым пришла. Оказавшись вне зоны их досягаемости, я препоручу себя в ваши руки.
Заинтригованный тягой мадам к маскировке, Уилл был вынужден признать, что ее план не так уж и плох.
– Возможно, ваша затея сработает. Если, конечно, сумеете пройти в мужской одежде, не выдав себя с головой.
Мадам Лефевр угрюмо усмехнулась:
– Мои таланты вас еще удивят. Меня действительно беспокоит лишь ваше продолжительное пребывание в этом районе. Вы весьма видный мужчина, привлекающий внимание.
– Боитесь, не сумею уйти незамеченным, если захочу?
– Одежда не соответствует внешности, месье. – Окинув его взглядом с ног до головы, она сосредоточилась на лице. – И ваши золотистые волосы, и черты лица слишком приметны.
Как мужчина, Уилл не мог не обрадоваться тому, что она находит его столь примечательным. Глядя ей в глаза и слегка улыбаясь, он ощутил пульсацию мощной чувственной энергии, как если бы мадам коснулась его. По сорвавшемуся с ее губ вздоху и расширившимся глазам он понял: она это тоже чувствует.
Черт подери. Немедленно возникшее влечение очень некстати, однако, если ему удалось пробудить и в ней ответную страсть…
Это, несомненно, все усложнит. С другой стороны, пусть тело и изменяет, но, если держать разум под контролем и сосредоточится на цели, впоследствии можно и воспользоваться обоюдным влечением. Соблазнение мадам для достижения целей может оказаться куда более приятным, чем прямое принуждение. Отогнав эту мысль, он заставил себя отвернуться, разорвав возникшую между ними связь.
– Я и сам большой мастак по части переодеваний, поэтому стану сопровождать вашу подругу в качестве старого дядюшки, который носит очки, к тому же и хромает. Подагра, знаете ли.
Мадам Лефевр изучала его, склонив голову:
– Вы действительно кузен Макса?
Уилл не мог винить ее в скептицизме, как не мог вообразить Макса забирающимся через балкон в комнату к женщине
– Я незаконнорожденный сын, честно заслуживший свою сомнительную репутацию.
– А, понимаю. Что ж, хорошо. Через два дня Клара встретится с вами в три часа пополудни в «Жаворонке и плуге», что на Дюссельдорферштрассе, будет ожидать согбенного пожилого человека в очках и с тростью. – С этими словами мадам Лефевр протянула ему руку.
– Честь в среде воров? – Удивленный таким поворотом, Уилл взял ее ладонь, намереваясь пожать, и ощутил мощную искру, проскочившую между их пальцами.
Покраснев, она отдернула руку. Уилл, больше не обращающий внимания на напряженность у себя между ног, подумал, что соблазнение этой женщины – дело скорее приятное, чем достойное раскаяния.
– Значит, в три часа. – Она кивнула и направилась к дому. Он добавил: – Имейте в виду, мадам, я наблюдаю за вами. И если вам нанесет визит какой-нибудь высокий молодой человек, подозрительно похожий на женщину, я тут же об этом узнаю.
Она вздернула подбородок:
– Зачем мне пытаться ускользнуть от вас? Я хочу вернуться в Париж, и вы мне в этом поможете. До скорого, месье.
Тут из окна второго этажа раздался женский голос:
– Мадам, где вы?
– Прячьтесь! – прошептала она, толкая его в тень.
– Это Клара, да? Горничная, что помогла вам? – Уилл понизил голос, так как на балконе послышались шаги.
– Ах вот вы где, в саду! Принести вам ужин туда?
– Нет, я сама поднимусь.
Она повернулась к Уиллу:
– Как только поймете, что я у себя в комнате, перелезайте через стену и уходите тем же путем, каким пришли. Я сделаю все, как вы скажете. Незачем волновать Клару.
– Не думаете ли вы, что я уже успел взволновать ее?
Ее глаза округлились от беспокойства, но она тут же взяла себя в руки, без сомнения осознав, что, если бы он приставал к горничной, та пребывала бы в испуге и ярости, не звала бы госпожу к ужину. Уилл подумал о том, что стоит проследить за горничной до ее дома. В таком случае, возможно, удастся вытянуть из нее дополнительные сведения о мадам Лефевр.
Словно снова прочтя его мысли, мадам яростно прошипела:
– Если вы обидите Клару, я убью вас.
Уилла позабавило ее мужество. Хрупкая женщина весом не больше ребенка без сил и оружия осмелилась угрожать ему. Он ухмыльнулся:
– Что ж, попробуйте.
Ее взгляд сделался жестким.
– Вы даже не представляете, на что я способна, месье.
Повернувшись к нему спиной, она зашагала к дому, распространяя в воздухе едва уловимый аромат лаванды.
Глава 4
Элоди поспешно поднялась по ступеням в свою комнату. Сердце билось так сильно, будто она пробежала милю по извилистым венским улочкам. Клара, поставившая корзину на столик, рассматривала вышивку.
– Ах, мадам, это прекрасно! Цвет такой милый, и птичка совсем как живая. Того и гляди, вспорхнет прямо с платья. – Подняв глаза, одобрительно кивнула. – На ваши щечки наконец-то вернулся румянец. Прогулка явно пошла вам на пользу. Нужно чаще бывать на свежем воздухе.