Тайна рыцарей тамплиеров
Шрифт:
— Я напряженно ожидаю, какой из путей по Малой Азии изберет король, — поскольку Арнольду не был известен ни один из этих путей, Грегуар пояснил: — Существует западный путь, он проходит вдоль побережья. Известен еще восточный, по нему шли участники Первого крестового похода пятьдесят лет назад. Еще есть центральный, который ведет почти точно с севера на юг и находится примерно посередине.
Вскоре они узнали, что идут по центральному пути. Море, которое раньше всегда виднелось на востоке, отступало все дальше и дальше; крестоносцы поднимались в горы. Лазутчики вернулись в лагерь и сообщили, что немецкий крестовый поход, находившийся впереди, разделился: король Конрад с одной частью немцев
Арнольд находился в свите тамплиеров и выполнял необходимые работы, когда участники похода располагались лагерем. Великий магистр Эверар то и дело подзывал к себе Грегуара, когда нуждался в его услугах.
Арнольд больше не видел королеву так близко, как это было в церкви Сен-Дени. Он видел только три повозки в королевской свите, украшенные буквой «Е» с витиеватым орнаментом. Может быть, в одной из них мелькнет ее ярко-красное шелковое платье? А диадема, украшенная изумрудами? Совершенно ясно, что королева на Востоке должна была олицетворять Францию.
Как-то вечером, когда полководцы собрались в палатке магистра Эверара, которую с поспешностью раскинули Грегуар и Арнольд, очаг долго не разгорался. Дрова намокли от дождя, они потрескивали над затухающим огнем. Арнольд разложил вокруг костра подушки и шкуры, потому что в палатку пришла королева и села у огня. Движением руки она ответила на его низкий поклон. Арнольд старательно ворошил кочергой в едва тлеющих поленьях и, кашляя, пытался их разжечь. Развести большой жаркий костер никак не удавалось, из чадящей кучи дров струился лишь пар, тепла они не давали, и королева не могла согреться.
Арнольд украдкой взглянул на нее.
Королева была по-прежнему прекрасна, хотя в воспоминаниях он представлял ее по-иному. Щеки ее впали и побледнели, но изумрудные глаза от этого стали еще больше.
— У меня замерзли ноги! — пожаловалась она. Дрожа от холода, королева сняла башмаки и поднесла их к огню. Арнольд взял овечью шкуру с палаточного шеста. Стоя на коленях, с опущенными глазами, он протянул шкуру королеве.
В палатку вошел король Людовик вместе со своим секретарем. За ним следовали магистр Эверар, маршал тамплиеров и несколько рыцарей из королевской свиты. Отвесив поклоны королеве, они со вздохами опустились на подушки. Взгляды их жадно устремились на котел с вином, который Грегуар поставил на огонь. Затем горячее вино с пряностями оживило их и согрело им кровь, и король медленно начал разговор:
— Мы находимся на возвышенности, принадлежащей грекам, и сегодня нам нечего бояться нападения. Ведь не может же император Мануил быть столь дерзким, чтобы допустить турок на свою землю, откуда они начнут вредить нам.
— И все же мне не нравится, сир, что два немецких войска идут отдельно друг от друга, — возразил магистр Эверар. — К тому же, путь вдоль побережья, избранный епископом Фрайзингенским, весьма опасен. Я знаю по Пиренеям, что в это время года горные ручьи превращаются в ревущие водопады. А реки, берущие начало в горах Малой Азии, гораздо опаснее и несут с собой много ила.
Магистр еще продолжал говорить, когда Арнольд увидел подъехавшего всадника. Он тяжело слез с коня перед палаткой.
— Где король? — закричал он, задыхаясь. — Ради Бога, сир!
Король вскочил с места, ввел чужого рыцаря в палатку и усадил на подушки. Человек был в полном изнеможении. На лице у него запеклась кровь, она залила и его доспехи.
— Выпейте, мой друг, — настойчиво сказал король, протянув ему кубок, — это придаст вам сил.
Отрывочными фразами человек передал известие:
— Войско
В утренних сумерках палатки были Собраны и уложены на вьючных животных. Как марш молчания крестовый поход еще два дня шел на восток, пока посланник, ехавший впереди, не привел их в город Эссерон.
Что это была за печальная встреча! Когда Арнольд в первый раз увидел германского императора в палатке господина Эверара, он подумал, что император очень старый и больной человек. Свита его была почти вся уничтожена, небольшая кучка рыцарей, оставшихся в живых, напоминала группу нищих.
Эти люди расположились у столь же жалкого костра, как тот, к которому на днях приходила королева. Согревшись, они начали советоваться, что делать дальше. Поскольку из войска епископа Фрайзингенского, брата германского императора, пока еще не было дурных вестей, полководцы приняли решение спуститься на прибрежную дорогу вопреки мнению магистра Эверара.
— Вы, конечно, знаете Пиренеи, дорогой магистр, — сказал король, вкрадчиво улыбаясь, — но кто вам сказал, что в Малой Азии реки подобны пиренейским? Поэтому присоединяйтесь к нам и не спорьте с остальными полководцами, так как они победили большинством голосов.
Итак, на следующее утро авангард устремился к юго-востоку. И этого направления крестоносцы придерживались все ближайшие дни. Однако начались затяжные дожди, на пути встречались и снежные завалы, а реки несли массу ила, как и предсказывал Эверар де Барр. Когда же участники крестового похода спустились на прибрежную дорогу, трудностей не стало меньше. Рыцари были вынуждены спешиться, множество коней пало от истощения. Стадо баранов, которых они вели с собой для пополнения запасов продовольствия, утонуло в реке. Потоки воды вырывали детей из рук родителей. Многие рыцари были настолько слабы, что не могли держать меч.
Однажды утром Арнольд в который уже раз вытаскивал лошадь с поклажей из илистой реки. На берегу и Арнольд, и лошадь упали совершенно обессиленные. Когда же Арнольд посмотрел на реку, он увидел повозку, которую нес желтый поток. Она закружилась в водовороте, из нее вывалились дорожные сундуки и сразу же были подхвачены течением. Они приближались к берегу, то погружаясь под воду, то всплывая. На них хорошо была видна огромная буква «Е», украшенная завитушками.
Снова поставили мокрую палатку, у костра разложили мокрые шкуры, а люди сидели в мокрых одеждах, пили горячее вино с пряностями, пытаясь согреться, и обсуждали ситуацию. От посла узнали, что император Мануил имеет своих лазутчиков в непосредственной близости от участников крестового похода, и эти лазутчики держат его в курсе всех событий. Как-то одного шпиона поймали и устроили ему допрос. Он язвительно смеялся, что императору Мануилу нечего беспокоиться за свои владения в Сирии, так как войско крестоносцев уже не представляет опасности. Теперь император может выполнить свое обещание и предоставить крестоносцам город Эфес в качестве зимнего лагеря. Лазутчик сказал, что греческий император предупреждает крестоносцев о риске наткнуться на многочисленное турецкое войско, которое блокирует прибрежную дорогу дальше на юге. Императорский посланник уже спешит с этой вестью к императору Конраду.