Тайна моего дома (ч. 1, 2)

Белая Елена Михайловна

Наша любовь? А мы, оказывается, хорошо играем… Или все же не играем?

— Скажите, а как вы все оказались вместе здесь? Вы такие разные, но вы вместе. Или это временно, чтобы помочь нам? — перевела я разговор в другое русло.

— Ну, в случае с моим сыном, ты уже поняла, а вот всех остальных объединяет то, что мы друзья и это не изменят никакие годы, обиды и непонимание. Мы были нужны ему и вот мы здесь.

— И Китти? — не скрыла я свое недоумение.

— С ней особая история. В свое время Райн путешествовал по южным землям и оказался в одной из нудлусских крепостей. Там царят очень жестокие нравы, детей муштруют чуть

ли не с младенчества, обучая их мастерству виртуозного воровства. Китти была дочерью вождя, к ней предъявлялись особые требования. Помимо обычного обучения, девочку начали подкладывать всем нужным людям. Последним ее «делом» стал твой муж. Увидев это чудо, раскрашенное косметикой практически до неузнаваемости, в прозрачном пеньюаре на голое костлявое тельце и с бездной горя в глазах, он просто сгреб ее в охапку, разгромил пол крепости и отбыл в Мараву. С тех пор девчонка в нем души не чаяла, таскалась везде за ним, как собачонка. Она очень тяжело пережила его исчезновение, если бы не Арт, то не знаю что бы с ней стало.

— Арт?

— Да, он сумел ее растормошить тогда. Как ты уже успела заметить у них любовь — ненависть. Вместе они находиться не могут, обязательно поцапаются, но любой из них отдаст свою жизнь за жизнь другого не задумываясь. И мне она давно уже стала дочерью.

Из кухни выглянула Роза и позвала Луня к себе. Тот, извинившись, скрылся за дверями, там, где творилось кулинарное таинство великанши. Заняться было совершенно нечем, поэтому решила подняться в номер и разложить вещи, в спешке вчерашнего побега, кое-как засунутые в сумки.

Минут через десять вернулся Райн и выложил на стол несколько дохленьких пучков травы. Травка ничем особым не пахла, и выглядела довольно безобидной на вид. Отмахнувшись от моих вопросов, маг вытащил из загашника небольшую ступку, и начал методично крошить туда все принесенное, в неизвестной мне пропорции. Затем был извлечен из тех же закромов пестик, и начался методичный процесс растирания растений по дну чаши. Мужчина выглядел весьма сосредоточенным, словно про себя отсчитывал сколько раз надо повести этим пестиком налево, а сколько направо. Я развалилась на кровати и наблюдала за Райном. Вот если бы на его голову надеть черный длинный колпак, понавесить вокруг лапки лягушек, сушеные внутренности каких-нибудь тварей, сгустить за окном сумерки, зажечь свечи, то происходящее приобрело бы более зловещее впечатление. А так… Словно ужин решил приготовить.

Когда процесс подошел к концу, мне сообщили, что будут внизу у Розы, и отбыли, оставив меня маяться от безделья. И почему я не догадалась захватить сюда какую-нибудь интересную книжку?

Долго маяться у меня не получилось, захотелось хоть одним глазком взглянуть на процесс варки чудо-снадобья, но я опоздала, мой спуск совпал с подъемом Райна наверх. Признаваться в том, что я его преследую, мне не хотелось, поэтому я гордо прошествовала вниз по лестнице, полностью игнорируя ироничную ухмылку мага. Ну, да, мне любопытно! И любому было бы любопытно, так что нечего тут ухмыляться.

Внизу вся наша копания присутствовала почти в полном сборе, не хватало только двойняшек. Побродив между столами, засунув нос на кухню, откуда на меня сразу же зашикали (подумаешь, тоже секреты! И не нужны мне вовсе ваши тайны приготовления оладушек! Вру, конечно…), решила вернуться в комнату. Приближалось время, назначенное для начала Поиска.

Райна опять застала у окна (вот

ведь полюбились они ему), обернулся и как-то очень серьезно посмотрел на меня. Сейчас начнется…

— Ася, я решил, что тебе лучше остаться здесь, с Розой. Вряд ли ты нам там чем-нибудь поможешь, а вот то, что это будет опасно, понятно уже сейчас.

— Я здесь не останусь, — твердо произнесла я, глядя исподлобья. — Мы с тобой договаривались, что я участвую во всем и не надо сейчас все переигрывать.

— Не хочу тобой рисковать. Защитить тебя я не смогу, потому что буду сосредоточен на Себастиане, понимаешь?

— Понимаю, но я одену щиты и ничего со мной не случится. А если ты меня оставишь здесь силой, то обязательно найду способ выбраться и последую за вами в любом случае. Ты понимаешь? Я не смогу здесь сидеть, я сойду с ума!

Текучим движением мужчина скользнул ко мне, заставляя меня отступать назад. Его шаг, мое отступление, шаг, отступление, но это не могло длиться вечно, за спиной стена, а передо мной пытливые островки тающего льда. Одна рука опирается сбоку от меня на стену, отрезая путь к побегу, пальцы другой нежно поглаживают мое лицо, очерчивая брови, глаза, линию носа, изгиб губ. Замерла, боюсь даже пошевелиться, чтобы не спугнуть то прекрасное ощущение хрупкого счастья. Ведь могу же я себе позволить хотя бы минуточку его? Пусть самообман, но такой прекрасный.

— Моя хорошая, не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось. Как я потом смогу жить дальше? Пожалуйста, останься, я тебя очень прошу, — чуть хрипловатый голос, обволакивает меня, пробирается через поры прямо внутрь, к сердцу. Желанные губы медленно, словно неуверенно приближаются к моим. Но это не честно! Воспользоваться моей слабостью, моей любовью, чтобы надавить и сделать так, как он хочет. Нет!

Откидываю руку в сторону и выбираюсь из ласкового плена.

— Почему ты боишься? Почему все время убегаешь? — мне кажется, или я слышу отголоски горечи в бархатистом голосе?

— Я боюсь? Да, я смелее всех самых смелых женщин. Это ты все никак не можешь разобраться со своим чувством вины, со своей неуверенностью, со своим чувством долга! Никто никого не предает, понимаешь? Пятьдесят лет прошло, целых пятьдесят лет! Думаешь, она тебя там ждет, сидя у окошечка? Да, она уже давно вышла замуж, родила детей и счастлива. А ты все мечтаешь о ней, переживаешь! — выкрикнула ему в лицо наболевшее, понимая, что причиняю боль. — Аматис, не Аматис, да какая вообще разница? Придумал себе эту дурацкую идею и теперь сам мучаешься и меня мучаешь!

Распахнула дверь и выскочила в коридор. Сзади меня обхватили крепкие руки и прижали спиной к сильному телу. Ну, уж нет! Кольнула легким пульсаром, заставив мужчину охнуть и выпустить меня из медвежьих объятий. Отлетела в сторону и развернулась к Райну всем корпусом. Ну, что? Получил удовольствие? Я тебе не комнатная собачка, захотел — погладил, захотел — прогнал! Единственное, что у меня осталось — это гордость, и я не собираюсь с ней так легко расставаться, даже ради любимого человека.

Оглянулась на него, растерянно стоящего посреди пустого коридора, чуть сгорбленного, с опущенными руками и губами, сжатыми в одну тоненькую нитку. Люблю! Как же сильно я тебя люблю! А следом накатило чувство сожаления о том, что не сдержалась и высказала все, что думаю. Зачем я все сказала? Кому сейчас это нужно? Кому вообще это нужно? Как всегда… не время, не место…