Тайна старинной усадьбы
Шрифт:
— В конце все быстро сфотографируем, мой ряд в самом конце подвала. Роем до четырех, и уходим.
Я согласно кивнула и потопала в ряд, указанный Ником, на торце стеллажа висел тетрадный листок с годами 1770–1800. Осторожно опустила рюкзак и кофе на пол и огляделась. Картонные коробки без надписей на третьей полке снизу, подошла к одной из стопок бумаг, взяла верхний листок. Какие-то счета, без даты. Похоже действительно придется полагаться на везение. Вздохнула, сделала глоток из стакана и вытащила с полки первую попавшуюся коробку, поставила ее на пол, огляделась, сесть было решительно некуда, либо на ледяной пол,
Пару часов я не находила ничего, на интересующую нас тему, я уже понемногу начала впадать в уныние. Потом в стопке бумаг, обнаружила карту местности, датированную 1800 годом. Хозяев имения к тому времени в живых не было, но сам участок был отмечен, правда без построек. Расстелила тонкую бумагу, с протертыми сгибами на полу, достала камеру и выставив нужные настройки, сняла ее с разных ракурсов, целиком и частями. Проверила, кадры на экране камеры, все видно. Отложила карту в сторону.
В конце подвала раздался грохот и приглушенные ругательства. Я бросилась к Нику, завернула в последний ряд у стены и едва сдержала рвущийся к горлу смех. Ник тоже нашел себе сидячее место, небольшую табуретку. Вот только деревянный представитель мебели, не выдержал вес здоровенного парня, две ножки валялись отдельно от основной конструкции. Он заметил меня и соскребся с пола в ускоренном темпе:
— Я в порядке, правда!
— Верю, ты и выглядишь, так — в порядке, во всяком случае, лучше, чем табуретка, вот она выглядит не очень.
— Я ее починю, — Ник поднял с пола отлетевшие ножки. Я удалилась в свой ряд.
Спустя еще час документов рядом с картой прибавилось. У меня все сильнее свербело в носу, пыль явно составляла немалый процент подвально-архивного воздуха. Ближе к трем, мне повезло несказанно, я обнаружила годовой отчет уездного полицмейстера от 1789 года и метрическую книгу с 1770–1800 года. Сфотографировала все страницы. Спину ломило, в глазах плыли световые круги от вспышки. К четырем часам, я начала чихать, но вскоре ко мне подошел Ник, с несколькими листочками в руках. У него тоже покраснели глаза, волосы стояли дыбом, одежда вся была в пыли и паутине, судя по его ехидным взглядам, я выглядела не лучшим образом, ну хотя бы сегодня, обошлось без травм.
Он быстро отщелкал кадры, мы сложили нужные нам бумаги в одну стопку и поднялись наверх. На улице с удовольствием, вздохнули полной грудью сладкий весенний воздух. Стоя у двери в архив мы немного почистились и став отдаленно похож на нормальных людей, забежали по пути в магазин. Ник героически тащил до дома все четыре пакета и рюкзак. Дома искупались, переоделись, на скорую руку настрогали бутербродов, заварили чай и засели перед компьютером.
Глава 5. История
Пока перекидывали фотографии с карты памяти на жесткий диск компьютера, смели все бутерброды под чистую, последний честно поделили пополам. Посидели минуту, переглянулись и потопали на кухню за добавкой, оказалось, что, копаясь в архиве, проголодались мы зверски. Нажарили
За окном разливались вечерние сумерки, вдалеке слышался лай собак, стрекот сверчков и радостные вопли детворы. В распахнутое окно проникала вечерняя прохлада, я набросила на плечи вязаную шаль, взглянула на экран компьютера, файлы уже скопировались.
— Ну, что отправляю на печать, — лопая горячий гренок, ткнул Ник пальцем в принтер.
— Нет, там только на одну метрическую книгу полпуда бумаги изведем, как и на годовой отчет, их просмотрим для начала, распечатаем то, что будет нужно. Печатай карты, письма, и что там у тебя еще есть?
— Что за метрическая книга и чей годовой отчет? Поясни недотепе, прошу покорно!
— С чего бы, такая самокритичность? — сощурила я глаза.
— Росту как личность, процесс сложный и без самокритики никуда! Так объяснишь?
— Может в Интернете поищешь?
— Я на слух воспринимаю гораздо лучше, — заверил он меня, засовывая в рот гренок целиком. Проглот ненасытный.
— Объясняю, расти! Метрические книги, у нас ввел Петр 1, в 1702 году законодательным актом, но обязательное ведение метрических книг по всем церковным приходам ввели только в 1722 году, в них вели записи о рождении, браках и смерти. Однако, не везде они велись с должным тщанием и в 1778 году вышел указ «об исправном ведении метрических книг». Годовой отчет — обер-полицмейстера, он описывал все пришествия на своем подотчетном участке: пожары, кражи, убийства, мелкое хулиганство. Вырос?
— Определенно! — кивнул Ник и провел рукой по макушке. — Боюсь спросить откуда у тебя такие познания?
— Ну, так я в архиве с телефоном была, проверила важность находок, это я про метрические книги, отчет он и сейчас отчет.
Ник рассмеялся, хорошо, что успел все прожевать, зато я успела, под шумок, цапнуть с тарелки последний гренок.
— Эй! — возмутился Ник, я показала ему язык,
— Прости, но сладким не делюсь. Вернемся к нашим бумагам, давай сначала просмотрим все за 1789 год, ведь если верить той мистической брошюре, семья умерла именно в тот год. Что ж поищем записи в метрической книге.
Я открыла первый снимок, Ник присвистнул.
— Ну и почерк! Да, мы минимум месяц его расшифровывать будем.
— Главное, найти нужный год, а там ориентируемся на одинаковые фамилии, нет, подожди у дочери и зятя другая фамилия, что ж попытка не пытка!
Уставились на пару в экран, открыли и ту часть книги, где записывали умерших, и нашли столбец с указанием года. Вскоре наши усилия увенчались успехом.
— Вот, смотри 1789 год, — я ткнула пальцем в экран, Ник согласно замычал.
Мы распечатали листы, разложили на столе и начали просматривать, внимательно всматривались в старомодный почерк с завитушками и вензелями, очень красивый, но совершенно нечитаемый. Однако никаких записей о смерти четверых людей в один день не обнаружили.
— Может тот автор вообще не посчитал необходимым придерживаться фактов? — спросила я. — Или они умерли не в 1789 году?
— Вполне возможно! — пригорюнился Ник, — Давай взглянем на остальные твои находки, может там найдем точную дату и год, кстати и имена их тоже. Мы пока вообще считай ничего о них не знаем.