Тайна Полтергейста
Шрифт:
Борланд одним ударом загнал магазин на место и направил указательный палец на Уотсона.
— И да поможет Бог тому, кто встанет на моем пути!! — рявкнул он.
Троица его помощников не издала ни звука в ответ. Борланд почувствовал, как внутреннее напряжение понемногу его отпускает. Стараясь держаться прямо, он развернулся и направился к старым матрацам, что валялись в углу. Пнув ногой один из них, сталкер опустился на него, уселся спиной к команде и закрыл глаза, предпочтя остаться наедине со своим отчаянием.
— Пожалуй,
Неопределенно взмахнув рукой, Уотсон встал и скрылся в дальнем отсеке, утянув за собой матрац. Чтобы ему уж точно никто ничего больше не сказал.
— А я проверю снаряжение, — невозмутимо изрек Фармер, сгребая винтовки в кучу. — Да и за выходом пригляжу.
Литера, оставшись в одиночестве, какое-то время не шевелилась. Она была очень бледна, о чем-то думала и иногда утирала нос без видимой причины. Затем девушка поднялась, прошла в отсек к Борланду и присела возле него. Осторожно, словно опасаясь удара током у коснулась широкой спины сталкера и осталась сидеть так.
— Не жалеешь, что пришла сюда? — спросил Борланд, медленно открывая глаза.
— Нет, — ответила девушка. Борланд тихонько вздохнул.
— Знаешь, — проговорил он. — Если бы тебя там не оказалось, я бы убил Меченого.
— Я понимаю, — кротко ответила Литера.
— Ты делаешь меня слабым.
— Мне уйти?
— Нет. Не надо.
— А что мне сделать? Просто скажи, что мне делать.
Сталкер ничего не ответил, и девушка прижалась к его спине, крепко обняла и положила подбородок на плечо. Борланд сжал ладони Литеры.
— Хочу сказать тебе кое-что, — начал он, глядя перед собой в стену. — Я привык всегда побеждать. Но не потому, что я лидер или герой. Просто я очень боюсь проигрывать. Не умереть боюсь, а сдаться. Ведь после этого жизнь уже никогда не будет прежней. Проходит время, ты вспоминаешь, как шел к чему-то и сломался на середине пути. А затем понимаешь, что ведь можно было тогда что-то предпринять, и говоришь себе: черт побери, я протормозил! Расклеился и начал ныть, когда можно было сделать то-то и то-то. Вот чего я боюсь. За мной не в первый раз охотятся, должен тебе сказать. Но чтобы вот так, не ясно, кто и зачем… Я не представляю, как это вынести. Не то чтобы покорился судьбе, но… Не знаю, как объяснить.
— Пройдет время, — произнесла Литера, — и ты будешь вспоминать все это как очередное приключение. Если захочешь.
— Да. Это лучше, чем вспоминать об отчаянии.
Борланд стиснул зубы, чувствуя, как в нем растет уровень адреналина, и всеми силами начал повышать его еще сильнее. Волна за волной, в такт глубокому дыханию. Эффект наступил довольно быстро. Он выше поднял голову, злорадная улыбка проявилась на его лице.
— У тебя в жизни было множество побед, — уверенно сказала Литера. Ее губы находились всего в нескольких
Борланд встряхнул головой.
— Ты выстоишь и победишь, — сказала девушка. В ее голосе снова появились нотки волнения. — Просто потому, что…
— …другого варианта нет, — закончил Борланд. — Жить по-другому не имеет смысла. И пусть судьба моя станет мне сплошным наказанием неизвестностью, если я…
— …не смогу построить ее сам, — завершила Литера одновременно с ним.
Борланд разжал ладони Литеры, их пальцы крепко переплелись. Девушка сильнее прижалась к нему.
— Уже лучше? — спросила она, поправив прядь волос легким дуновением.
— Да, — кивнул Борланд. — Конечно. Ты прямо мой ангел-хранитель!
— Что-то еще сделать? — спросила она.
— Я не знаю.
Не отнимая рук, Литера опустилась на матрац, увлекая Борланда за собой. Так они и лежали долгое время, слушая дыхание друг друга, отчетливое на фоне царившей в бункере тишины.
— Как же тебе удается настолько тонко меня чувствовать? — спросил Борланд, по очереди перебирая ее пальчики.
— Ничего особенного, — ответила девушка, прижимаясь лбом к его затылку. — Чтобы услышать, нужно слушать.
— Да, наверное, — сказал сталкер, медленно смыкая веки и наслаждаясь женскими объятиями. — Не так уж и много надо человеку для счастья…
Сталкер проснулся резко, будто от грубого толчка в плечо. Он вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Судя по темноте и по тому, что все мышцы затекли, спал он долго. Литера все еще обнимала его, прижимаясь к спине, и Борланд забеспокоился, не отдавил ли он ей руку. Нащупав запястье девушки, а затем ее часы, нажал кнопку подсветки. Уже шесть часов утра. Вот это он поспал! Весь вечер и последующую ночь.
Осторожно, чтобы не разбудить Литеру, сталкер поднялся на ноги. Подняв винтовку с пола, пробрался к выходу из комплекса. Почуяв табачный дым, Борланд огляделся.
Фармер сидел на ящике и задумчиво любовался луной, держа в пальцах сигарету и время от времени затягиваясь.
— Эй, — шепотом окликнул Борланд, подбираясь к нему. Молодой кивнул ему.
— Уже светает, — сказал он тихо. — Мы с Уотсоном дежурили по очереди. Все спокойно.
— Ага, — сказал Борланд, чувствуя себя неловко. — Почему вы не разбудили меня, чтобы и я покараулил?
Фармер небрежно отмахнулся.
— Не проблема, — сказал он. — Она спит?
— Литера? Да.
— Это хорошо, — изрек Фармер и затянулся снова.
— Ты хотел сообщить что-то секретное? — спросил Борланд, устраиваясь на холодном бетонном блоке. После объятий девушки контраст был особенно разительным.
— Нет, — помотал головой Фармер. — Просто хорошо, что она сумела вообще заснуть спокойно. Борланд, ты помог гораздо больше, чем если бы дежурил вместо.
— Что у нее за трудности? — озабоченно спросил сталкер.