Тайна острова Драконов

Миклашевская Ольга

Не знаю, что некромант с принцем так долго делали во дворе, но дома мне сидеть надоело, и я вышла через заднюю дверь, даже не потрудившись ее за собой запереть.

Почувствовав в животе грустное урчание, я решила не предаваться мыслям об обеде – схватила одиноко висевший на заборе некромантский плащ, закуталась в него поплотнее и потопала в сторону береговой кромки, где, как жемчужины в бусах, были разбросаны местные харчевни. Засунула руку в карман, проверила – пара монет у Шела в запасе всегда имелась. И он никогда не боялся оставлять на заборе свою накидку – попробовали бы воры что-нибудь стащить у

некромантов – всю жизнь жалеть будут.

Занимался рассвет, и в харчевне «Пиратское раздолье» было практически пусто: за дальним столом играл сам с собой в кости мальчик-поваренок, да храпел одноногий мужчина, с ног до головы покрытый буйной черной растительностью, за которой даже лица было не разглядеть.

– Эй, Волчья Лапа! – громко крикнула я и застучала сапогами о порог, чтобы стряхнуть с них песок. – К тебе посетитель!

Хозяин заведения показался не сразу. Вразвалочку проковылял он из-за драной ширмы, зевая на ходу и потирая заспанное лицо. Сросшиеся седые брови примяты и разлохмачены – остальной шевелюру старика и вовсе не было. Жирный лоск лысины хозяина харчевни уже давно стал любимым предметом шуток постояльцев «Раздолья». Старик вроде не жаловался – лишь бы прибыль была стабильная.

– А, это ты, Шрам… – разочарованно протянул Волчья Лапа, еще больше ссутулившись.

Я швырнула на стойку монеты, и старик, не пересчитывая, сгреб их в общую кучу, а затем со скучающим видом поплелся наливать мне грог, кроме которого в харчевне пить было больше нечего. Воду держать, сами понимаете, в таком заведении просто-напросто непрестижно.

– Слышал, тебя загребла королевская стража, – со знающим видом заявил Волчья Лапа.

Отнекиваться смысла не было, так что я коротко кивнула и облокотилась на столешницу, со скучающим видом подперев рукой подбородок.

– Ага.

– Ну и как там?

Старик был ужас как охоч до сплетен. Наверное, на острове он больше всех прочих любил свою работу: она у него была страсть какая интересная.

– Сыро, мерзко. Жратва отвратительная, – поделилась я «прелестями» тюремной жизни.

– За что хоть задержали-то? – Волчья Лапа навалил мне целую тарелку не самого приятного вида тушеной капусты и щедро посыпал ее перцем.

– А ты разве не знаешь? Мне казалось, об этом со всех концов острова уже трубят. – Уж где-где, а в таком рассаднике сплетен, как «Пиратское раздолье», новость об убийстве наследного принца местной некроманткой быстро должна была стать самой обсуждаемой. Мне даже обидно стало: я тут из тюрем сбегаю, принцев воскрешаю, а меня в любимом заведении не встречают бутылкой бесплатного рома.

– Нет, личико твое как раз со всех пальм на нас глазеет, – криво ухмыльнулся старик и кивнул головой в сторону доски объявлений, откуда на меня действительно взирала моя уменьшенная копия со всеми приметами. – Правда, недавно совсем повесили, – пояснил Волчья Лапа, проследив за моим взглядом. – Только вот, за что тебя ищут, не написано. И вознаграждение какое-то уж больно несерьезное – королевская грамота. Кто с некроманткой за голую королевскую благодарность связываться будет? – хохотнул он, поставил перед моим носом тарелку, кружку и вручил гнутую ложку.

Я торопливо начала есть, не обращая внимания на то, что перца в блюде было на целую пиратскую команду.

Значит,

про убийство Пера Четвертого никто еще пока ни слухом ни духом? Это мне определенно на руку – особенно если учесть, что принц сейчас моется в бане за моим домом.

– Ну я буду, – раздался скрипучий голос с другого конца помещения.

Я чуть было капустой не подавилась.

Повернулась.

На меня выпучились два отечных красных глаза, виднеющихся из-под густой спутанной челки. Широкий в плечах и всех остальных местах тела, этот мужчина явно брезговал расческой, умываниями, да и вообще гигиеной. Нестриженые грязные патлы доходили ему аж до бедер, где заканчивались унылыми сухими клочьями; а зубы, те вообще цвета морского песка, да половины уже и не было.

Ввалившись в харчевню, я сразу приметила волосатого, но подумала, что спит человек или пьян, а может, и то и другое вместе.

– А ты кто такой? – К дракам в харчевне я уже привыкла – сама не раз их провоцировала, так что показывать, что испугалась, не собиралась. Несчастная капуста как-то сразу же была забыта и отодвинута в сторону. Рот я утерла рукавом некромантского плаща и приготовилась слушать.

– Думаю, ты слышала когда-нибудь про клан Ос, крошка, – сверкнул гнилушками волосатый.

У меня сердце ушло в пятки. Конечно, у такой любительницы сказок и страшилок, как я, всегда была в запасе одна, самая страшная, жестокая и обязательно с плохим концом, – про пиратский клан Ос-самоубийц.

Жил-был капитан Пламенное Солнце, и была у него дочь – красавица (по пиратским меркам, безусловно) Тина-Ди. Вела та Тина-Ди весьма своевольный образ жизни: гуляла и кутила со всеми подряд, не брезгуя даже сводным братом, который и захотел заполучить девушку себе в вечное пользование. По закону жанра узнал обо всем Пламенное Солнце, вспылил и вышвырнул на первой же остановке… дочурку на необитаемый остров, а братец ее после случившегося сам зарезался. Впечатлилась вся команда неземной любовью двух одиноких сердец, да и наложила за компанию с влюбленным на себя руки. Остался Пламенное Солнце на корабле один, и с тех пор ходит легенда, что каждое полнолуние появляется на горизонте его корабль – ищет капитан свою дочь, проклиная Посейдона, но не может найти.

Сказки, на самом деле, сказками, а вот клан Ос-самоубийц существует на самом деле, и я искренне надеялась, что никогда с ними не повстречаюсь. Такие люди крайне опасны: свою жизнь они не ценят, а чужую – и в медяк не ставят.

– Слухами острова полнятся, – произнесла я с умным видом и для храбрости сделала глоток жгущего грога. Поморщилась. – Так что вам от меня надо?

– Все, что нас интересует, это то, каким образом ты оказалась в завещании капитана Грома. Если, конечно, ты – та самая Шрам.

Передо мной на столе вместо желанного завтрака оказался свиток, сплошь исписанный всякими закорючками. Я и простой текст с налоговой квитанции с трудом могла прочитать, а чьи-то неразборчивые каракули в жизни не осилю. Вот руны – совсем другое дело. Руны – моя стихия.

Я сделала вид, что пробежалась глазами по завещанию, при этом реально обнаружила там, к своему ужасу, собственное имя (уж это я знаю, как пишется) и трясущимися руками вернула пергамент волосатому.

– Так быстро прочитала? – прищурился он с подозрением.