Тайна Тихого океана
Шрифт:
Ассистент наконец подал ватный тампон. Зыкин тампоном сгреб с патриаршего живота куриные ошметки и насухо протер оказавшееся без единой царапины пузо. Набрал в рот из фляги крепкой пинги и спрыснул тело, и снова насухо протер. На ставшем самым стерильным в племени животе сразу проступил рисунок татуировки. Пациент прекратил плести веер.
– Готово, жить будешь. Только больше никогда не раскрывай губ для огненной воды. Пусть Великие Духи дадут тебе мудрость.
Перво-наперво пациент Итубаре зашвырнул подальше недоделанный веер.
– Минуточку, – удивленно сказал Зыкин недоверчиво ощупывающему себя старцу Итубаре, – Тут написано, что в пещере близ деревни
Старейшина не суетясь слез с колоды, прислушался к движению соков внутри организма… Почувствовав благодаря подмешанному в рыбный суп хинину облегчение, запоздало прикрыл вытатуированную секретную карту на животе:
– И откуда ты такой умный? – и попытался увильнуть от скользкой темы. Для этого вождь покинул круг прыгающих молодцов и уселся под навес среди бряцающих отвисшими грудями жен.
Дряхлые старухи с интересом следили за пляской, потягивали мате из глинянных чашек и степенно закусывали. На просторном блюде лежали несколько оранжевых плодов пальмы бурити, несколько придушенных ящериц и их крошечные яйца, сбитая летучая мышь, маленькие плоды пальмы бакаюва и горсть сушеных кузнечиков.
– Меня прислали к вам боги сеять разумное, доброе, вечное. – неотступно поплелся Валера за старцем.
– Нет богов, кроме Великих Духов, и только Кортес послан к нам говорить от их имени. Хау.
– О, мудрейший из мудрейших, разве я сказал, что прислан вместо Кортеса? Я прислан богами только на то время, пока Кортес отсутствует по своим делам. И как только он вернется, я развеюсь с дымом костра. Кстати, он не говорил, когда собирается вернуться? – Валеру будто кольнуло. Кроме пяти дряхлых супруг вождя в деревне не осталось женщин. Местные красавицы улетучились, словно эфир из не закупоренной мензурки. Очень подозрительно, но что за этим скрывается?
– Пути Кортеса неисповедимы. Ты прошел три великие испытания и можешь жить среди народа бороро, словно равный среди равных. Ты даже можешь исполнять танец леопарда, словно равный среди равных. Ты даже можешь ночевать на женской половине. Но когда Кортес вернется, он рассудит, правильно ли я поступил, разрешив тебе многое из заветного. Потому что Кортес учил никогда не верить бледнолицым до конца. Хау.
– Но ведь ты признал меня равным среди бороро, пусть красный оттенок моей кожи происходит лишь от ветров и солнца. Разве теперь я не имею права знать легенду о Гребахе Чучине и Тупи-кавахиб?
Индеец стал на корточки, приложил ухо к земле, прислушался и, поднявшись, многозначительно ответил:
– Ты имеешь право знать все, что увидишь и услышишь. А я имею право поведать тебе только то, что захочу. Хау.
– Хау?
– Хау.
Не зря Зыкин так настойчиво выспрашивал о загадочном Кортесе. И вообще, не зря внедрился в племя бороро. Мало того, что дворец Герды оброс средствами закрытой связи и огневой поддержки, будто пень поганками. Кто-то искусственно будоражил недовольство коренного населения. Чего стоит только одна фраза: «…Много веков наш народ изнывает, исполняя прихоти белых…» [78] . Кто-то скрывающийся под именем Кортес разыгрывал индейскую карту.
78
Почти слово в слово повторяется секретный учебник «Методы вербовки коренного населения для партизанской войны» Результат сведения воедино теоретического наследия Юлия Цезаря,
Валера прикинул, не спросить ли вождя напрямую о… Нет, пожалуй, следует соблюдать осторожность:
– Кортес наградит тебя за труды твои по делам твоим. Хау. – прогнулся Зыкин перед старейшиной и, оставив тень, двинул к бережку посидеть в одиночестве с видом на гнилую воду и все обмозговать.
Сырую землю обильно пятнали разномастные следы. Вдруг зрачки Зыкина сузились, он глядел на четкий след с таким восхищением, с каким посмотрел бы любой естествоиспытатель на клык мамонта или ребро мастодонта. Это был след не индейца! Нога слишком упирается на пятку, и отпечаток носка слишком широк. Зыкин скосил взгляд на свои ноги, и энтузиазм потух. Это был его след, оставленный утром.
За углом первого же шалаша путь Валере преградил подчеркнуто угрюмый подросток:
– Сегодня все взрослые бороро должны танцевать фарандолу. Хау. – отчеканил сопляк с таким видом, словно действительно имеет право указывать.
Ладно. Чтобы не привлекать лишнего внимания Валера вернулся на площадку. А ведь и выйдя за центр деревни он не обнаружил ни одной женщины. Кстати, индейцы женщин обычно прячут в джунглях, если предстоит военная операция.
Ладно, чтоб не будить лишних подозрений, Зыкин нашел место в строю танцоров. Танец был не сложен. Требовалось попеременно дрыгать ногами, делать два шага вперед, дрыгать руками, делать шаг назад. И так до полного катарсиса.
Пляска происходила на единственном сухом месте в деревне. И Валере по очереди открывались виды: на дома на сваях, на стену джунглей, на сторожевые вышки огороженного колючкой форта бледнолицых, на реку, на дома на сваях, на стену джунглей…
– Ну что тебе сказал старый марабу? – выдал интерес к судьбе Валеры выбрасывающий коленца перед ним воин Лисий Нос. Этому туземцу Зыкин пообещал вытатуировать под лопаткой профиль духа воды, у которого из глаз льется тропический ливень.
– Сказал, что я могу спокойно жить среди вас. Когда же Кортес появится, он рассудит, как со мной поступить дальше.
А вокруг танцоров кружили дома на сваях, стена джунглей с выделяющимися едко оранжевыми фламбойянами [79] , сторожевые вышки и кирпичная стена жилого корпуса, река… И крадущийся по реке, там, где солнце превращает водную рябь в золото, кашляющий дымком пароходик. Зыкин сначала даже глазам своим не поверил. Причем, колесный пароходик. Но у индейцев от появления пароходика ни один мускул на лицах не дрогнул.
– Не продолжай, Лисий Нос понял тебя. Тогда сделай Лисьему Носу татуировку до послезавтра.
79
Вид дерева, завезенный с Антильских островов
– Без вопросов, – обрадовался Валера, что абориген не надеется встретить таинственного Кортеса среди пассажиров пароходика.
– Сегодня после танцев Лисий Нос будет немножко занят. Освободится к вечеру.
– Только чем ты расплатишься за работу? – заставил себя быть крохобором Валера, потому что иначе потерял бы уважение меднокожего народа. А нехорошие мысли продолжали витать. Ум мегатонника никак не мог отгадать, какая все таки связь существует между ощерившимся крупнокалиберными стволами за ночь палаццо Герды Хоффер и племенем бороро. Может, он найдет отгадку, когда разведает подробней легенду о разящем луке бога Тупи-кавахиб?