Тайна трех: Египет и Вавилон
Шрифт:
«Первое и главное впечатление наше от всего египетского — неимоверное молчание» (Spengler). Высшее развитие математики в зодчестве, в проведении каналов, в исчислениях астрономических — и ни одной математической книги; законодательство, которое служит образцом для Римской империи (недаром мечтает Цезарь сделать Александрию столицею мира), — и ни одного законодательного кодекса; бездонная мудрость — и никакой философии.
Здесь опять наша противоположность Египту. Во всем египетском отсутствует наша теория,
Наши пустые бочки катятся с грохотом, а египетские «воды жизни» безмолвно текут. Наш дом валится с треском, а египетская жатва тихо зреет. Мы, болтая, разрушаем, а Египет молча творит.
Вот откуда это «молчание неимоверное», бессловесность, безглагольность Египта.
Безглагольна, недвижнаМертвая страна.Нет, живая. Чем живее, тем безглагольное.
Из молитвы Тоту, богу мудрости: «Ты родник в пустыне; ты запечатлен для говорящего, открыт для безмолвного». Из песнопения богу солнца, Амону-Ра: «Шум ненавистен Богу. Люди, молитесь втайне!» Так, в ожидании грядущего Слова, безмолвен Египет.
Египтяне живут во времени; но полет его над ними так неслышен, что они его почти не чувствуют: во времени живут, как в вечности.
Вот почему нет у них «истории» в нашем смысле. Самое чувство времени еще не развито, слабо, смутно, как бы притуплено, по сравнению с нашим, столь острым и все заостряющимся к тому последнему острию, когда «времени больше не будет».
Египтяне — как бы еще не совсем родившиеся — «недородившиеся» люди. Души их не совсем воплотились, не окончательно выпали в этот мир из того, во время из вечности.
Наш исторический лот, опускаясь в глубину египетской древности, не нащупывает дна. Есть ли вообще дно у этой бездны?
По новейшим исследованиям (Морган, Масперо), пирамидный Египет — не начало, а конец и, может быть, упадок Египта древнейшего, допирамидного. Первое явление Египта в истории уже совершенно, и отчасти даже превосходит все явления позднейшие. Развитие Египта доисторическое, по крайней мере, столь же длительно, как четыре тысячи лет египетской истории.
Если так, то не слишком ошибался Платон, уверяя, что египетская живопись и ваяние существовали за 10000 лет до эллинов.
У диких туземцев каменного века в Нильской долине не найдено никакого намека на связь их с древнейшим Египтом (Морган). Между Египтом пирамидным и каменным веком — прерыв.
Явление Египта внезапно: когда появляется он на горизонте истории, круг его закончен, подобно кругу восходящего светила: за чертой горизонта он тот же, что на небе.
Внезапность
Наш лот никогда не нащупает дна; никогда не узнаем мы принудительно, — из обезьяньих ли лап вышел человек, или из Божьих рук? Но чем древнее, тем яснее на нем Божий след. След рая — на лицах египтян.
«Вы, эллины, — вечные дети! Нет старца в Элладе. Нет у вас никаких преданий, никакой памяти о седой старине», — говорил Солону Афинянину старый саисский жрец («Тимей» Платона). Это беспамятство нового человечества объясняет он всемирными потопами и пожарами, многократно истреблявшими род человеческий; только в Египте их не было, и только здесь сохранилась память о допотопной и доогненной древности.
«Был некогда Остров против того пролива, который вы называете Столпы Геркулесовы: земля, по размерам большая, чем Ливия и Малая Азия, вместе взятые. Этот Остров — Атлантида», — сообщает тот же саисский жрец одно из древнейших сказаний Египта. Атланты, жители Острова, были «сынами Божиими» («Критий» Платона).
«В те дни были на земле исполины, особенно с того времени, как сыны Божии (Ben^e Elohim) стали входить к дочерям человеческим и они стали рождать им. Это сильные, издревле славные люди», — как бы вторит Бытие Египту (IV, 4).
«Когда же божеская природа людей постепенно истощилась, смешиваясь с природой человеческой и, наконец, человеческая совершенно возобладала над божеской, то люди развратились», — продолжает египетский жрец у Платона. — «Мудрые видели, что люди сделались злыми, а не мудрым казалось, что они достигли вершины добродетели и счастья, в то время, как обуяла их безумная жадность к богатствам и могуществу… Тогда Зевс решил наказать развращенное племя людей» («Критий»).
«И увидел Господь Бог, что велико развращение человеков на земле… и воскорбел в сердце Своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков», — опять вторит Бытие Египту (VI, 5–7).
Конец обоих преданий один. Египетский бог Атум говорит: «Я разрушу, что создал: потоплю землю, и земля снова будет водою». — «Воды потопа пришли на землю… и лишалась жизни всякая плоть» (Быт. VI, 10–21). — «Произошли великие землетрясения, потопы, и в один день, в одну ночь… остров Атлантида исчез в пучине морской» («Тимей»).
«Атланты распространили владычество свое до пределов Египта», — сообщает Платон («Критий»). А по Геродоту (II, 181): «Был путь из Фив к Столпам Геркулесовым» — к Атлантиде.