Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1)
Шрифт:
– Скатертью дорожка!..
– посыпались на головы лесорубов выкрики местных жителей.
А Березко, когда увидел, что вся заваруха, которую устроил самоуправец Опилкин, закончилась так хорошо для всех, поспешил сообщить радостную весть:
– Отныне и навсегда Муромская Чаща объявляется заповедником! Вот ваша "Охранная грамота"!
– И он поднял высоко над головой большую красивую папку
– Была Чаща Муромская местом заповедным, а стала заповедником... буркнула сердито Баба Яга, - Не звери же мы...
– Однако спорить она не стала.
Калина Калиныч принял "Охранную грамоту" из рук Алексея Ивановича и тоже высоко поднял ее над головой.
– Ура!
– закричала Маришка, - наша взяла!
– И громко захлопала в ладоши.
Глядя на нее, захлопали и другие.
Секретарша Танечка, которую Калина Калиныч давно уже расколдовал, протянула старому лешаку авторучку, какую-то бумажку и, стараясь перекричать шум аплодисментов, попросила:
– Распишитесь, пожалуйста, за "Грамоту". Вот здесь, - и она ткнула пальцем в самый низ бумажки.
Калина Калиныч повертел в руках авторучку, приноровился к ней и медленно вывел: К.К. ЛЕШАК.
– Спасибо, - поблагодарила Танечка и отобрала авторучку.
Паша и Саша, которым особенно не терпелось вернуться домой, не стали дожидаться конца Совета. Не сговариваясь, они дружно поднялись со своих мест и подошли к Бабе Яге.
– Мы того...
– начал первым говорить Паша.
– Мы ступочку сделать хотим...
А Саша добавил поспешно:
– Только из чего делать-то? Рубить нам не разрешается...
– Для хорошего дела, да разумно если - можно немного порубить! засияла обрадованная старушка.
– Айда покажу из чего!
И она повела братьев Разбойниковых в небольшую рощицу.
Братья были не только хорошими лесорубами, они были и хорошими плотниками: новая ступа вышла на славу. Не удержавшись от соблазна, Баба Яга тут же уселась в нее и сделала несколько кругов над поляной, где заседал Большой Лесной Совет.
– Здесь летайте, а за пределами Муромской Чащи ни-ни!
– крикнул ей Алексей Иванович и погрозил пальцем.
– Ладно!
– весело откликнулась Баба Яга, взмыла еще выше и скрылась за густым
Танечка нагнулась поближе к уху Березко и прошептала:
– Рассказать кому про такое - ни за что не поверят!
– Вы правы, Танечка...
– вздохнул с легкой грустью Алексей Иванович. Уж лучше не рассказывать...
После того, как Большой Лесной Совет закончился, перед самым отлетом, Березко предложил всем сфотографироваться на память. Еще мальчиком он научился у Георгия Александровича Жмуркина фотографировать, и вот сейчас это умение пригодилось как нельзя кстати. Первые снимки делал сам Березко, а потом его и всю компанию запечатлел Шустрик. Фотографии получились замечательные! Правда, на одном снимке у Змея Горыныча оказалась опущенной левая голова, а на другом правая, зато на других снимках все три головы смотрели в объектив весело и с любопытством.
Несколько фотографий Алексей Иванович отправил потом Жмуркину и Окулярову. Они долго хранились в семейных альбомах друзей, пока их внуки Степочка и Кирюша не утащили драгоценные снимки в только что организованный школьный музей экологии. Через полгода музей закрылся, и фотографии куда-то исчезли. Куда именно - этого так никто и не смог узнать.
И вот прошло много лет...
Наши друзья выросли и стали работать - кто кем. Митя пошел по стопам родителей и выучился на геолога. А вот Маришка... Маришка стала учительницей. Теперь она уже не обижается, когда ее называют по имени-отчеству: привыкла. Но вот привыкнуть к тому, что она уже никогда не сможет прокатиться верхом на Дружке или просто побывать в Муромской Чаще, к этому она привыкнуть никак не может.
Изредка, на уроках по внеклассному чтению или где-нибудь в походе со своими учениками, она нет-нет да и вспомнит о тех приключениях, в которых она побывала когда-то. В этот момент ребята слушают ее особенно внимательно: затаив дыхание и открыв рты. Иногда они смеются. Особенно тогда, когда Мария Васильевна рассказывает им о полетах на Змее Горыныче. Они смеются не потому, что не верят ей. Они смеются потому, что это просто здорово: полетать на Змее Горыныче. Особенно на таком, который совсем не кусается...
КОНЕЦ