Тайная доктрина. Том II
Шрифт:
Как только прозорливый читатель овладеет руководящей нитью, он сможет сам найти такие доказательства. Мы даем факты и указываем на вехи; пусть путник следует им. Приведенного здесь достаточно для этого столетия.
Байи в письме к Вольтеру находит вполне естественным, что симпатии «старого, знаменитого инвалида из Ферней» были на стороне представителей «Знания и Мудрости», древних браминов. Затем он делает любопытное заявление. Он говорит:
«Но ваши брамины очень молоды по сравнению с их архаическими наставниками». [1740]
1740
«Письма об Атлантиде», стр. 12.
Байи, ничего не знавший ни об Эзотерических Учениях, ни о Лемурии, тем не менее, верил безусловно в погибшую Атлантиду, так же как и в существование нескольких до-исторических и цивилизованных народов, которые
«Достижениями каких-либо народов настоящего времени или даже существовавших в ту эпоху, так же как они не принадлежали к каким-либо историческим народам Азии…»
и что, несмотря на ученость индусов, их неоспоримое первенство в ранний период их расы должно быть отнесено к народу или расе, еще более древней и просвещенной, нежели были сами брамины. [1741]
Вольтер, величайший скептик своего времени, материалист par excellence, разделял убеждение Байи. Он полагал, что вполне правдоподобно, что:
«Задолго до империй Китая и Индии существовали культурные, образованные и мощные народы, которые были осилены нашествием варваров и, таким образом, вновь были приведены в свое первоначальное состояние невежества и дикости или, как говорится, возвращены в лоно Природы». [1742]
1741
«История Древней Астрономии», стр. 25 et seq.
1742
«Письма об Атлантиде», стр. 15. Это предположение есть лишь полудогадка. В пятой Расе существовали подобные «наводнения варварами». Что же касается до Четвертой Расы, то это было bona fide водный потоп, который смыл ее с лица Земли. Впрочем, ни Вольтер, ни Байи ничего не знали о Сокровенном Учении Востока.
То, что у Вольтера явилось, как прозорливая догадка большого интеллекта, то для Байи было «вопросом исторических фактов». Ибо он писал:
«Я обращаю большое внимание на древние предания, сохраняемые на протяжении длинного ряда поколений».
Он считал возможным, чтобы чуждый народ, после обучения другого народа, исчез, не оставив даже следа своего прохождения. Когда его спрашивали, как могло случиться, чтобы этот древний или, вернее, архаический народ не оставил каких-либо воспоминаний в человеческом сознании, он отвечал, что Время было безжалостным пожирателем фактов и событий. Но история Прошлого никогда не была вполне утеряна, ибо Мудрецы древнего Египта сохранили ее и «она, таким же образом, сохраняется и по ныне в ином месте». По сведениям Платона, жрецы Саиса сказали Солону:
«Вы не знаете о той благородной и прекрасной расе людей, которая однажды населяла вашу страну, потомками которых являетесь вы сами и о чем свидетельствует все наше настоящее состояние [1743] , хотя лишь малое число осталось ныне от этого великолепного народа…. Эти писания повествуют о той чудовищной мощи, которой однажды противостал ваш город, когда мощная воинственная сила, устремившись от Атлантического моря, подобно яростному потоку, разлилась по всей Европе и Азии». [1744]
1743
Для полного обсуждения отношений, существовавших между древними греками и римлянами и колонистами Атлантиды, смотри «Пять Лет Теософии». стр. 308—346.
1744
«Тимей», перевод Ф. Дэвиса, стр. 326—328.
Греки были лишь малорослыми и слабыми представителями этого однажды прославленного народа. [1745]
Каков же был этот народ? Сокровенное Учение утверждает, что они были позднейшей седьмой суб-расой Атлантов, уже поглощенной одной из ранних суб-рас Арийской группы, той, которая постепенно распространилась по материку и островам Европы, как только они начали подыматься на поверхность из морей. Спустившись с высоких плоскогорий Азии, где обе расы искали спасения во дни агонии Атлантиды, она постепенно населила и колонизировала вновь появившиеся земли. Эта переселившаяся суб-раса быстро усилилась и размножилась на этой девственной почве; разделилась на многие родственные расы, которые, в свою очередь, разделились на народности. Египтяне и греки, финикийцы и северные группы произошли от этой единой суб-расы. Тысячелетия позднее другие расы – остатки Атлантов – «желтые и красные, коричневые и черные» – начали свои нашествия на новый материк. Произошли войны, в которых новопришедшие были разбиты и они бежали; одни в Африку, иные в отдаленные страны. Некоторые из этих земель с течением времени, в силу новых геологических содроганий, стали островами. Результатом такого насильственного отделения от материка было то, что неразвитые племена и семейства, принадлежавшие к расе Атлантов,
1745
История Атлантиды и все предания о ней были переданы, как известно, Платоном в его «Timaeus» и «Critias». Платон, будучи ребенком, слышал о ней от своего прадеда Критиаса, девяностолетнего старца, который в молодости слышал об этом от Солона, одного из семи мудрецов Греции, друга своего отца Дропидеса. Мы полагаем, что трудно найти более достоверный источник.
