Тайна оборотня Савелия
Шрифт:
«Вот и хорошо!» – решила я, и настроение у меня улучшилось. Всё же неприятные гости там жили, я их побаивалась. Даже больше, чем тех хулиганов на пляже. Те, конечно, тоже были наглые и задиристые, но от этих у меня был холодок в животе и мурашки на коже. Бррр!
Сегодня я постаралась закончить как можно больше дел, чтобы завтра не подводить администратора, поэтому немного задержалась и уже в сумерках выходила из последнего дома, который располагался немного в стороне, около конюшен. Здесь я была первый раз и не сразу обратила внимание, какое это красивое место. Тропинка для конных прогулок уходила далеко в берёзовый лес, который сейчас, в лучах заходящего солнца, выглядел
Один из них, седой мужчина лет пятидесяти, увидев меня, подмигнул и помахал мне рукой. Я улыбнулась и тоже помахала в ответ.
– Иди к нам, не обидим! – крикнул он.
– Нет, темнеет уже, пойду, пока меня не потеряли, – крикнула я в ответ и прошла вдоль ограждения в сторону лодочной станции.
Уже дойдя до поворота, я услышала за спиной ржание лошадей и крики мужчин. Развернулась и посмотрела, в чём дело. Конюхи побежали успокаивать лошадей, а по дороге к дому ехал чёрный внедорожник, который остановился у большого дома. Из него вышли четверо крепких высоких мужчин. Они встретились со мной взглядом и пристально оглядели с головы до ног. Потом что-то сказали друг другу и зашли в дом.
– Странно, Лариса Михайловна ничего не сказала, что в этот дом сегодня будет заезд, – проговорила я, понимая, что моя интуиция меня не подвела и я вовремя всё доделала. Развернулась и пошла к пирсу, с каким-то волнением в душе.
Я не успела свернуть с дороги, как ко мне из-за кустов подлетел Савелий и утащил в сторону сторожки.
– Эй! Ты чего, я чуть не упала, – одёрнула я его руку.
Он выглядел очень озабоченным.
– Что-то случилось? – вкрадчиво спросила я, когда мы остановились у скамейки.
– Всё хорошо? Они тебя не тронули?
– Кто? – не поняла я. – Конюхи?
– Нет, те люди, на машине.
– Сав, это просто гости, которые заехали в дом, – закатила я глаза. – С чего ты взял, что они мне что-то должны сделать?
Он оглядывался, принюхивался и вёл себя обеспокоенно. Я ещё несколько раз пыталась его разговорить, но он только отмахивался и тащил меня за руку в сторону нашего корпуса через лес, стараясь не выходить к домам. Через некоторое время я тоже поддалась его нервозному состоянию и уже сама почти бежала рядом с ним. Мы забежали в здание и быстро взлетели по ступенькам наверх. Он забрал у меня ключи от комнаты, одним движением открыл замок, запихнул меня во внутрь и захлопнул дверь.
– А теперь ты мне расскажешь, в чём дело, – зашипела я и плюхнулась на кровать.
Он устало опустился на стул и заговорил:
– Я узнал одного из тех людей, которые приехали в тот дом, у конюшни.
– В смысле, узнал? Ты с кем-то здесь уже успел познакомиться?
Я ничего не понимала, а Савелий сидел, стиснув зубы, и смотрел в одну точку.
Так, я сейчас пойду поставлю чайник, а ты тут собирайся с мыслями и доставай варенье. Потом поговорим.
Он дёрнулся вставать, когда я подошла к двери, но я сказала ему, что нечего дёргаться, как будто за нами стая волков гонится. Он зыркнул на меня своими глазищами, но ничего не сказал.
Я пошла на кухню, набрала воды в чайник и поставила на плиту.
– Что за кипеж, Оля? Что за ночные забеги? – на кухню зашёл Игорь и достал из холодильника бутылку кефира.
