Тайна острова буяна (полностью)
Шрифт:
оглянулся и поманил нас.
– И вы идите. Нам надо ещё кое о чем вас порасспросить.
Мы двинулись следом. Ванька и Фантик переглядывались - и взволнованно, и
восторженно. Еще бы! В том, что псих, напавший на нас, и был таинственным
фальшивомонетчиком, и при том чокнутым собирателем красивых камушков, у нас
сомнений не было. Да, история закручивалась таким штопором, что дух захватывало!
Многие дома в деревне были брошены и заколочены - как,
деревнях нашей области. Всего в деревне было, наверно, домов пятьдесят, но обитаемых
среди них - не больше пятнадцати. Но это ещё ничего! Дальше, к северу, на реках и на
островах, можно встретить вообще мертвые деревни, где не осталось ни одного жителя
или где несколько стариков доживают свой век. Такие деревни обычно давно отключены
от электричества, и без лодки от них вообще не доберешься до населенных мест. Туристы
иногда пользуются ими для ночлега, вот и все.
Никитишна провела нас на свой двор, отворила дверь, мы поднялись на летнюю
верандочку. Застекленная верандочка была забита всякой всячиной: стол, диван, а на
столе, на диване и на полу стояли неисчислимые банки с домашними соленьями, под
столом был рассыпан на газетке лук для просушки, а на другой газетке, в углу, высились
две кучи не до конца перебранной моркови. Куча побольше - крепкая и хорошая, кучка
поменьше - всякая мелочь или подпорченная.
– Ладно, Никитишна, спевай всю правду, - сказал Алексей Михайлович.
–
Сколько всего уплатил тебе за камушки этот проходимец?
Никитишна потупилась, потом нехотя буркнула:
– Четыреста рублёв.
– Основательно!
– усмехнулся Александр Михайлович.
– И тебя не смутило, что
он такие деньжищи тебе отваливает? Больше твоей пенсии, небось?
– Ну, малость побольше, - призналась Никитишна.
– Я давно таких денег в
руках не держала.
– Ладно, сдавай свою валюту, - сказал Александр Михайлович.
– Чего-чего?
– переспросила Никитишна.
– Фальшивые купюры эти сдавай, говорю, на экспертизу.
– А вы мне расписку дадите?
– встревожено спросила Никитишна.
– А то вдруг
они настоящие, а тут возьмут и сгинут...
– Не волнуйся, оформим документы как положено. Доставай, где они у тебя.
Старуха вздохнула и удалилась в глубь дома. Через некоторое время она вернулась,
осторожно неся в вытянутой руке три бумажки, развернутые веером - за самый уголок,
будто боялась обжечься о них.
– Вот...
– Эх, местечко бы на столе расчистить...
– вздохнул Александр Михайлович,
доставая из своего планшета шариковую ручку и
печатями.
– Так вы на кухню пройдите, - предложила Никитишна, - там посвободней.
Мы прошли на кухню, и Александр Михайлович, усевшись на табурет у стола, стал
писать.
– Вот смотри, Никитишна, - проговорил он.
– Я прописываю все подробно, по
всей форме, в двух экземплярах. Я, Бутырцева Надежда Никитична, добровольно сдаю на
экспертизу три купюры достоинством в сто рублей каждая, серии такие-то, номера такие-
то... видишь, даже номера и серии тебе указал, чтобы путаницы не было... по подозрению
в их недостоверности. Распишись вот здесь, и я распишусь... Хотя, - добавил Александр
Михайлович, рассматривая одну из купюр на свет, - я и без всякой экспертизы могу
сказать, что это фальшивки. Водяными знаками и не пахло. Как же ты не углядела, а?
– Так с виду ж они...
– старуха развела руками.
– То есть, абсолютно
нормальными выглядели. И человек был солидный. Производящий впечатление. То есть,
придурковатый малость, раз уж он на эти камешки запал, но придурковатые - они тем
более всегда настоящими деньгами платят. И вообще, в наших краях отродясь такой
гадости не водилось, я в жизни фальшивую деньгу в руках не держала. Откуда ж мне было
знать?..
– Простите, Надежда Никитична, - прервал её излияния сотрудник УБЭП.
–
Скажите, в этих камешках точно не было ничего особенного? Ну, что-то необычное,
кроме того, что вы описали, не привлекало в них ваше внимание?
– Да нет...
– растерянно ответила Никитишна.
– Говорю, красивые они были, с
металлическим таким отблеском, а больше, вроде, ничего такого... Ну, красивые, да.
Детям, конечно, соблазнительно. Этот проходимец, он обрадовался им, словно дитя
малое, ну не меньше моего внучка...
– Да, насчет вашего внучка, - сказал сотрудник УБЭП.
– Вы сказали, он
несколько камешков увез с собой в город. Вы не сообщите нам его адрес и телефон? Да, и,
конечно, как его родителей полностью зовут, и так далее...
– Пишите, - вздохнула старуха.
Она продиктовала все данные внука и его родителей, УБЭПовец записал, а потом
сказал:
– Что ж, теперь можно перейти к составлению словесного портрета этого
"охотника". Какого приблизительно он был роста?
– Приблизительно вот такого, - показала Никитишна.
Милиционеры вопрошающе поглядели на нас. Мы закивали.
– Тик в тик сходится, - сказал я.