Тайна острова Незабудка. Мир без обмана
Шрифт:
— Какая обстановка в королевстве и за его пределами?
Мальтус улыбнулся, военные привычки десятилетней комой не выбьешь, рапортовать он не собирался, но просветил:
— Змея обезглавлена. Пленники приходят в себя. Королева дружественного государства, надеюсь, оклемается.
— Поможем восстановлению Незабудки, не чужие люди, — заключил Сигизмунд. — А что с последователями Спасителя?
— Приходят в себя. Работа мозгоправов в основном закончена. Теперь дело за психологами, — отчиталась Сэнта.
— Спи, деточка,
— Мила, не собирался я ее будить, пусть отдыхает, — покаялся суровый король в отставке. — Сын, идите в спальню, а мы поболтаем о том, что успели проспать.
— И наделал дел твой братик, — кивнула Нина Прокопьевна.
— Не Боб, а Варфоломей. Если бы он не выпендривался, то и братика бы не было, как и проблем с ним связанных.
Старшее поколение удивилось. Редко Сигизмунд упоминал отца. Старался о нем ничего не говорить: не плохо, да и не хорошо.
— Пока не забыл: Алмадынский один из Хранителей Листерии. Я его попросил не грузить Эдик, пусть ребенок подрастет, — поведал Мальтус, перетащив жену на руки, собираясь отчалить по заданному маршруту.
— Какой Алмадынский, и кто это такой? — не понял Сигизмунд.
— Емельян, чёкнутый волшебник времен Великих Войн, который себя замариновал в бутылке, — пояснила повелительница огня.
От новости непросвещенные собеседники упали в осадок.
— Милый, мы в хижину? — с надеждой спросила Сэнта.
— Нет, радость моя, домой мы позже перенесемся с детьми, которых надо постараться отловить в этом огромном поместье. Лучше ночью тогда они сами к нам придут, — чмокнул супругу в щеку. — Кстати, Хранителем может стать исключительно потомок двух драконов. У него мать воздушник, а отец песчаник. Это после их союза, отношения между песчаниками и воздушниками окончательно испортились. Свободолюбивый воздух и традиционный песок и раньше друг друга недолюбливали, а после развода принцессы Ветров, которая забрала с собой наследника, и шаха Трех Пальм, лучше не стали, однозначно, — поведал Мальтус, унеся с собой бесценную ношу.
Раздался шум, визг, крик, потом все так же резко затихло.
— Дети? — догадался Иван, припоминая времена счастливого отцовства, когда Аня и Дима были маленькими. Как только поместье выжило?
— Дети, — уверенно подтвердила его супруга. Счастливая бабушка не успела позабыть периодические разборки внучек, да и некие игры, а тут их не две, а целых три и пусть одна почти невеста, но от этого «слоники» тише себя вести не стали. Не сумев спрятать радость в голосе, проговорилась: — Ники они тоже заберут с собой, не хорошо их с Эдик разлучать, все детство вместе росли.
— Быстро внучки выросли. Кажется, только вчера их малютками видела, — поделилась воспоминаниями Мила.
— Для нас, дорогая, это практически вчера и было, — улыбнулся Сигизмунд.
— Да,
Ася хотела ответить, но решила пойти проверенным способом: вы говорите и требуйте что хотите, а мы помолчим и поступим, как нам удобно.
***
Пару месяцев спустя.
Не понимал Сигизмунд страсть сына к хижине, вот чем она лучше дворца?! Тут и просторно и все удобства, да и полагается королю жить в покоях, а не тесниться в маленьких «каморках». Так мало того, что сам сбежал с родового гнезда, так потом не вернулся и семью перетащил в домик у моря, нет бы хотя бы в летнею резиденцию, есть где развернуться и прислуга имелась! Высказываться не стал, достаточно того, что на время летних каникул, когда дети по старой традиции отправились в лагерь, он уговорил сына с женой перебраться во дворец.
Сигизмунд посмотрел на мир через призму рубиновой жидкости, сделал маленький глоток из граненого бокала.
— Софи справляется со свалившимся материнством? — лениво осведомился он, в принципе говорить не особо хотелось.
— Мы справляемся, — кивну Мальтус. — Тебя не загрызли придворные гиены?
Отец улыбнулся, данные обороты были свойственны невестке, кстати, еще одна причина, почему они жили в хижине. Новая королева очень любила личное пространство, а сующие свой нос многочисленный люд, ее всегда нервировал, и это он усвоил за те недавно — далекие годы жития всей королевской четы под одной крышей.
— Да нет. Что они сделают повелителю, как не склонят в поклоне голову. Права была твоя жена, разбаловал ты министров, но ничего мы с ней быстро всех на место поставим.
На лице Мальтуса заиграла мечтательная улыбка. Конечно, поставят они всех на место, поставят. Сигизмунд пусть и ставит, а у Сэнты есть дела и поважней, чем заниматься делами государственными, например, дела семейные: детей на ноги поставить надо, наверстать упущенные годы, да и с юными волшебниками всегда куча мороки, тем более с двумя!
— Отец, я бы хотел попросить тебя на пару лет взять бразды правления в свои руки.
Сигизмунд заинтересованно на него посмотрел, соглашаться не спешил. То, что и раньше Мальтус не рвался править и спихивал, что мог на него, но вот просить негласно возглавить государство, так чадо досель не наглело. Не ценит, конечно, ему досталась корона на блюдечке с голубой каемочкой, а ему пришлось за нее побороться. Причина столь странной просьбы сына открылась нежданным образом.
Тихо отворилась дверь со спальни и в гостиную бесшумно вошла Сэнта. Волшебница с грацией кошки преодолела расстояние и забралась на колени к мужу, свернулась калачиком. Мальтус накрыл ее пледом, перехватив, чтобы не сползла.