Тайна нечистой силы
Шрифт:
Хлопнула задняя дверь. Холли положила книжку на место и громко поздоровалась.
Лавиния просунула голову в дверь.
— Какой приятный сюрприз, — заулыбалась она. — Не ожидала увидеть тебя так скоро.
— Может быть, я не вовремя? Я стучалась, но, когда никто не открыл, я…
— Ты подумала, что я опять растянулась на полу.
— Да.
— На этот раз я вышла порастрясти свои старые бедные косточки. Если я хоть день засижусь дома, суставы немеют. Проклятый артрит.
— Разве у вас нет лекарства от этого? —
Лавиния стояла спиной к камину, всем телом приникая к теплу.
— У меня есть пара микстурок. Но чуда сотворить нельзя.
Тут Холли вспомнила про письмо.
— Оно лежало на коврике у входа.
Лавиния посмотрела на него не то с интересом, не то с подозрением. Затем она взяла с каминной полки специальный ножик и вдруг заметила напечатанные на оборотной стороне имена.
В одно мгновение женщина изменилась в лице. Она с силой ткнула костяным ножиком в конверт, с шумом набрала воздух в легкие и, быстро прочитав письмо, скомкала его и бросила в камин.
Лавиния молча смотрела, как пламя охватывало измятый лист, и не отвела глаз до тех пор, пока бумага не превратилась в черный комок. Тогда она взяла кочергу и растолкла его на мельчайшие хлопья.
Никогда прежде Холли не доводилось видеть такой яростной расправы с письмом. Казалось, Лавиния вознамерилась не оставить от него и следа.
— По — моему, нам нужно выпить по чашечке моего зелья, — проговорила она и без дальнейших объяснений заспешила на кухню. Холли молча последовала за ней.
Только после того, как Лавиния налила себе вторую чашку горячего красного напитка, она начала отходить.
— Итак, что же понесло тебя сюда снова? Только, пожалуйста, не отвечай: «Велосипед».
Холли улыбнулась. Момент был не слишком подходящий для разговора о статье. Но Лавиния догадывалась, что Холли «понесло» не просто так.
— Говори, не стесняйся. Чего там топтаться вокруг да около.
Холли скрестила два пальца и глубоко вздохнула.
— Я все время думаю о статье, — начала она. — Слишком интересный материал, чтобы засунуть его куда — то на последнюю страницу школьного журнала.
— Да уж, самообольщение может завести гораздо дальше. Например, до «Санди Таймс».
— Где уж нам уж, — быстро подхватила Холли тон хозяйки. — Ограничимся пока «Виллоу — Дейл экспресс».
Лавиния ответила не сразу — видимо, что — то решала для себя. Она налила себе еще одну чашку чая. Холли почти зримо ощущала, как шанс напечататься тает на глазах.
Разочарование, которое невольно отразилось на лице Холли, не ускользнуло от Лавинии. Она спросила в лоб:
— Для тебя это очень важно?
Холли кивнула:
— Я мечтаю стать журналистом, когда окончу школу. Чем больше статей у меня будет напечатано, тем скорее я найду работу.
— Понятно. У меня совсем нет намерения встать на пути твоей многообещающей карьеры. Когда хочешь начать?
— А можно прямо
— Хорошо. Только с одним условием.
— Каким?
— Ты помоешь посуду.
— Посуду?! Да я перемою все в доме. Сверху донизу!
— Все равно опять загрязнится. Удивительное дело, с какой уймой пыли может примириться человек в моем возрасте. Так неужели ради этого я стану портить руки первоклассного репортера черной работой? Ни за что!
Холли радостно улыбалась. Если бы она знала, во что втягивается, она не была бы так благодушна.
— Ну, и что это такое? — спросил мистер Хейес, когда Белинде наконец представился случай отдать ему в руки толстую тетрадь тетушки Мод.
— То, что здесь написано. «История семьи Хейес».
Белинда уже несколько дней пыталась заставить отца прочитать эти записки, но он все время был занят. Мистер Хейес, преуспевающий бизнесмен, много времени проводил в разъездах, но, даже когда он никуда не уезжал, дома его не было с шести утра до десяти или до одиннадцати вечера. Если нужно было что — нибудь ему сказать — а тем более показать, — следовало ловить момент, пусть даже не очень подходящий.
Сегодня он был совсем неподходящий. Миссис Хейес торопилась на репетицию музыкального кружка и приготовила на обед салат, тогда как для мистера Хейеса обед без мяса был не обед. Салат уже здорово испортил ему настроение.
— Откуда взялась эта история семьи?
— От моей прабабушки Мод.
— Ах, Мод. Как это я не догадался? — И отец протянул тетрадь обратно Белинде.
— Ты не хочешь посмотреть?
— У меня есть дела поважней, чем читать бред выжившей из ума старухи.
Белинда взвилась. Она не могла допустить, чтобы при ней так говорили о прабабушке.
— Неправда! — закричала она. — Тетушка Мод вовсе не была сумасшедшей! Просто она не корчила из себя шибко правильную. У нее не было самомнения, которое распирает всю вашу семью.
— Белинда! — воскликнул пораженный отец. Дочь никогда не разговаривала с ним так.
— Но это правда! — не могла остановиться Белинда. — Я скажу еще только одно. Ты можешь тешить себя тем, что твоя семья самая достойная, но знай, что в ней были и воры, и фальшивомонетчики, и карманники, и еще похуже…
— Несусветная чушь! Глупейшая выдумка.
— Нет. Все описано здесь. Мод выясняла сама.
— Мод все насочиняла. Специально. Чтоб досадить нашей семье.
— С какой стати?
— У нее был неуживчивый характер, со старческими причудами. Ее всегда заносило куда — то. Поэтому никто из нас не хотел иметь с ней дела.
— Я не верю. — У Белинды появились на глазах слезы.
— К сожалению, это так. И я знаю достаточно о корнях нашей семьи. Они вполне благородны. Наш род восходит прямо к Вильгельму Завоевателю. И не было в нем ни воров, ни фальшивомонетчиков.