Тайна мертвого ректора. Книга 2

Дашкевич Виктор

А уж история Академии оказалась настолько увлекательной, что Кузя сам не заметил, как проглотил всю оставленную ему гору книг. И на вопросы Педру давал емкие подробные ответы. И, судя по сохранности своих ушей, не ошибся ни разу.

– Хорошо, – наконец проговорил коимбрский див, – выходи. Как ты мог заметить, я не задавал тебе грамматически сложных вопросов. Если ты не поймешь что-то из того, что я говорю, смело переспрашивай. Никакого наказания за это не будет. Идем, тебе приготовлен завтрак.

На столе в небольшой комнате с деревянными скамьями действительно

ждала огромная тарелка: овощи и внушительный пласт мяса на кости. Кузя не сдержался и облизнулся – желудок сводило от голода.

– Я могу все это съесть? – на всякий случай поинтересовался он у Педру.

– Конечно, – тот не сводил с него взгляда. И Кузя сразу почуял подвох. А шагнув к столу, понял, что не ошибся.

Приборы – нож и вилка – совершенно точно были из серебра. Кузя подошел ближе, потрогал и тут же отдернул палец.

– Это что, шутка? – нахмурился он.

– Отнюдь, – Педру продолжал смотреть на него в упор, – это серебро. Видишь ли, колдунам очень часто подают к трапезе столовое серебро. И ты должен пользоваться им и при этом не вызывать подозрений. Как ты понимаешь, есть руками или в перчатках в приличном обществе не принято.

– Проректор Меньшов всегда носит перчатки!

– Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку, – Педру поднял палец вверх.

– Чего? Какому еще быку? – Кузя вздохнул. – Ладно, я понял. Что я должен делать?

– Подумай.

– А! Погоди-ка!.. – Кузя повертел в руке кусочек мыла, который прихватил с собой.

– Иди к раковине и намыль как следует руки. Очень хорошо намыль. Потом размажь мыло и дай ему высохнуть.

– Ага… – Кузя направился к раковине. Намылил руки до пены, размазал ее и затряс в воздухе, высушивая.

– Достаточно? – спросил он, когда мыло перестало быть заметно.

– Иди и ешь, – разрешил Педру.

Кузя сел за стол и осторожно взялся за вилку.

– О… – только и смог проговорить он. Серебро пекло руку, но не настолько сильно, чтобы вилку хотелось немедленно бросить. Кузя наколол на нее кусок картошки и отправил в рот. Потом схватил нож и мгновенно отрезал им кусок мяса.

– Не торопись, – велел Педру. – Люди, даже колдуны, не едят с такой скоростью.

– Угу… – пробормотал Кузя и воскликнул: – Ай! – Пальцы, в которых была зажата вилка, начало жечь так, что Кузя, кинув ее на стол, машинально сунул обожженный палец в рот. И понял, что сделал это очень зря.

– Тьфу! Проклятое мыло! – выругался он.

– Теперь повтори это по-португальски. А потом встань и нанеси еще слой мыла. Как видишь, ты сделал недостаточно.

Кузя вернулся к раковине. Палец болеть уже перестал, и он принялся намыливать руки особенно тщательно.

– Как это работает? – спросил он.

– Очень просто. Мыло создает тонкую защитную пленку на руках, невидимую человеческому взгляду. Это позволяет, пусть недолго, держать в руках серебро, не привлекая внимания. Но, повторяю, недолго. Тебе надо научиться вовремя выпускать вилку из рук и прятать руки от посторонних глаз, пока ожог не заживет. Но не в рот, разумеется. Просто держи руки так, чтобы люди видели только тыльную

сторону. Болтай во время еды – это не очень красиво, зато ты можешь на время отложить столовый прибор в сторону. Ты все понял?

– Понял, – Кузя помахал руками в воздухе.

– Тогда продолжим.

В конце концов Кузя разделался с завтраком.

– Готов? – не давая ни минуты передышки, спросил Педру. – Испытание, которое тебе предстоит, не будет легким.

– Испытание? Еще одно?

– Одно? – Педру демонстративно приподнял брови. – Дитя, их будет еще очень много. Иди за мной.

Педру поднялся и неожиданно принялся раздеваться. Он аккуратно сложил рубаху, штаны и мантию на кресло. И, подойдя к окну, выпрыгнул из него, на лету меняя форму. Над главным корпусом Академии взмыл крылатый черный лев.

Кузя, обратившись галкой, последовал за ним.

Город просыпался. Во многих окнах уже горел свет, на улицах начали появляться люди: колдуны спешили на тренировки, обслуживающий персонал – на работу, чтобы подготовить учебные корпуса к рабочему дню. На пролетающих в утреннем небе дивов внимания никто не обратил.

Наконец городские огни остались позади.

– Куда мы летим? – поинтересовался Кузя.

– Скоро узнаешь.

Сначала они летели над землей, но потом в первых лучах занимающейся зари Кузя увидел воду. Не просто воду – бесконечная гладь простиралась до самого горизонта, даже Кузя своим зрением не смог увидеть ее границ, и темно-синяя вода, казалось, была живой и дышала, притягивая к себе.

Так вон он какой… океан. Кузе доводилось видеть Ладогу и Финский залив, но то, что раскинулось перед ним, вселяло настоящий ужас. Кузя даже не представлял, что может существовать столько воды. Это было похоже на Пустошь с ее бескрайними льдами. И вода… не была спокойной.

Кузя попадал в шторм на катере в Финском заливе. Это было страшновато, но тогда див беспокоился больше за хозяина, а не за себя. А то, что он увидел сейчас… даже сравнить было сложно с крохотными волнами на заливе. Над поверхностью воды вздымались огромные валы с такими белоснежными гребнями, что создавалось впечатление, будто они светятся своим собственным светом. Даже приближаться к береговой полосе не хотелось: казалось, стоит хоть немного снизиться – и эти светящиеся пенные пики взметнутся вверх, схватят и утащат в пучину.

Но Педру молча летел вперед, словно не замечая бушующей стихии. И Кузе ничего не оставалось, как следовать за ним.

Наконец они добрались до мыса, сильно выдающегося в море, на котором мигал маяк. И на этот мыс Педру и начал опускаться.

Навстречу вышел мужчина в форме, похоже смотритель маяка, и поприветствовал ранних гостей.

Кузя понадеялся, что опасность миновала, и огляделся с некоторым облегчением. Хотя океан, конечно, все еще оставался рядом и огромные волны разбивались о береговые скалы с таким грохотом, что было трудно расслышать, о чем говорит Педру со смотрителем. Говорили они быстро, поэтому Кузя почти ничего не понял из их разговора, кроме слова «одежда».