Тайна умрёт со мной
Шрифт:
— Нет.
— А вот послушайте, — Джоан задержала на Айрис долгий взгляд. Смотрела она точно с укором и очень серьёзно.
— Вот уж не думала, что окажусь в доме с привидениями! — попробовала обратить всё в шутку Айрис.
Джоан не улыбнулась в ответ.
— Про привидений не слыхала, а вот даму в чёрном…
— Джоан! — раздался грозный окрик миссис Пайк, которая выглянула из кухни. — Что за глупости вы опять пересказываете?! Если закончили с гостиной, я найду вам работу!
Джоан опустила глаза:
— Я решила предупредить мисс Бирн насчёт звуков.
— Вы не предупреждаете её, а намеренно запугиваете. Скоро
Та до ушей залилась краской.
— Я сама спросила, миссис Пайк, — вмешалась Айрис. — Джоан и не думала мне ничего рассказывать, я просто хотела узнать, почему никто из окрестных деревень не работает в поместье.
— Это всё глупые суеверия и выдумки слишком впечатлительных девушек! — заявила миссис Пайк. — Да, с некоторыми из тех, кто тут работал, произошли непритные события. Но могу сказать, никакие женщины в чёрном в этом не замешаны, те люди своими поступками сами навлекли на себя беду. А теперь, Джоан, займитесь делом… И у мисс Бирн дела тоже наверняка есть.
Этот разговор состоялся на четвёртый день после того, как Айрис приехала в Эбберли. Она хотела ещё порасспросить Джоан, но та словно нарочно избегала её. Наверняка миссис Пайк отчитала её потом — и гораздо сильнее, чем при Айрис. Миссис Пайк с её седыми кудряшками, пухлыми ладошками и всегда чуть прищуренными улыбающимися глазами казалась женщиной требовательной, но добродушной. Однако когда речь зашла о проклятии, её словно подменили. А глаза её, оказалось, могли метать молнии. Маленькие злые молнии.
Айрис не верила в проклятия и призраков, но история поместья и окрестностей её заинтересовала. Она в один из первых дней нашла в библиотеке книгу с описаниями сассекских поместий и почитала в «Британнике» про монастырь Святого Ботольфа, некогда стоявший близ Стоктона. Ни там, ни там упоминаний о проклятье, конечно же, не было. Рассказывалось, что обитель Святого Ботольфа к моменту своего закрытия причисляли к самым богатым бенедектинским монастырям на юге Англии. Монастырь был основан в начале десятого века, а к двенадцатому ему принадлежало множество земель в окрестностях Стоктона. В 1536 году монастырь был распущен — одним из первых в стране.
Айрис вспомнила, что сняла с полки, но пока не внесла в картотеку ещё одну книгу по истории Сассекса и решила поискать в ней. Надежды было мало, но вплоть до начала двадцатого века историки часто включали местные легенды в свои сочинения, с соответствующими пометками, разумеется. Вдруг кому-то показалась достаточно интересной история о разрушенном монастыре и проклятии?
Она быстро пролистывала страницы книги, и, наверное, пропустила бы упоминание Вентвортов в главе про тюдоровскую эпоху, если бы не маленький листок бумаги, вложенный меж страниц вместо закладки. На нём быстрым неразборчивым почерком было нацарапано «Анна Вентворт». Айрис посмотрела на страницу более внимательно.
«Прибывшая в деревню Эбберли Анна Вентворт осталась недовольна домом. Он был стар, мал по её нуждам и нуждался в ремонте. В 1549 году она начала его перестройку, и так открылась светлая глава в истории этого поместья. Именно сюда двадцать лет спустя приехал сын леди Вентворт, решив устраниться от слишком опасной в те времена придворной жизни. Вентворты не всегда жили в поместье, но именно Эбберли
Книга была издана в 1912 году, и автор, конечно, не мог знать, что вскоре Эбберли опять вернётся к Вентвортам, когда леди Клементина Сетон, также единственная наследница своего отца, выйдет замуж за своего дальнего родственника сэра Джона Вентворта.
Айрис нашла в книге ещё четыре закладки — и все они были на страницах, где говорилось о Вентвортах. На одной из закладок были записи явно не относящиеся к истории Сассекса, но Айрис всё равно из любопытства прочитала:
10 ф. Томсон
2 ф. цв-ы
100 ф. бр.
4 ф. портной
12 ф. ужин и пр.
Ещё в двух строках Айрис не сумела разобрать ничего, кроме цифр. Почерк был округлый, аккуратный, но последние записи были явно сделаны второпях.
Этот кто-то жил на широкую ногу, с ужинами по двенадцать фунтов, но, судя по цвету чернил, жил довольно давно.
В Эбберли Айрис иногда чувствовала себя так же, как в первые месяцы в колледже: частная жизнь других людей невольно оказывалась тебе известной. До того Айрис жила с матерью, а мать не стремилась сближаться с соседями, да и вообще с кем бы то ни было. Подруги у Айрис были такие же как она сама: больше жили книгами, чем настоящей жизнью, мечтали поехать изучать птиц в Бирму или руины городов в Греции, а не о перекрашивании в блондинку или свиданиях с молодыми людьми. В колледже Айрис поселили в одной комнате с Мередит, которая после доброго утра могла сообщить, что ночью у неё начались месячные, и рассказывала Айрис всё про свою многочисленную родню в Брайтоне. Её родителям принадлежала гостиница там, и благодаря этому Айрис узнала ещё и подробности жизни некоторых постояльцев за последние пять лет. Она так и не смогла к этой непрошенной откровенности.
Конечно, листок с записями чьих-то расходов был мелочью, но иногда Айрис находила дарственные надписи на книгах, которые были очень эмоциональны или намекали на какие-то события, свидетелями которых оказались даритель и даривший. Айрис чувствовала одновременно отторжение от того, что ей раскрывалась часть чьей-то потаённой жизни, и стыдное любопытство. Возможно, её воображение подстёгивали до сих пор неразгаданное исчезновение леди Клементины и рассказы Джоан о злом роке Вентвортов, но Айрис действительно начали занимать тайны дома, в котором она оказалась.
Возможно, так на неё действовал сам особняк: уединённый, огромный, так много видевший и так много помнящий…
Айрис, снова отвлёкшаяся на никак её не касавшиеся тайны Эбберли и семьи Вентвортов, вернулась к работе и начала печатать карточку для издания «Лавки древностей» 1928 года.
Чем больше Айрис узнавала о библиотеке Эбберли, тем быстрее увядали её надежды найти в ней что-то стоящее. Разве что попадётся какое-то письмо или рукопись. Но, как Айрис поняла, вся переписка леди Клементины и прочих Вентвортов и Сетонов хранилась в кабинете сэра Дэвида под замком. Сэр Дэвид, кстати, думал, что в библиотеке может быть что-то ценное. Он сказал этой Айрис во время их второй встречи.