Тайна ночи
Шрифт:
— Я польщен, — улыбнулся он. Патриция стала успокоенно смотреть в окно, вдыхая аромат весеннего ветра.
— Скажите, — снова заговорил Адамc.— Так как же мы будем вести себя с вашим отцом? Надо ведь какую-то стратегию выработать.
— Знаете,— ответила Патриция, закуривая,— после того, что вы мне сказали в тот вечер, я много думала и пришла к выводу, что мой план был несовершенен. Если мой отец не хочет воспринимать меня такой, какая я есть, я в свою очередь не буду стараться изменить или переломить его отношение ко мне.
— А как же я? — недоумевал Грегори. — В таком случае какова будет моя роль?
—
— И какой же, интересно? Я, знаете ли, уже и забыл. Столько воды утекло...
— Вот вы какой! Я собираюсь на вечеринку, и мне нужно сопровождающее лицо. Вы и есть это сопровождающее лицо.
— И все? — как-то разочарованно произнес Грегори.
— И все, — кивнула Патриция. — Вам будет даже легче. Не нужно ни притворяться, ни разыгрывать страсть, которой нет на самом деле.
— Вы так считаете? — как-то странно, будто спрашивая самого себя, произнес Грегори. — Что ж, жаль, а мне хотелось тряхнуть стариной...
— Ведите себя просто как мой партнер,— словно пытаясь сделать больнее ему и себе, добавила Патриция.
— То есть по-деловому, — сухо уточнил он.
— Да. Именно так, — подавленно согласилась девушка.
Патриция замерла, в тоне Грегори ей почудилось искреннее сожаление. Конечно же, ей хотелось слышать от него комплименты. Они позволяли ей чувствовать себя и желанной и красивой. И она нашла хитрый выход из положения.
— Ну, — начала она неопределенно, боясь, что интонация выдаст истинное положение вещей.— Против комплиментов я ничего не имею, но предпочитаю, чтобы они были честными, чтобы процент лести в них значительно уменьшился.
— Никакой лести,— сделал вывод Грегори. — Хорошо, с этого момента говорю только то, что чувствую.
Они въехали на холм и стали осторожно съезжать вниз. В долине среди гигантских платанов их взглядам открылся старинный каменный дом. Аллея вела прямо к распахнутым чугунным воротам с вензелями, опутанным темно-зеленым плющом. Ухоженный сад благоухал, клумбы и декоративные украшения были выдержаны в духе доброго английского консерватизма.
Грегори припарковал машину у парадного подъезда и с удовольствием потянулся.
— Итак, главные герои прибыли, — торжественно объявил он. — Кто будет их встречать?
— Ой, все сразу, наверное, — испуганно ответила Патриция. — И мама, и папа, и сестры.
Ее мать, девушка знала это наверняка, не преминула рассказать всем сногсшибательную новость о том, что Патриция, — кто бы мог подумать? — приедет в дом с кем-то особенным. И никто из родственников, по причине любопытства, не утерпит до вечера, все захотят узнать, кто же этот инкогнито, как можно раньше.
Девушка вышла из машины и с наслаждением вдохнула ни с чем не сравнимый сельский воздух. Не дожидаясь Грегори, она поднялась по старым мраморным ступеням и взялась за массивную ручку резной буковой двери. Через какие-то несколько мгновений ей предстояло увидеть отца. Отца, который всегда заставлял ее испытывать чувство одиночества и неполноценности.
— Подожди, Пат! — услышала она ласковый оклик Адамса.
Девушка обернулась, он шел прямо к ней. Неожиданно его руки обняли ее за талию и нежно, но настойчиво притянули к себе. Его губы коснулись ее губ, словно этим поцелуем он передавал девушке свою энергию и уверенность
9
Патриция сидела перед зеркалом в комнате, в которой прошло ее детство. Ее локти покоились на полированной поверхности туалетного столика, ладони подпирали подбородок, а тревожные глаза напряженно вглядывались в свое отражение. Последние полчаса она неподвижно находилась в этой позе, пытаясь собраться с мыслями.
— Как такое могло произойти? — вслух спросила она у своего отражения. — Когда произошла эта роковая метаморфоза?
С того момента, когда в проеме распахнувшейся двери появилось улыбающееся лицо матери, а позади нее замаячили любопытные физиономии сестер, у Патриции не было ни секунды свободного времени, чтобы проанализировать, объяснить тот стихийный порыв, который бросил Грегори и ее в объятия друг друга. Эмоции, приветствия и улыбки, вызванные ее возвращением, закружили ее, как водоворот.
Как она и ожидала, Грегори Адамc произвел фурор среди женской половины семейства. Диана и Маргарет просто остолбенели, обнаружив свою непутевую сестрицу в компании такого светского красавца, как Грегори Адамc. Их кукольные накрашенные ресницы и сбивчивая речь красноречиво демонстрировали, что священные узы брака отнюдь не отбили у них охоту откровенно заглядываться на обаятельных мужчин.
И Грегори, по своему обыкновению, принялся щедро расточать свое очарование налево и направо. Пуская в ход свою неподражаемую улыбку, которая, Патриция знала это по своему опыту, могла растопить даже каменное сердце, он буквально загипнотизировал всех трех женщин. Патриция почти злорадно наблюдала, как сестры и мать просто таяли от восторга, когда он обращался к ним с каким-либо вопросом.
Впрочем, прогнозировать их реакцию было очень легко. Но отец, как поведет себя отец, нельзя было знать наверняка. Наконец среди сумбурной беседы откуда-то из глубины холла раздался повелительный голос отца:
— Ради всего святого, леди, вы что, так и собираетесь простоять весь день возле входных дверей, кудахтая, словно глупые куры? Пройдите в гостиную.
В этом высказывании был он весь. Выйти и встретить гостей самому он считал ниже своего достоинства. Все должны были сами пройти в дом и предстать перед его светлыми очами.
Вся компания дружно двинулась в гостиную. Он сидел на своем любимом месте, в кожаном кресле с высокой спинкой, у горящего камина. Патриция шла впереди всех, но старый мистер Орбисон не посчитал нужным подняться ей навстречу, продолжая царственно восседать на своем троне.