Тайна ночи

Лайонз Вайолетт

— Говорите быстрей, что хотели,— зло перебила она его, — и я пойду.

— Я не займу у вас много времени, — церемонно заметил Грегори.— Просто,— теперь он был абсолютно серьезен, — мне только что пришла в голову одна идея...

— Какая еще идея? — нервничала Патриция, недоумевая, что он мог еще придумать.

— А вот какая, — продолжал Грегори.— Не думаете ли вы, Патриция, что, разработав этот план насчет того, чтобы взять на эту вечеринку, ну скажем, меня, вы как бы играете на руку своему отцу?

— Что вы имеете в виду?

— Все очень

просто, — стал объяснять Грегори. — Беря меня с собой на вечеринку, вы как бы даете отцу понять, что он был прав. Что без мужчины вы ничего из себя не представляете. Вы как бы признаете, что все, чего вы добились,— я имею в виду ваш бизнес, ваш успех,— ничего не значит, а берется в расчет только то, что вы женщина, которая считается по всем статьям неудачницей, если рядом с ней нет мужчины.

Девушка так и застыла на месте. То, что сказал Адамc, было настолько логично, настолько мудро, что она удивилась, почему подобные мысли не пришли в голову ей самой.

— Я... я даже...— Она попыталась как-то отреагировать, но Грегори и так понимал, какие чувства она испытывает.

— Вы, Патриция, подсознательно пытаетесь понравиться ему, доказать, какая вы замечательная. Хотите показаться независимой, но на самом деле заискиваете. Вы не должны так поступать, вы ведь не трусиха.

— Нет, не трусиха,— машинально повторила девушка.

— Значит, не дайте ему победить. Сумейте противостоять, защищайте свою позицию. Вы взрослая, уверенная в себе молодая женщина. Будьте самой собой, тогда он начнет считаться с вами.

— Мистер Адамc, вы просто гений, — не смогла она сдержать своих эмоций.— Вы помогли мне посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Поддавшись мимолетному импульсу, она чуть-чуть придвинулась к мужчине и поцеловала его в щеку:

— Спасибо вам, — выдохнула она, снова садясь ровно.

Грегори никак не отреагировал на ее поцелуй, только чуть наклонил голову. И в этот момент девушку осенила неожиданная мысль, и она резко повернулась к нему:

— Мистер Адамc! — Ее тон был шутливым.— Но вы понимаете, что, сказав то, что вы сейчас сказали, вы лишаете себя работы? — Мысль о том, что Грегори не будет с ней на юбилее отца, заставила ее почувствовать себя очень одинокой и совсем потерянной. Чтобы не допустить этого, она добавила излишне строго: — И все же вы должны... должны пойти.

— Должен? — Грегори резко повернулся к ней.

— Должны, должны, — от смущения и неловкости затараторила она.— Я ведь заплатила за вас.

Господи, что я сказала, мысленно спохватилась она, но Грегори уже оскорбился.

— И за свои деньги, дорогая, — голос мужчины звучал угрожающе и цинично,— вы хотите получить товар. Не волнуйтесь, я не собирался подводить вас. Я прекрасно сознаю, что должен вам.

— Извините... Я...— попыталась смягчить ситуацию Патриция, но Грегори не дал ей договорить.

— Вы заплатили, я отработаю.

— Отработаете...— беспомощно повторила она.

— Да, я буду там, где обещал.

Он протянул руку и открыл Патриции дверь так резко, словно хотел показать,

как сильно хочет избавиться от нее.

— Я пойду, дорогая, — издевательским тоном говорил он. — Туда, куда захотите. Я буду стоять с вами рядом, буду улыбаться. Буду с вами танцевать. Вы ведь заплатили!.. И никто из гостей не узнает, насколько далек этот пошлый фарс от истины. Каково мое истинное отношение к вам...

Патриции было бы легче, если бы он просто вытолкнул ее из машины. Водопад обидных слов ранил в сто раз больнее. Как оплеванная, она ступила на тротуар, а мужчина моментально захлопнул за ней дверь и рванул с места.

— Грегори!..— в никуда позвала она, наблюдая, как машина уже заворачивает за угол.

Все сложилось, как она хотела, но в душе росла какая-то пустота и безысходность. Вдруг перед глазами ее все поплыло. Ночной пейзаж смазался, словно кто-то пролил воду на картину, написанную акварелью, и Патриция поняла, что плачет.

8

— Вы что, так и собираетесь молчать всю дорогу?

— Прошу прощения, что не принадлежу к категории болтливых попутчиков, — сухо отрезал Адамc, явно давая понять Патриции, что менять стиль своего поведения не намерен.

— Вы просто дуетесь на меня из-за инцидента во время нашей последней встречи! Но вы тогда не так поняли меня, у меня и в мыслях не было обидеть вас. В общем, можете думать что угодно, но, чтобы не портить друг, другу настроение по дороге, давайте будем хотя бы взаимно вежливы.

Патриция достала из сумочки сиреневый шифоновый шарф и повязала его вокруг головы, затянув узлом на затылке, потом надела темные очки и откинулась на сиденье. Машина уже катила по пригороду Лондона, оставляя позади шумный город, суету и нервозность столичной жизни.

Этот день начался для девушки с сюрпризов. Когда Адамc заехал за ней в условленное время, о котором они предварительно договорились по телефону, Патрицию неприятно удивил его внешний вид. Вместо щегольского костюма, в которых она привыкла видеть его, Грегори был одет в линялые голубые джинсы, клетчатую рубашку-ковбойку и синий джемпер, тоже изрядно ношенный. И хотя эта одежда шла ему, как, впрочем, любая, какая-то частица его светского лоска была утеряна безвозвратно. Это был одновременно он и не он, словно его близнец, двойник, но из совершенно другого мира.

Второй сюрприз был из числа приятных. Для поездки Грегори выбрал не просто дорогой, а суперсовременный ярко-красный «феррари», как раз такой, о котором мечтала Патриция.

— Вы же как-то говорили, что используете подобные машины для развлечения? — с тщательно скрытым удовольствием и ощущением хотя бы маленькой, но победы, спросила она.

— Я подумал, что предстоящее событие стоит того, чтобы чуть-чуть изменить свои принципы. Все-таки у вашего отца юбилей.

— Да, и мне приятно, что для вас это не простая формальность.