Тайна шести браслетов

Осень в этот год холодной поступью шагнула на землю. С первых сентябрьских дней подул северный ветер. Почти каждое утро начиналось с моросящего дождя. Природа тихо плакала, предчувствуя что-то холодное и чуждое. Птицы, потеряв надежду на возвращение тёплых дней, торопливо собирались в стаи, готовясь к раннему отлёту в тёплые края. Но, ближе к октябрю природа всё ж сжалилась, и запоздалое бабье лето заявило о себе. На небе вновь засияло солнце, согревая своими лучами успевшую остыть землю и радуя загрустивших воробьёв

и местную детвору, которая с радостью скинув с себя тёплые куртки, ринулась на улицу.

Тихое утро в тот день не предвещало беды. Распахнув дверь, в дом, подобно урагану, вбежали Адель и Бернадетта. Запыхавшись, они принялись с жадностью пить воду.

– Там, там, – оторвавшись на секунду от кружки с водой, произнесла Бернадетта и опять уткнулась в кружку.

– Мама, а правду говорят, что на старой колокольне приведения живут? – напившись первой, спросила Адель.

Она была старшей из сестёр, и старалась во всём походить на взрослых в свои недавно исполнившиеся девять лет.

Мать девочек – Нина Ивановна, отложила шитьё в сторону и, взглянув на дочерей, невольно рассмеялась.

– Какие еще приведения? – спросила она, а потом, немного подумав, добавила, – Сказки все это!

Услышав шум, из соседней комнаты вышел отец, где он занимался починкой мебели. Деревня, в которой они жили, была многочисленной, но мастерских по ремонту мебели в ней отродясь не бывало. А в город ехать из-за такой пустяшной работы смысла не было. И потому каждый мужчина в доме, сызмальства осваивал столярное дело. Взглянув на дочерей, Милентий – отец девочек, удивлённо развёл руками и, улыбаясь, вымолвил:

– Ого! Какие вы раскрасневшиеся и разгорячённые! Гонялись что ли за кем? – спросил он их.

– Там, там такое! – оторвавшись от кружки с водой, воскликнула Бернадетта и опять уткнулась в кружку.

Глядя на возбужденных дочерей, отец с матерью рассмеялись.

– Да что там все-таки такое? – спросил отец.

– Там звонит колокол! – быстро произнесла Адель и так же, как и Бернадетта уткнулась опять в кружку с водой.

– Какой еще колокол? – не понял отец, – Что на старой колокольне?

– Угу! – с умным видом подтвердила Адель и, напившись вдоволь, продолжила, поставив кружку на стол: – Все наши соседи побежали туда.

– Расскажи все по порядку, – заинтересовавшись её словами, попросил отец, – что там произошло?

Адель подошла ближе к отцу и, опустившись на табурет, принялась эмоционально жестикулируя с умным видом пересказывать произошедшее.

– Мы с Берной гуляли у пруда, тритончиков ловили, – начала она, – Берна там еще чуть в грязь не шлепнулась.

– Что ты ябедничаешь? – подойдя ближе, влезла в разговор обиженная младшая сестра.

– Я не ябедничаю, – взглянув на неё, пояснила Адель, – а рассказываю все по порядку.

Берна рассержено топнула ногой и отошла опять в сторону, исподлобья недовольно поглядывая на сестру.

– Не ругайтесь, – сердито пригрозил отец, – рассказывай дальше, дочка.

– Ну вот, я и говорю, – продолжила довольная Адель, искоса взглянув на Берну, – мы тритончиков ловили, как вдруг все тритоны испугались и стали прыгать опять в воду.

Тут я слышу, что там что-то звонит.

– Не что-то, а колокол, – с умным видом громко и многозначительно, поправила сестру четырёхлетняя Бернадетта.

– Папа, она мне опять мешает говорить, – обиженно процедила Адель.

– Да хватит вам ругаться, рассказывайте хоть кто-нибудь дальше, – теряя терпение произнёс отец.

Довольная Бернадетта подбежала вновь ближе к отцу и, опередив Адель, быстро заговорила:

– А потом, мы поднялись с Адель, и помчались к старой колокольне, – громко и торжественно выпалила она, – а там, колокол сам звонит, и никого нет! После, туда все соседи пришли, а мы домой – вам рассказать.

Закончив, Бернадетта вопросительно посмотрела на Адель, ожидая порицания старшей сестры. Но та, улыбнувшись, лишь добавила:

– Так всё и было.

Раскрыв окно и прислушавшись, Нина Ивановна повернулась к мужу:

– Послушай, Милентий, а колокол и вправду звонит, да вон и бабка Агафья побежала в ту сторону. Пойдем и мы посмотрим, что там такое происходит.

Выйдя на край деревни, они увидели почти всех жителей, толпившихся у старой колокольни. Все собравшиеся стояли тихо и испуганно смотрели наверх – туда, откуда доносился звон колокол.

Церквушки, даже самой малой, ни в их деревни, ни в соседних деревнях не было. Стояла только одна старая, заброшенная колокольня. И та была очень ветхой, почти разрушенной. Когда и кем была построена, даже самые древние старожилы не могли сказать. На этот счёт у них был один ответ: «Сколько себя помню, так и стояла она заброшенной и наполовину разрушенной». О ремонте и восстановлении никто и речи не заводил. «Других дел хватает, не до колокольни» – отмахивались местные чиновники и, не обращая на неё внимания, продолжали жить дальше. Мальчишки и те, не решались лазить по ней.

На самом верху колокольни висел древний, видавший не одно поколение жителей, колокол. Иногда, от сильного ветра, не защищённый ни с одной стороны, он начинал раскачиваться и издавать тихий стонущий скрипучий звон. Но такое происходило лишь в дни сильного ненастья, сопровождаемого порывистым ветром. В это же утро погода была тихой и солнечной. На дворе стояли последние дни запоздалого бабьего лета. Легкие дуновения ветерка были чуть ощутимы и никак не могли привести в движение тяжелый колокол. Подняться снизу и раскачивать его за веревку, было так же не возможно – ступени давно развалились, а другого подъема наверх не было. Колокол раскачивался сам по себе.

– Что это? – обернувшись к мужу, удивлённо спросила Нина Ивановна.

– Сам не пойму, что за черт его качает, – пристально вглядываясь вглубь колокольни, ответил тот.

– Во-во, – влезла, в разговор бабка Нюра, – черт то его и качает, а мож и сам сатана объявился. Чур, меня!

Бабка Нюра поправила платок на голове и принялась усердно креститься, тихо бормоча себе что-то под нос.

– Колокол звонит всегда к несчастью, – повернувшись к бабе Нюре, проговорил дед Мартын.

– Типун тебе на язык, – одёрнув того за рукав рубахи, оборвала его внучка Анюта, – накличешь еще беды.