Тайна распущенного шарфа
Шрифт:
Ее крик иссяк. И в то же самое мгновение, словно знак от жизни, фонтаны остановились. Бушующий поток стих вместе с ее криком.
В сумке вибрировал мобильный. «Алина».
– Слушаю, – сдержанно ответила Анна.
– Я забыла вам сказать, – скороговоркой начала бук-агент. – Критик, который читал ваш роман, очень хотел с вами встретиться. Вы могли бы с ним поговорить?
– Когда?
– Завтра.
– Хорошо.
– Он попросил приехать к двум часам дня на угол 113-й и Бродвея. Он встретит вас у ворот.
– Я буду.
– Он знает, как вы выглядите. Если вдруг не найдетесь, звоните мне.
Алина отключилась. Странный разговор. Но может, в Америке так принято? У Анны нет сил выяснять номер телефона критика или причины для встречи. Она полностью обессилена своими эмоциями и событиями последних трех дней. «Подумаю об этом завтра», – вспомнились слова героини известного романа. Анна часто возвращалась к ним, когда силы заканчивались.
Взглянула на Колумба. Всегда слишком рано сдаваться. Оглянулась. Она в Нью-Йорке, сегодня солнечный весенний день. Вчера она провела свою первую трансляцию. У нее есть читатели, которым нужна ее книга. Анна смахнула слезы: они закончились. Появилось состояние благодарности. Благодарности за то, что она попробовала. Что сделала свой выбор из состояния света. Из любви к «Жить жизнь».
И в этот момент фонтаны зашумели вновь.
3 мая 2017 года, Нью-Йорк
Анна ошеломленно рассматривала ворота на углу 113-й улицы и Бродвея. Известный на весь мир Колумбийский университет, а рядом здание с именной табличкой Pulitzer. Поток студентов в знаменитых мантиях и квадратных шапочках. Анна улыбнулась: словно кадр из фильма стал ее реальностью.
– Здравствуйте, Анна, – окликнул мужской голос.
Обернулась и увидела мужчину в самом расцвете сил, за шестьдесят или, скорее, около семидесяти, невысокого роста, в сером твидовом пиджаке, очках и с седой курчавой копной, взъерошенной ветрами Манхэттена. Прямо Вуди Аллен. Анна рассмеялась.
– Здравствуйте, – поприветствовала она, протягивая руку.
Посмотрела в его серые живые глаза.
– Меня зовут Эндрю Лев, – представился критик.
– Очень приятно. Почему Колумбийский университет? – не сдержала любопытства Анна.
– Я здесь преподаю, – мягко ответил он. – Прогуляемся?
– С удовольствием, – обрадовалась она.
Профессор указал рукой на вход, пропуская ее вперед. Они зашли в святую святых – один из самых известных университетов в США и старейший в штате Нью-Йорк, занимающий шесть кварталов Манхэттена.
Перед ними предстала центральная площадь. Справа установлена огромная сцена и сотни стульев. В глаза бросалась активная подготовка к празднику.
– Сегодня много движения, – сообщил профессор и пояснил: – Последняя репетиция перед вручением дипломов. Пойдемте, я покажу вам знаменитую альма-матер.
Анна послушно следовала за ним, разглядывая новый для себя мир.
– Вас зовут
– Да, – профессор улыбнулся. – Мои родители приехали в Нью-Йорк, когда мне было два года. Так что русский язык я выучил только после тридцати.
– У вас великолепный русский.
Он говорил практически без акцента.
– Я преподаю русскую литературу, – пояснил критик.
Они подошли к ступенькам библиотеки, на которых установлена известная на весь мир бронзовая скульптура: богиня Минерва с распахнутыми руками, олицетворяющая кормящую мать. В фигуре спрятано изображение совы. По легенде, заметивший ее первокурсник преуспеет в учебе. Сова скрывается в складках тоги. Анна когда-то читала об этом.
– Сфотографировать вас?
– С удовольствием, – она протянула телефон.
Позируя для снимка, Анна наблюдала за фотографом. Семидесятилетний читатель «Жить жизнь», профессор-критик. По затылку словно водили кубиком льда при мысли о том, что он подумал, читая о пикапе. И холодели руки, когда Анна представляла, что он скажет о романе. Но это будет чуть позже. Сейчас она улыбается на камеру.
– Я видела здание с надписью «Пулитцер», – продолжила беседу Анна.
– Да. Это корпус, в котором вручают премию. Хотите туда попасть?
– Очень. А как это сделать?
– Мы можем сходить туда завтра, – ответил Эндрю так, словно это было обычным делом.
– С удовольствием, – обрадовалась она. – А сегодня я могу пригласить вас на обед?
Профессор по-мальчишески улыбнулся и ответил в том же тоне:
– С удовольствием. А куда?
– Выбирайте любое место.
– Тогда идемте в «Томс».
Они шли к воротам Колумбийского университета, мило болтая о красоте архитектуры и истории заведения. И о том, как коллегия принимает решения о вручении Пулитцеровской премии.
Пару кварталов по Бродвею в сторону Центрального парка – и вывеска указала, что они на месте. Профессор сообщил, что это очень известный ресторан из одного популярного сериала и что каждый американец знает это место, но Анне название сериала ничего не говорило. Наконец сели за стол и сделали заказ.
Профессор внимательно посмотрел на нее. Анна ждала вопроса, но он только пристально смотрел, изучая ее, будто разбирая конструктор, состоящий из мелких деталей. Пронзительный взгляд мудрости, рожденной жизненным опытом, без спешки изучающий механизм.
– Вы прочитали «Жить жизнь»? – не выдержала Анна.
– Да, – мягко ответил он.
– Признаюсь, я боюсь спросить, что вы подумали… Манипуляция и пикап. Я…
– Отчего же? Наоборот, нужно спрашивать!
Анна непонимающе округлила глаза.
– Вы что, не видите, что я пришел на нашу встречу с маникюром, – широко улыбнулся Эндрю.
Она чуть истерично рассмеялась. Перед глазами предстали строки из «Жить жизнь»: «Анна терпеть не могла мужчин без маникюра, а тем более врачей». Профессор продолжил: