Тайна забытого дела
Шрифт:
И, выйдя из консультации, она вдруг ощутила, что новая мысль появилась у нее…
— Коля! — неожиданно для самой себя прошептала она.
Конечно, Коля! Как все просто, а она мучилась! Василий ведь говорил ей на пляже, что заглянет к другу, который живет неподалеку от института. Конечно же Коля видел его в тот злосчастный вечер!
Когда Леся выбежала на бульвар Шевченко, солнце медленно садилось, и длинные тени тополей гладили ее плечи. Вот и дом, где живет Коля. Как-то Василий показал ей квартиру своего приятеля, окно его комнаты на втором этаже.
Все окна в доме были открыты, и Леся, не стыдясь
— Ко-о-ля!
Никто не ответил.
Крикнула еще раз, сильнее. В окно выглянула пожилая женщина, скептически посмотрела на Лесю — ох эти современные девушки, ни стыда, ни совести! — и бросила, как камень:
— Нет дома!
— А где он, когда придет?
— Не знаю, не сказал.
Леся села на скамейку на бульваре, напротив дома. Отсюда ей хорошо был виден Колин подъезд.
Терпеливо ждала.
Золотой шар солнца потонул за дальними крышами. Но было еще светло от зарева, полыхавшего на западе, от тех розовых и розоватых облачков, которые тянулись вдоль всего неба, быстро меняя очертания и цвет, темнея и тая.
Чтобы не прозевать Колю в сумерках, которые неумолимо надвигались на город, она подошла к самому подъезду. Несколько раз прошлась под Колиными окнами. Пристально вглядывалась в прохожих. К своему удивлению, она не ощущала теперь усталости, и, хотя ноги гудели, надежда придала ей силу и бодрость, словно окропила теплым дождем.
Ей вспоминался парень, встреченный у выхода из юридической консультации, его добрая улыбка. «За три тысячи лет кое-что изменилось!» «Кое-что!..» Славный парень! «В наше время правда сильнее доказательств!» Но у нее и доказательства будут! Вот сейчас, скоро… придет Коля… и…
Но тут же она опять помрачнела, вспомнив о Василии. Представила себе, как сидит он в камере, за решеткой, и как сжимается его сердце. Он такой чувствительный, в степень возводит всякую мелочь…
И все-таки Колю она прозевала. Поняла это тогда, когда вспыхнул свет в его окне.
Она крикнула несколько раз, пока он услышал. Выбежав на улицу и узнав Лесю, Коля так обрадовался, что это сразу передалось девушке.
— Коленька! — бросилась она к нему. — Ты знаешь, Васю-то в тюрьму посадили! Подозревают, что это он деда убил. — Она заговорила скороговоркой, что все будет хорошо, что теперь не так, как три тысячи лет назад, все изменилось, и правда сильнее доказательств. Конечно, Васю отпустят. Без доказательств поймут, что это не Вася сделал, но ему-то каково с преступниками сидеть! Нужно только, чтобы он, Коля, засвидетельствовал, что Вася в тот вечер был с ним, а потом пошел на свидание к ней. Это же здесь, рядом. Сперва она забыла, что Вася должен был встретиться со своим другом Колей. — Ну, помнишь, было это в понедельник, десятого, — проводил деда на поезд, а потом к тебе… — Деда нашли в Лесной, под электричкой, а Вася был с ним, с Колей, он ведь его самый лучший друг и собирался в тот день к нему, а как же! Он пойдет в милицию, засвидетельствует это, и Васю сразу выпустят. А она, дура, целый день ходила по городу, переживала и совсем забыла…
Она говорила все это, держа Колю за руку, словно боясь, что он убежит, не дослушав. Потом повела его к Владимирской, откуда шел троллейбус до самого управления внутренних дел. Не знала, что в вечерние часы в управлении только дежурный, который
— Идем же, Коля!
— Куда?
— В милицию… — удивилась она бестолковости парня. — Засвидетельствуешь, что в тот вечер, в понедельник, он был у тебя.
— Он у меня не был, — произнес Коля тихо, словно в чем-то был виноват.
— Как же не был?! Что ты говоришь?! — Она зажала его рот ладонью. Она же знает, что был!
— Он не был в тот вечер у меня, — отстранившись от нее, повторил Коля.
— Ты понимаешь, что говоришь?!
— Я говорю правду.
У Леси не потемнело в глазах, а просто вся улица вздрогнула, заколыхалась, поплыла, слилась в одно пятно.
— Ты понимаешь, нет, ты скажи, ты понимаешь, что говоришь?!
— Правду.
Она снова схватила его за руку и потащила в сквер, туда, где было мало народу, будто боялась, что кто-то посторонний услышит эти его слова.
Сидели молча. В угасшем небе качались черные пики тополей, вспыхнули вдоль бульвара бледные фонари. А Леся все еще не могла прийти в себя.
— Коля, миленький, ты знаешь, что ему грозит… Мне объяснили в консультации…
Снова помолчали.
— Это же неправда. Он не мог убить, но юрист сказал: правду надо доказать!
Но где же он гулял в тот вечер? Коля так искренне говорит, так сочувственно держит ее за руку, успокаивает. Он ведь тоже волнуется за Василия, он ему друг. Друг? А может быть, недруг, тайный враг, и теперь ни за что не скажет правду?
— Коленька, ты знаешь, что ему грозит… — повторила она.
Коля погладил ее руку.
— Я всю жизнь благодарна буду!..
Коля сжал ее пальцы.
— Я не могу, Леся. Его не было…
Василия засудят… А она будет жить… И это называется — жить?! Какой он противный и гадкий, этот Коля! Она выдернула руку, вскочила.
— Я ненавижу тебя! Да, ненавижу!
Он тоже вскочил.
— Но пойми же, Леся! Леся!..
— Уходи!
И он медленно пошел к своему дому, зябко поеживаясь и пригнувшись.
Леся бессильно опустилась на скамейку и зажмурилась от охватившего ее ужаса. Вся ее усталость, скопившаяся за этот день, все волнения навалились на нее разом. И сердце забилось словно в каждом уголке ее тела: в горле, в голове, в кончиках пальцев.
Время шло. Стало совсем темно. Колино окно светилось ярко. Она стояла напротив него и видела, как он ужинал. Нагнулась, нашла где-то около ворот кусок кирпича и швырнула в окно. Я тебе поужинаю!..
Звон разбитого стекла, посыпавшегося на асфальт, привел ее в чувство. Она осмотрелась. Тихо и пустынно было на ночной улице, только звон стекла стоял в ушах и не утихал.
Вдруг она увидела, что кто-то приближается к ней. Милиционер! Не страшно, не побегу. Подумаешь!..
Она стояла, освещенная светом, падавшим из Колиного окна.
— Кто это здесь окна бьет? — спросил милиционер.
Леся молчала. С дрожащих пальцев своих она и не подумала стереть кирпичную пыль. Милиционер пристально посмотрел на нее. Вдруг окно открылось, и последние осколки весело звякнули о тротуар.