Тайна распущенного шарфа
Шрифт:
Будучи высокоинтеллектуальной барышней, она точно поняла смысл сказанного. Она только не понимала, почему хирург ночевал у Анны. Но в этот момент Туся почему-то смотрела не на Анну – она смотрела на Галу, и в ее взгляде читался вопрос. Похоже, они с Галой все же стали подругами.
– Да, ее оперирующий хирург ночевал у нее сегодня – в спальне! – уточнила Гала, театрально указав пальцем на дверь комнаты. Туся глядела на Галу, как кобра на дудочку, не отрываясь. – Да, и наша Аннет влюбилась в него по полной, хотя они еще даже сексом не занимались, – проворковала Гала. – Да, Туся, я тоже не понимаю, как. Но вот так! – компенсируя некоторую путаность своих слов выразительной мимикой, заключила она.
–
Слово взяла Анна, так как подруга ничего об этом не знала:
– Женя пишет СМС, – улыбнулась она, вспомнив, от чего проснулся сегодня утром доктор. – А я ему отвечаю.
– Я уже припарковалась. Где ты? – спросила Анна.
– Твой голос… Каждый раз ему удивляюсь, – сказал Матвей. – Я стою на светофоре.
– Что ты видишь? – Она всегда задавала этот вопрос, если человек не ориентировался на местности.
– Вижу перед собой ресторан.
– Я поняла. Иду к тебе.
Она уже заметила его. Он стоял к ней спиной – в наушниках и с модной стрижкой: виски выстрижены короче, а волосы в центре приведены в беспорядок, образуя своеобразный ирокез – тренд этого лета. Анна посмотрела на себя. Он опять был подростком – с ирокезом, в узких джинсах. Она же пришла в длинном платье, прямо с деловой встречи. Важной деловой встречи.
Она видела его, но он еще не видел ее. И у нее оказалось несколько секунд, чтобы понаблюдать. Анна не понимала его. В начале карьеры она не позволяла себе ничего, кроме одежды в классическом стиле: люди оценивают, как ты выглядишь. Перед ее мысленным взором промелькнуло то время. Тогда она ходила исключительно в деловых костюмах. Он же был в узких джинсах и черной футболке, с ирокезом на голове. Анна смотрела на него и думала: доверила бы она ему свое тело, если бы не чувство влюбленности? Скорее всего, нет.
– Обещай, что ты не будешь опять надо мной смеяться, – серьезно сказала она по телефону и пояснила: – Я в длинном платье. И я тебя вижу!
– А я тебя – нет, – ответил он и развернулся на сто восемьдесят градусов. – Теперь уже вижу, – он отключил наушники, подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Ты постригся?
– Ага. Ну, куда пойдем? Я здесь ничего не знаю.
– Пойдем в одно красивое место. Тут недалеко, один квартал.
Они шли по центральной улице Подола. Мало кто знает, что это единственная улица в Киеве, на которой не растет ни одно дерево. Анна не любила этот район. У Стаса здесь был офис. Практически каждый метр хранил воспоминания о нем, сейчас эти воспоминания еще давили. Здесь проходили их первые свидания, здесь они встречались в обед и после его работы или же по каким-то важным поводам. Годовщины, дни рождения его друзей. И заявление в ЗАГС они тоже подавали здесь. Практически каждая улица Подола пронизана воспоминаниями. Они сплетались в паутину, которую не всегда видишь, но всегда чувствуешь. Она не любила эти места до Стаса и еще больше – после него. Уже во второй раз она отметила для себя, что Матвея тянет сюда, а ее это место отталкивает. Поэтому она вела его в один из немногих ресторанов, где они со Стасом не были.
Спокойный июльский вечер, нежный и романтический, окутывал теплом.
Матвей посмотрел на Анну:
– Что за манера – носить «буддистские» платья, когда такие красивые ноги? – Она промолчала. – Когда-нибудь я возьму скальпель и обрежу все твои длинные платья!
