Тайна пропавших картин
Шрифт:
– Этот молодой человек снимал у нас в доме комнату пять лет назад. У нас есть домик в Испании. Около моря. Мы всегда принимали там только русских туристов. Сестре Елене очень хотелось пообщаться с соотечественниками… Но я вас убеждаю, – это было уже для Глеба, – что ничего ценного для вас эти картины не могут представлять. Моя сестра ввела вас в заблуждение. Для НЕЕ они были ценными как память о маме и отце. Для нее, а не для вас.
– Это вы сейчас специально так говорите… Чтобы я отцепился… А может, мы с вами договоримся? – его глаза заблестели. –
Не знаю, чем бы вся эта сцена закончилась, как вдруг в дверь позвонили.
– Кто это? – испуганно спросил Глеб, переходя на шепот. – Вы заманили меня, чтобы сдать полиции?
– Сейчас узнаем, кто это, – ответила я как можно спокойнее, хотя мое сердце все еще танцевало кадриль. – А вы пройдите, пожалуйста, в зал…
На пороге стояла Лерка. Вот уж точно: черт принес. Только ее тут не хватало!
Первая мысль о причине, почему она неожиданно появилась здесь, была такой: узнать больше о моем ухажере, которого нет. Но оказалось, что причина ее появления – другая. С порога прозвучала фраза, которую так любят использовать киношники в сценах о ревнивых женах и неверных мужьях:
– Где он?!
– Кто? – абсолютно искренне удивилась я.
– Не притворяйся! – прошипела она.
И, не дожидаясь приглашения, перешагнула через порог моего дома и захлопнула за собой дверь.
– Кто-кто? – противным голосом передразнила она меня, повернувшись ко мне. – Глеб – вот кто!
Я удивилась еще больше:
– Глеб?!
– Только не говори мне, что его здесь нет. Я за вами от самого кафе иду.
И она, не разуваясь – вот наглая, в уличной обуви! – бесцеремонно отодвинула меня в сторону и протопала в зал. Я просеменила за ней.
Сегодня был день сюрпризов или …дешевых мелодрам.
Сцена номер два представляла из себя следующее.
– Ты?! – совершенно искренне удивился Глеб.
– Я!!! – злорадно подтвердила Лерка.
– А что ты тут делаешь? – повысив голос, гневно спросила моя «уже почти сдохшая» любовь.
– А ты? – тоже на тон громче переспросила Лерка.
– Я первый спросил! Ты что, следила за мной? – Глеб явно не хотел уступать и перешел почти на крик.
До меня наконец дошло: Лерка действительно тогда говорила о Глебе как о ее новой пассии. Они встречаются! А он, негодяй, еще и меня решил в список своих девушек записать. Подлец!
– Может, вы в другом месте будете разбираться, кто кого больше обманывал? – в гневе, стараясь прокричать громче, чем они, вместе оба взятые, спросила я. Не хватало еще, чтобы их отношения – всякие там шуры-муры – в деталях всплыли сейчас и обрушились на мой и без того воспаленный мозг.
И тут в дверь снова зазвонили…
– Это какой-то сумасшедший дом! – воскликнул
– Может, еще особа женского пола за тобой следила? – съязвила я. – Лично я не удивлюсь!
– Еще кто-то? – возмутилась Валерия и в бешенстве шагнула к Глебу.
– Ребята, – закричала я. – Не вздумайте здесь драться! А то точно придется вызывать полицию. Материальные потери мне ни к чему. Достаточно моральных.
Кажется, вернулось мое «я». Стеснения исчезли.
Пошла открывать.
Внутри бушевала буря. Я чувствовала себя ужасно уязвленной. Мало того, что разочаровалась в Глебе, как в человеке выдержанном и вежливом – именно таким он мне всегда казался, – так я узнала, что он одновременно может ухаживать не за одной девушкой. Противно!!!
Все еще в гневе, я решительно распахнула дверь.
На пороге стоял Роман. Вид у него был очень виноватый, глаза часто моргали. Ну и, разумеется, при виде такого «зайчика» я вылила на него ушат злости, накопившийся во мне – спасибо Глебу:
– Что те-бе нуж-но?!!
Ромэо, как подбитый танк, беспомощно топтался на пороге, мучительно формируя в голове мысль, с которой пришел. Наконец выдавил:
– Сеня, мне бы поговорить с тобой…
– Сейчас?! – спросила я так, как будто он знал заранее о моей занятости и пришел нагло клянчить аудиенцию.
– Сеня, я давно пытался с тобой поговорить, но ты избегала этого… А ЭТО очень важно!
Я представила себе, как сейчас три пары ушей навострились и подслушивают наш с Ромкой разговор. Конечно же, интересно! Пришел товарищ выяснять отношения: люблю я его или нет. Ведь так? Зачем еще мог прийти ко мне этот Ромэо?
Вечно несгорающее чувство – Ромкина любовь.
Обижать его вдруг расхотелось. Хоть кто-то любит меня так преданно и долго. Это надо ценить, а не отвергать. Особенно в такой период жизни, как у меня сейчас. И все же…
– Ром, у меня сейчас гости, – начала ему втолковывать я. – Давай мы поговорим с тобой, но не сейчас.
– Понимаешь, я боюсь, что это может стать поздно.
Мелькнула мысль, что он заговорил как-то уж очень поэтично. По-книжному: «…может стать поздно…» Роман между тем продолжал:
– И это становится опасно для твоей… репутации…
– Чего? – не поняла я. – При чем здесь моя репутация?
– Вот именно это я и должен тебе объяснить, – вздохнул наш охранник.
Я посмотрела назад. В зале было тихо: сидят, ловят каждое слово.
– Хорошо, пойдем прогуляемся…
Я заглянула в зал. Мои гости сидели на диване так мирно и спокойно, как будто каких-то пять минут назад не было ссор и ругани.
– Я – ненадолго, – объявила я. – Не передеритесь тут без меня…
Рома, смущаясь и краснея, поведал мне следующее:
– Как раз накануне дня, когда пропали картины, ближе к вечеру, ко мне подошла Валерия. Тебя в этот день, если помнишь, на работе не было…
– Да, я ездила в командировку.