Тайная история
Шрифт:
Слушай Старушка
Что-то меня здесь задрало сидеть. Иду на вечеринку попить пивка. Покедова.
Б
Сложив записку, я тяжело опустился на подлокотник стула. Отправляясь на прогулку, Банни всегда покидал кампус в районе часа. Сейчас три. Он на вечеринке возле Дженнингса. Они упустили его.
Я спустился по черной лестнице к выходу цокольного этажа,
В Общинах не было никого, кроме пары изможденных уборщиц и тетки в рыжем парике, обслуживавшей коммутатор, — все выходные напролет она, скрючившись, сидела над вязанием, решительно наплевав на поступавшие звонки. Как обычно, в спину ей бешено мигали лампочки, но она обращала на них не больше внимания, чем тот злосчастный радист на «Калифорнийце» в ночь, когда «Титаник» пошел ко дну. Миновав парик, я направился к автоматам и уже со стаканчиком водянистого кофе вернулся позвонить еще раз. По-прежнему лишь длинные гудки.
Повесив трубку, я неспешно поднялся наверх и, достав из кармана подобранное на почте издание выпускников колледжа, сел в кресло у окна, чтобы спокойно выпить кофе.
Прошло пятнадцать минут, затем двадцать. Журнал нагонял на меня откровенную тоску. Складывалось полное впечатление, что лучшее, на что способны в жизни хэмпденские выпускники, это открыть магазинчик керамики на острове Нантакет или вступить в монашескую общину в Непале. Я отбросил журнал и уставился в окно. Освещение снаружи было очень необычным. Зелень травы почему-то становилась в нем до предела насыщенной, и раскинувшаяся внизу лужайка излучала неестественное, инопланетное сияние. На медном флагштоке посреди лилового неба хлопал американский флаг.
С минуту я сидел, разглядывая его, и вдруг, не в силах больше выносить ожидание, надел пальто и двинулся в сторону ущелья.
Лес был мертвенно тихим и как никогда враждебным. Черно-зеленые заросли, невозмутимые, словно вода в болоте, были насквозь пропитаны запахом прели и мокрой земли. Ни малейшего ветерка, ни одной птичьей трели, ни единого шороха. В ветвях кизила парили белые цветы — неподвижные и неземные под этим набухшим, погружающимся во мрак небом.
Я ускорил шаг — под ногами хрустели ветки, в ушах хриплым шумом отдавалось дыхание, — и вскоре тропинка вывела меня на поляну. Я застыл, переводя дух, и только спустя секунду-другую осознал, что там никого нет.
Ущелье лежало по левую руку — ощерившийся, вероломный надрез, обнажавший острое каменистое дно. Стараясь не подходить вплотную, я осторожно заглянул через край. Стояла полная тишина. Я повернулся к зарослям, из которых только что вышел, как вдруг послышалась возня, и откуда ни возьмись появилась голова Чарльза.
— Здорово! — обрадованно прошептал
— Закрой рот, — оборвал его резкий голос, и мгновение спустя, как по волшебству, из подлеска навстречу мне вышел Генри.
Сердце билось в горле, я не мог вымолвить ни слова. Взгляд Генри обжег меня огнем. Он собрался что-то сказать, но тут раздался треск сучьев и, повернувшись на звук, я с изумлением увидел Камиллу в брюках защитного цвета, которая перелезала через поваленный ствол.
— Что происходит? — услышал я голос Фрэнсиса где-то совсем рядом. — Могу я наконец выкурить сигарету?
Генри не ответил.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он меня с непередаваемым раздражением.
— Сегодня на кампусе вечеринка.
— Что?
— Вечеринка. Он сейчас там… И он не придет.
— Вот видишь, я же тебе говорил, — удрученно произнес Фрэнсис, осторожно выбираясь из кустов и отряхивая ладони. Что характерно, он был одет самым неподобающим образом — на нем был хороший, пожалуй даже элегантный, костюм.
— Меня, как всегда, никто не слушает. А я ведь еще час назад сказал, что мы только зря теряем здесь время.
— Откуда ты знаешь, что он на вечеринке? — спросил Генри.
— Он оставил записку. В библиотеке.
— Пойдемте домой, — сказал Чарльз, вытирая тыльной стороной ладони грязный след на щеке.
Генри не обратил на него никакого внимания.
— Черт, — сдавленно выругался он, мотнув головой, словно стряхивая воду. — Я так надеялся, что мы покончим с этим сегодня.
Какое-то время никто не произносил ни слова.
— Я хочу есть, — нарушил молчание Чарльз.
— Умираю от голода, — рассеянно добавила Камилла, и вдруг глаза ее в ужасе округлились. — О нет!
— Что такое? — выпалили все хором.
— Ужин. Сегодня же воскресенье. Сегодня он должен прийти к нам на ужин.
Повисла мрачная пауза.
— Я и думать про это забыл, — пробормотал Чарльз.
— Я тоже, — отозвалась Камилла. — А у нас дома ни крошки.
— Надо будет что-нибудь купить на обратном пути.
— Например?
— Не знаю. Что-нибудь, что можно быстро приготовить.
— Это немыслимо, — обрушился на них Генри. — Я же специально напомнил вам обо всем вчера вечером.
— Но мы забыли! — сокрушенным дуэтом воскликнули близнецы.
— Как вы могли забыть?
— Знаешь, если встаешь, планируя отправить кого-то на тот свет в два часа дня, уже как-то не думаешь, чем будешь угощать новоиспеченного мертвеца на ужин.
— Кстати, как раз сезон для спаржи, — участливо вставил Фрэнсис.
— Сомневаюсь, что она есть в «Фуд-кинге».
Генри вздохнул и направился к зарослям.
— Куда ты? — с тревогой спросил Чарльз.
— Выкопать парочку папоротников. После этого можем возвращаться.
— Ох, выкинь это из головы, — прикуривая сигарету, сказал Фрэнсис и, отшвырнув спичку, добавил: — Серьезно, ну кто нас увидит?