Я не хотела ничего рассказывать, поэтому буркнула, что в догонялки играли, и ушла в туалет. «Пусть думает что хочет», – решила я.
Потом сходила в комнату за чашками, достала из холодильника наш пакет с продуктами и нарезала на тарелку
– Может, он тебя обижает? – донимал парень. – Так ты скажи, я быстро его научу, как правильно с девчонками надо обращаться.
Я фыркнула, а потом объяснила, что Савелий мне просто друг, а не парень, и обижать меня не собирается. Развернулась, чтобы отнести тарелку, а в дверях стоит оборотень и пристально смотрит на нас поочерёдно. Я не стала выяснять, что опять не так, всучила ему тарелку, сама налила в чашки кипятка и пошла в комнату. Савелий с Игорем перемолвились несколькими фразами, не очень дружелюбного тона, а я крикнула ему, обернувшись:
– Чего стоишь? Идём!
Мы молча пили чай, ели бутерброды и каждый думал о своём. Не знаю, о чём думал мой друг, а я думала о его блокноте. Ещё перед отъездом, сделав копию с первой страницы, закрашенной карандашом, я собиралась попытаться восстановить текст, но у меня так и не получилось со временем. Сегодня же, убираясь в том доме на окраине базы, я планировала вечером немного посидеть и поразмыслить над записями.
– Я же тебе говорил, что там, на остановке, почуял запах волка? – неожиданно сказал он.
Я кивнула и вопросительно подняла брови.
– Это не всё.
– И-и-и-и?!
– Это был не просто волк, – Савелий поджал губы и отвернулся.
– Слушай, давай ты не будешь тянуть кота за… хвост. Рассказывай уже! Что за дурацкая привычка не договаривать? – злилась я.
Он опять немного помолчал, видно, собирался с мыслями, а потом начал свой рассказ.
– В нашей стае, когда я ещё там жил, у альфы был сын.
– Почему был? Умер? – спросила я.
– Оля, не перебивай! – рыкнул он на меня.
– Всё, всё! – заверила я его и приготовилась слушать, удобно устроившись на кровати.
– Так вот. Его звали Марк. Он рос очень избалованным и наглым. Вседозволенность и бесконтрольность со стороны отца, который считал, что его единственный сын не должен знать никаких отказов, и запрещал жене наказывать его за шалости и проделки ещё с раннего детства.
Когда мне было десять лет, ему было уже семнадцать. И это был настоящий кровожадный зверь, не знающий жалости и сострадания. Несколько раз он и его друзья, такие же, как у вас говорят, отмороженные на всю голову парни совершали набеги на стада коров и табуны лошадей у людей. При этом они не добывали себе еду, а устраивали соревнования – кто быстрее догонит и убьёт животное. Селения людей рядом с нами, начали охотиться на них, объявив войну всей стае. Их ненависть достигла предела, когда Марк цинично задрал молодую кобылу на глазах у пастуха и, испив из её разодранной шеи теплой крови, бросил её прямо у его ног.
После этого стадо охраняли вооружённые мечами и вилами мужчины и как только видели, что молодые оборотни начинают подбираться к ним, вставали на защиту. В стае говорили, что это не кончится добром, а старейшины несколько раз предупреждали альфу приструнить сына. Особенно медведи были возмущены поведением Марка, но дальше замечаний и пожеланий дело не шло.
Это был его день рождения. Ему исполнилось двадцать лет. Отец по этому поводу устроил большой праздник и всем заявил, что вырастил хорошего и сильного сына, себе замену и опору в старости. А потом сообщил, что, как только Марк женится и родит сына, власть в стае перейдёт к нему. Сначала все были в шоке и перешептывались между собой, обсуждая услышанное, но затем самые смелые начали высказывать альфе свои возражения. Старейшины тоже разделились во мнении. Если волки ещё сомневались и старались не перечить своему предводителю, то медведи выразили протест и решили созвать через неделю Совет.