Разве испанцы, входившие в состав экспедиции Сибола, не встретили белых главарей среди диких племен; и разве теперь не была подтверждена наличность негритянского типа в Европе в доисторические времена? Именно, это присутствие чуждого типа, близкого к негритянскому, также и к монгольскому и является камнем преткновения антропологии. Индивидуум, живший в отдаленную эпоху, неподдающуюся вычислению, в Бельгии, в Ла Нолетт, является этому примером. Один антрополог выражается так:
«Пещеры у берегов реки Лесс в юго-восточной Бельгии дают нам доказательства того, что может быть определено, как самый низкий тип человека на основании челюсти, найденной в Ла Нолетт. Тем не менее, такой человек имел на себе каменные амулеты, обработанные с целью украшения; они сделаны из песчаника, ныне находимого в бассейне Жиронды». [1746]
Итак, бельгийский человек был чрезвычайно древним. Человек, который предшествовал великому наводнению – покрывшему нагорья Бельгии осадками лёсса или нагорным гравием на тридцать метров над уровнем рек настоящего времени, – должен был соединять в себе черты туранца и негра. Человек Канстадта или Ла Нолетт мог быть черным, и он не имел ничего общего с арийским типом, остатки которого современны с пещерным медведем в Engis (в Бельгии). В Аквитании, жители пещер, наполненных костями, принадлежат к гораздо более позднему периоду истории и могут не быть столь древними, как предыдущие.
1746
См. статью д-ра Картера Блэка «о Челюсти из Нолетт», «Антропологическое Обозрение», Сент., 1867.
Если утверждение это будет оспариваемо на том основании, что наука не отрицает, что присутствие человека на Земле относится к огромной давности, хотя давность эта не может быть определена, ибо такое существование обусловлено продолжительностью геологических периодов, древность которых не установлена; если скажут, что ученые весьма определенно возражают против утверждения, что человек предшествовал животным, например; или же, что цивилизация относится к самому началу Эоценского периода, или, опять-таки, что никогда не существовали великаны, люди о трех глазах и о четырех руках и четырех ногах, андрогины и так далее, – то мы, в свою очередь, спросим этих возражателей – «как можете вы это знать? Какие доказательства имеете вы этому, помимо ваших личных гипотез, из которых каждая, в любое время, может быть взорвана новыми открытиями?» И эти будущие открытия, несомненно, докажут, что каков бы ни был цвет кожи этого раннего типа человека, известного антропологам, тип этот ни в одном отношении не был обезьяньим. Человек из Канстадта и человек из Engis, оба обладают основными человеческими атрибутами [1747] . Человечество искало недостающего звена не с того конца цепи; и Неандертальский человек уже давно отправлен в «чистилище всех слишком поспешных ошибок». Дизраэлли делил людей на союзников обезьян и ангелов. Здесь приводятся причины в пользу «ангельской теории» – как назвали бы это христиане, и как приложимой, по крайней мере, к некоторым человеческим расам. Во всяком случае, если даже допустить, что человек существует лишь со времени Миоценского периода, то даже тогда все человечество целиком не могло состоять из отсталых дикарей эпохи Палеолита, какими они изображаются сейчас учеными. Все, что они говорят, есть лишь просто произвольные догадки, измышленные ими, чтобы поддержать и ответить их собственным фантастическим теориям.
1747
См. «Черепа Человеческих Рас», де Катрефажа и Хами.
Мы говорим о событиях, относящихся к давности многих тысячелетий, даже миллионов лет – если человек современен периодам геологическим [1748] , но не к какому-либо из тех событий, которые произошли в течение нескольких тысячелетий доисторического времени, допускаемых боязливой и всегда осторожной историей. Тем не менее, существуют ученые, которые почти приближаются к нашему образу мышления. Начиная от смелого признания аббата Брассер де Бурбург, который говорит, что:
1748
Геккеля – «Человек-обезьяна» Миоценского периода есть сновидение мономаниаков, которое де Катрефаж весьма талантливо разбил («Человеческие Семейства», стр. 105—113). Не ясно, почему мир должен принимать плод ночных бдений психофоба материалиста – ибо допущение его теорий требует принятие на веру различных животных, неизвестных науке или Природе, подобно, например, созуре, этой амфибии, которая нигде не существовала, исключая в воображении Геккеля – скорее, нежели предания древности.