Тайна утренней зари
Шрифт:
Действительно, каким бы колоссальным ни был космический корабль, на нем с трудом можно разместить все установки и материалы, необходимые экипажу для наблюдений. Не так давно, к слову, профессор Аракелян закончил конструкцию большого комплекта электромагнитных зеркал нового типа. Они обладают способностью отражать высокочастотные импульсы различной длины и в то же время в несколько раз легче и компактнее употребляемых до сих пор зеркал. С их помощью экспедиция сможет подробно изучать солнечную радиацию вне земной атмосферы. А от знания деятельности Солнца зависит точное предсказание погоды на Земле,
Итак, мысль, как разделить площадь корабля между представителями всех специальностей, вечно мучала Светлова. Вот почему он готов был обнять Клаву, узнав об ее дипломе врача.
— Вы нам сэкономили целого человека! Целого человека! — повторял Валерий Андрианович, в десятый раз обходя свой письменный стол, у которого сидела новая сотрудница. — Шестьдесят килограммов веса и шестьдесят пять сотых кубического метра объема! Вы только додумайте, сколько аппаратов мы сможем поместить на этом месте!
Но Клава поторопилась умерить энтузиазм своего начальника:
— Шестьдесят килограммов? Значительно меньше, чем весят две собаки и обезьяна, которые мне нужны для опытов.
Так свалилась на Валерия Андриановича другая напасть. К хлопотам, которые причиняли ему пассажиры и оборудование, прибавилась еще и забота о четвероногих. Согласно первоначальному плану научных исследований Клавдия Артемьева во время полета должна была вести наблюдения над двенадцатью разновидностями растений и тремя кроликами. «Самый легкий из всех багажей, которыми нас осаждают наши специалисты», — обрадовался было Светлов и принялся уже довольно потирать руки, когда, пожалуйста, Клавдия обрушилась на него целым зоологическим садом…
— Хорошая экономия! Вместо одного врача — три зверя, — недовольно пробормотал Валерий Андрианович и с тех пор твердит: — Двенадцать видов растений, три кролика — и больше ни единой животности! «РИ-1» — не Ноев ковчег!
— Честное слово, готова отказаться от своей порции сладостей, оставить дома все платья, приготовленные мамой, только бы взять с собой животных. И кормить их я буду продуктами из своего рациона, — изливала девушка свое горе Профиру Антоновичу. Ведь кто другой мог понять ее лучше, нежели этот добродушный и влюбленный в науку старичок!
Влюбленный в науку… Есть еще среди ее знакомых один такой — всегда погруженный в собственные мысли, с отсутствующим взглядом. Правда, он еще не пытается вешать шляпу на сидящую на стене муху, но, кажется, недалек от этого…
Помимо ее воли, мысли девушки непрестанно возвращаются к Павлу. Кому бы пришло в голову, что в характере этого скромного, нерешительного, иногда излишне мягкого юноши, скрывается столько настойчивости, столько уверенности в правоте собственных взглядов! Когда там, в ангаре, Клава узнала об уходе Летягина из конструкторского бюро, она приняла молодого инженера за труса. И не она одна… Но как справедливы оказались те несколько слов, которыми ограничился Павел, отвечая на ее упреки! Сегодня, когда стала явной вся несостоятельность бесконечного охлаждения моторов, сегодня идея
С того дня, как Павел Летягин был назначен главным конструктором моторного цеха, коллектив бюро структурного анализа занялся настойчивыми поисками нового сплава для дюз. На помощь сотрудникам института пришли специалисты других научных учреждений, металлурги-новаторы.
Изучение атомной структуры различных материалов давно уже показало, что стойкость зависит не только от связи между атомами, но и от совершенства блоков кристаллической решетки элементов. Именно эту особенность решили придать новому сплаву для дюз специалисты бюро.
Много комбинаций из элементов высокой термической стойкости были испробованы в специальном бюро. В конце концов структурщики остановились на двух металлах, обладающих свойствами полупроводников: иридий и иттербий.
Пришлось немало потрудиться, прежде чем было получено вещество с кристаллической решеткой высокой стойкости. Опыты увенчались успехом. Атомы иридия плотно вошли в среду атомов иттербия, образовав общую сеть. Так родился новый сплав, получивший название «иридио-игрек-иттербий», в котором игрек показывал количественное соотношение между обоими металлами. В институтских лабораториях прутья и кубики, отлитые из нового сплава, подверглись множеству испытаний: их ломали, сгибали, расплющивали. Пришел, наконец, и день испытаний дюз.
Внимание миллионов людей приковано к испытательному стенду института межпланетных сообщений. Проходят четыре недели, пять, шесть… Автоматические спектрографы не регистрируют никаких изменений физических свойств дюз — они не плавятся и не деформируются, хотя подвергаются беспрерывному воздействию раскаленных газов. Колоссальная температура не может нарушить связь между атомами нового сплава, не может уничтожить притягательные силы, появившиеся между атомными ядрами иридия и иттербия.
После испытания на стенде с эстакады была выпущена новая авторакета. Она описала в межпланетном пространстве гигантский эллипс, противоположная сторона которого находится лишь в трех миллионах километров от орбиты Венеры…
Мало-помалу всех участников приближающейся экспедиции охватывает, по выражению Светлова, «межпланетная лихорадка». Симптомов подобной болезни невозможно найти ни в одном медицинском учебнике, но каждый хорошо чувствует, что хотел сказать этим Валерий Андрианович.
В дни, когда последняя авторакета, предшествующая «РИ-1» несется в космическом пространстве, Валерий Андрианович совсем забывает дорогу домой. Но каждый вечер на одной и той же скамейке в институтском парке он с нетерпением ожидает свою жену, В вечерней тишине возникают видения далекой юности.
…Вот он на такой же зеленой скамейке у мраморного памятника своего любимого писателя. Дым от папиросы медленно тает в воздухе, на небосводе загораются первые звезды. Нет, он даже не думает посмотреть на дорожку из серебристого песка, на которой должна появиться она. Но что это такое? Он начинает затягиваться все чаще и чаще и уголком глаза замечает, что рука, подносящая папиросу ко рту, подрагивает. Он бросает взгляд направо, поворачивает голову назад… Нет, налево он ни за что не посмотрит. Пусть лучше она появится неожиданно!