Платье действительно длинное – и очень красивое, как она считала. Одно из последних в ее коллекции. Цвета яркой зелени в сочетании с фиолетовым. Длинное зеленое платье с воланами от талии спереди до спины: зелеными сверху, фиолетовыми снизу. Фиолетовыми были и карманы, проглядывавшие из глубины, пуговицы и строчка. Кроме того, лиф платья расстегивался, открывая, что
Анна подумала, что Матвею не нравится не само платье, а его длина. Сейчас она объяснила себе его замечание так. Хотя ей стало не по себе. Вроде ничего плохого не сказал, напротив, сделал комплимент ее ногам, а осадок остался. В этом весь Матвей!
Они зашли в ресторан. Летняя терраса была просторной и белой, а потому – светлой. Их пара выглядела странно. Такие женщины, как она, чаще заходят не в компании парней в узких джинсах, а в обществе мужчин в классических костюмах. У нее мелькнула мысль, что с Женей никогда не возникло бы подобного диссонанса. И со Стасом, и с другими. Может, опять сказывался возраст Матвея?
Они заказали кофе.
– Я отойду на пару минут, – сообщила Анна.
Возвращаясь из дамской комнаты, она выбрала дорогу через улицу – так быстрее пройти на летнюю террасу. Когда поднималась по ступенькам, высокий шатен, «дресс-кодом» напоминающий Женю, улыбаясь, сказал ей:
– У вас очень красивое платье – и очень необычное.
– Спасибо, – ответила она, понимая, что Матвей, скорее всего, слышит его слова.
– За что спасибо? Это вам спасибо, – улыбнулся незнакомец. – Сейчас редко встретишь девушку, которая понимает, как нужно одеваться, – продолжал восхищаться он ее образом.
Анна ответила благодарной улыбкой. Медленным уверенным шагом она шла к столику, за которым ее ждали Матвей и кофе.
– «Буддистское платье», говорите, Матвей Анатольевич? А мужчине вот нравится, – поддела она Матвея, не сдержавшись.
– Может, тебе с ним кофе попить? – холодно отрезал он.
Ей не понравился его тон, но понравилась реакция. В нем пробуждалась мужская самость или, по крайней мере, ее первые признаки.
Анна села рядом. Ей стало неинтересно и неуютно в этом ресторане. Хотелось движения. Или, может, это Подол заставлял ее ехать куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
– Надоели эти рестораны и кофе, – чуть капризно сказала она. – Может, уйдем отсюда, покатаемся?
– Угу, – ответил он и движением руки попросил счет.
Они шли по старой улице, на которой нет деревьев, но в которой есть неповторимое очарование. Анна знала все самые модные местные рестораны, но никогда не ходила здесь пешком. Стас имел манеру парковать машину в метре от входа. С Матвеем все по-другому. С ним для нее здесь появилась романтика, как тогда, на первом свидании, когда они стояли под аркой и пережидали ливень. Анна ощущала вкус жизни. Она не могла объяснить это Матвею – скорее всего, он не понял бы. Она чувствовала то, что сложно объяснить словами, то, что можно понять, только пережив. Пережив события, благодаря которым начинаешь ценить такие моменты. Мгновения, в которые ощущаешь запах, вкус, цвет и звук иначе. Мгновения, в которые ты ясно осознаешь, что значит жить. В которые ты замираешь в созерцании. Звучит глупо, но понять, что значит жить, помогает смерть.
– Знаешь, смотрю на тебя – и ты напоминаешь мне героиню из фильма «Завтрак у Тиффани», – многозначительно сказал Матвей.
– Ты опять будешь смеяться, но я не смотрела этот фильм, – честно призналась Анна.
– Не смотрела? – удивленно спросил он. – Обязательно посмотри! Это точно про тебя! Главная героиня, как и ты, днем ходила в вечерних платьях.
Анна засмеялась. Они уже приближались к машине.
– Знаешь, чем длинное платье отличается от вечернего? – шутливо спросила она. Матвей молчал. – Отсутствием каблуков. Ну что, куда поедем?