Тайна синего фрегата
Шрифт:
— Он и не расширялся, — засмеялся Вовка.
Засмеялся легко, не так, как раньше. Всего несколько дней назад глубокомысленные выводы Виталика наверняка взбесили бы его. А сейчас они вызывали только добрую улыбку.
Нет, нет! Зависть больше к нему не вернется. Случай с Кувырковым его многому научил. Он знает теперь, к чему может привести зависть.
— Лучше припомнить, кому из тех троих мы давали свои номера телефонов, — посоветовал он.
— Тут и припоминать нечего, —
— Плохо, — протянул Вовка. — Надежда остается только на звонок.
— А я почему-то уверен, что определитель не сработает, — заявил Артем.
— Почему?
— Если это настоящий призрак…
Виталик поморщился. Из них троих он меньше всех верил в потустороннее.
— Все получится, — сказал он.
— Да я и не хочу думать ни на кого, — добавил Артем. — Они все серьезные, уважаемые люди. Ученые. Кому из них придет в голову такая дурацкая идея — поиграть с мальчишками в призраков?
— А что? — подал голос Вовка. — По-моему, Варвара Денисовна на это очень даже способна.
— Вот привязался! — расхохотался Виталик. — Чуть что — сразу Варвара Денисовна! Артем, во сколько вчера звонил призрак?
— Около двенадцати.
— Значит, жди его звонка примерно в это же время.
— Почему?
— А зачем ему звонить днем? Ты можешь уйти на улицу, на тренировку, в библиотеку, да мало ли куда. А поздно вечером ты стопроцентно дома.
Артем задрожал, быстро снял очки, снова их нацепил и, запинаясь, попросил:
— Останьтесь кто-нибудь со мной! Пожалуйста!
— Для этого надо у родителей с ночевкой отпрашиваться, — покачал головой Виталик. — Меня не пустят.
— Нужно придумать какую-нибудь причину, — согласился Вовка. — Лично я очень хочу услышать этого призрака. Я бы с удовольствием переночевал сегодня у Артема.
— А какие могут быть причины для ночевки? — спросил Виталик.
У Артема в это время мозги кипели от усиленной работы. Придумать! Что угодно придумать! Лишь бы быть с друзьями вместе!
— Я придумал! — заорал он. — Мы скажем, что будем проявлять пленку и печатать фотографии.
Артем залез на стул и отыскал в верхнем отделении шкафа старый, покрытый пылью папин фотоаппарат с черно-белой пленкой.
— Вот! — ликуя, возвестил он, победно потрясая в воздухе кожаным коричневым футляром. — У нас дома и для проявки все есть, и увеличитель! Сейчас сфотографируемся, а вечером будем проявлять пленку! Все родители поверят! И никто мешать не будет! Заберем телефон в эту комнату и подождем звонка!
Виталик с сомнением покачал головой:
— А нам поверят? С чего это вдруг? Мы же никогда не занимались фотографией.
— А теперь занялись, — стукнул
— Если кто-то не поверит, я свою маму попрошу, она поговорит с вашими родителями, — торопливо предложил Артем. — Маме понравится, что мы решили заняться фотографией. Она это любит. Раньше они вместе с папой и проявляли, и печатали…
Проблем не возникло. Про фотографии поверили все. И мама Виталика тоже. Она только немножко удивилась, когда сын отключил новый телефонный аппарат и подключил старый.
— Это зачем? — спросила она.
— Артему кто-то звонит. Надо вычислить, кто, — сообщил Виталик, не вдаваясь в подробности.
Впрочем, мама на подробностях и не настаивала. Она просто решила, что это очередная ребячья игра.
— Не разбейте аппарат, — попросила она.
— Нет, мамуля, мы очень аккуратно, — заверил Виталик. — Это всего на пару дней.
— Да хоть навсегда, — вздохнула мама. — Была б моя воля, я бы его вообще выбросила. Это все папины новомодные штучки…
Ее ужасно раздражал этот новый аппарат, к которому она никак не могла приспособиться и запомнить, какие кнопки когда нужно нажимать.
Вечером, когда стемнело, ребята плотно задвинули шторы, и Артем принес в комнату красный фонарь для проявки. Они потушили свет и зажгли фонарь. Все было вполне правдоподобно. В коридор из-за двери детской просачивался багровый свет, и ребят никто не тревожил.
Виталик и Вовка крутились вокруг фотоувеличителя. Им все было внове, все интересно, а Артем, подперев голову руками, ни о чем, кроме призрака, думать не мог. Он гипнотизировал телефон, со страхом ожидая звонка и шелестящего, скрипучего голоса.
— Ничего не получается, — с досадой сказал Вовка. — Все фотографии засвечены, лиц не видно. Артем! Хватит тебе сидеть! Помоги! Ты же лучше это дело знаешь!
Артем нехотя поднялся и поправил увеличитель. Но фотографии от этого лучше не стали.
— Пленка, наверное, старая, — сказал он друзьям первое, что пришло в голову, и снова сел на свое место напротив телефона.
Стрелки на часах показали половину двенадцатого и двинулись дальше. Призрак не звонил.
— А вдруг он вообще не позвонит? — забеспокоился Вовка.
— Подождем, — решил Виталик.
Они оставили в покое фотоувеличитель и уже втроем смотрели на телефон.
Мама постучала в дверь.
— Ребята! Уже очень поздно! Пора ложиться спать! Заканчивайте!
— Да, мама, сейчас, — откликнулся Артем. — Не заходи пока, мы проявляем.
В красном, почти зловещем свете фонаря на лицах друзей читалась тревога. Они молча ждали звонка, будто разговором боялись вспугнуть кого-то.