Тайна Святой Плащаницы
Шрифт:
Элизабет была права: она, Анна, приблизилась к чему-то опасному, хотя сама еще толком не понимала, к чему именно.
Людям Баккалбаси все же удалось ускользнуть от карабинеров. Один из них остался присматривать за входом в приют Сестер Милосердия, а другие разошлись в разные стороны. Когда они снова собрались на кладбище, уже наступила ночь, и смотритель кладбища ждал их с явным нетерпением.
— Давайте быстрее, мне нужно уходить. На будущее я дам вам ключ от ворот: вдруг
Он проводил их к склепу, у входа в который стояла фигура ангела с мечом в руках. Парни вошли внутрь, освещая себе путь фонарем, и исчезли в подземелье.
Исмет уже ждал их в приготовленном для них подземном помещении. Он принес им воды, чтобы они умылись, и немного еды. Они были голодными и уставшими, им очень хотелось спать.
— А где Мехмет?
— Он остался возле входа в дом, в который зашел Мендибж, на тот случай, если Мендибж вдруг выйдет оттуда ночью. Аддай был прав: эти люди хотят, чтобы Мендибж привел их к нам. Они прекрасно организовали слежку, — сказал один из парней, служивший в Урфе в полиции, как и еще один из их группы.
— Они вас заметили? — озабоченно спросил Исмет.
— Нет, вряд ли, — ответил другой парень. — Хотя, может, и заметили, их ведь там много.
— Нам нужно быть осторожными, и, если вы вдруг заметите, что за вами следят, вы не должны приходить сюда, — сказал Исмет.
— Мы это знаем, знаем. Не беспокойся. Пока что за нами не следят.
В шесть часов утра Марко уже стоял неподалеку от входа в приют Сестер Милосердия. Он приказал увеличить число участвовавших в операции карабинеров и поставил им задачу организовать слежку также и за «птичками» — теми двумя парнями, которые, как было замечено, тоже следили за немым.
— Постарайтесь, чтобы они вас не заметили, потому что мне нужно, чтобы они действовали, ни о чем не догадываясь. Если они следят за немым, значит, они из какой-то организации, точнее как раз из той организации, которую мы пытаемся раскрыть. Стало быть, их придется задержать, однако нам не следует с этим спешить.
Его люди были с ним согласны. Пьетро настоял на том, чтобы и он участвовал сегодня в операции, хотя ему пришлось бодрствовать всю прошедшую ночь.
— Я в состоянии это выдержать, уверяю тебя. Если я почувствую, что больше не могу, то сразу тебе об этом скажу и пойду спать.
София прослушала на своем мобильном телефоне начитанные взволнованным голосом сообщения Анны. В гостинице ей также сказали, что Анна звонила ей пять раз. Софии было немножко совестно, что она так и не перезвонила Анне, однако у нее сейчас не было времени на болтовню с журналисткой. Она перезвонит ей, когда закончится это дело, а сейчас она сосредоточила всю энергию на выполнении распоряжений Марко. Она уже выходила из гостиницы, направляясь в местное управление карабинеров,
— Доктор Галлони, доктор Галлони!
— Что случилось?
— Вас зовут к телефону. Срочно.
— Я сейчас занята. Пусть оставят сообщение и…
— Мне сказали, что звонит сеньор Д'Алаква и что это очень срочно.
— Д'Алаква?
— Да. Именно он и звонит.
София — под удивленным взглядом Минервы — резко повернулась и направилась к дежурному администратору гостиницы, перед которым стояло несколько телефонов.
— Я — доктор Галлони. Мне вроде бы кто-то звонит.
— А-а, доктор Галлони! Весьма кстати! Сеньор Д'Алаква очень просил разыскать вас. Один момент.
В голосе Д'Алаквы чувствовалось какое-то с трудом скрываемое волнение, что весьма удивило Софию.
— София…
— Да, это я. Как у вас идут дела?
— Мне хотелось бы увидеть вас.
— Я бы с радостью, но…
— Никаких «но». Мой автомобиль приедет за вами через десять минут.
— Сожалею, но мне нужно идти работать. Сегодня я не могу с вами встретиться. А что, что-то случилось?
— Да. Дело в том, что у меня есть к вам предложение. Вы знаете о моей страсти к археологии. В общем, я еду в Сирию. Там у меня есть концессия на разработку месторождения, и в ходе работ были найдены кое-какие древние предметы. Мне хотелось бы, чтобы вы оценили, что это за предметы. А еще по дороге туда мне хотелось бы поговорить с вами: я хочу предложить вам работу.
— Я вам весьма признательна, но в данный момент я не могу никуда поехать. Извините.
— София, существуют возможности, которые представляются только раз в жизни.
— Я это знаю, однако существуют и обязательства, которыми нельзя пренебречь. Я в данный момент не могу бросить то, чем занимаюсь. Вот если бы вы могли подождать два или три дня, тогда, пожалуй, я…
— Нет. Думаю, что я не смогу ждать три дня.
— А что, для вас так важно уехать в Сирию именно сегодня?
— Да.
— Жаль. Возможно, я смогла бы поехать с вами через несколько дней…
— Нет, так не получится. Я прошу вас согласиться поехать со мной сейчас.
София задумалась. Она была в некотором замешательстве от этого неожиданного предложения Умберто Д'Алаквы, да и от его безапелляционного тона.
— Что произошло? Скажите мне…
— Я уже вам сказал.
— Мне жаль, но я действительно не могу поехать с вами прямо сейчас. К тому же мне нужно идти: меня ждут люди, и я не могу заставлять их долго ждать.
— Желаю вам удачи.
— Хорошо. Спасибо.
Почему он пожелал ей удачи? София совсем запуталась: ей был непонятен смысл этого звонка Умберто Д'Алаквы, а еще у нее вызывал удивление отрешенный тон, каким он пожелал ей удачи. Удачи в чем? Он что, знал об операции «Троянский конь»?