Тайная любовь Копперфильда

Данилова Анна

Мария Григорьевна позавтракала, вымыла посуду и, поставив на плиту вариться куриный бульон, отправилась в спальню, где достала из бельевого шкафа золотую чешуйчатую сумочку и высыпала все золото и бриллианты на постель… Долго примеряла браслеты, любуясь драгоценным блеском рубинов и изумрудов на одном из них, в форме вытянутой фигурки тигра в затянувшемся прыжке… Безумно дорогая вещь. А эти серьги? Настоящее произведение искусства! Брильянты, сапфиры… Доставать уже свою шкатулку почему-то не хотелось. Хотелось представить себе, как все это выглядело там, в Ницце…

Мария Григорьевна достала из этого же шкафа дорожную сумку, из

которой извлекла новенькие оранжевые туфли на тонкой шпильке и узкое, змеиное зеленое платье. Затем последовали коробочки с духами. Это были новые духи, незнакомые ей, и очень, очень приятные, до головокружения. Не выдержав, она вылила себе на ладонь несколько капель, подушилась за ушами, потерла запястья. Подумала о том, что жизнь как-то незаметно промелькнула, пролетела и что молодость уже не вернешь. Что никакие маски уже не помогут вернуть коже матовую гладкость, свежесть, естественный румянец… Маска… Вот черт, и надо же было ей так опростоволоситься перед этим следователем! Какой приятный мужчина, на редкость. И она, старая грымза в отвратительной маске. Расписалась в своем возрасте, называется. Хотя чего же здесь удивляться, когда она так нервничала? Хорошо еще, что вообще в обморок не хлопнулась… «Кузнецкий Мост, Кузнецкий Мост…» — усмехнулась она своим мыслям. Затем, испугавшись этих мыслей, она быстро вернула драгоценности и вещи на место и закрыла шкаф. Погладила стопку белья ладонью, как если бы это был живой организм, которому она доверила самое ценное в доме, и, бормоча себе что-то под нос, вошла в кабинет мужа. Как все-таки хорошо, что они отказались от домработницы. В квартире — ни одной посторонней души. Тишина, все лежит на своих местах, никто не сует нос в твои шкафы или сумки, в твои кастрюли или корзину с бельем. Уж сама она как-нибудь пропылесосит, протрет пыль, уложит грязную посуду в посудомоечную машину, и белье — в стиральную… Вот и сейчас, в кабинете — никого, никто не натирает до блеска старинный, красного дерева, письменный стол, не чистит зеленую лампу. Никто не знает, чем ты будешь заниматься — вязать ли, смотреть ли телевизор, а то и просто спать…

Мария Григорьевна подошла к столу, включила компьютер, нашла папку со скачанным сериалом, включила фильм и прилегла на мягкий кожаный диван. Вот оно, домашнее счастье… На экране появилось милое лицо актрисы, игравшей роль Зои Федоровой. Красивые серые глаза, ямочки на щечках, яркие губы… Невероятно, как она похожа на свою героиню… Еще немного, и станет известно, кто и за что ее убил…

И Мария Григорьевна погрузилась в фильм.

23

Денис позвонил и пригласил Левина поужинать с ним в ресторане «Пушкин».

— Денис, вы уже заказали столик? — спросил Левин.

— Нет, но это и не требуется… Для меня столик всегда найдется.

— Я не об этом. Просто у меня есть несколько другое предложение. Давайте поужинаем в ресторане «Карамазофф».

Денис, понятное дело, не возражал. Встретились в восемь часов. Левин, расстроенный и обескураженный внезапным отъездом Земцовой, отметил, что и Денис выглядит крайне удрученным, нервным.

Едва сели за стол, как Денис сказал:

— Я очень, очень жалею, что обратился к вам, Игорь. Вы не подумайте, что я не доверяю вам или недооцениваю вас как специалиста. Дело не в этом. Я жалею, что и Юлю подключил к этому наиглупейшему расследованию… Я очень, очень вас прошу — давайте

уже прекратим все это! Может, вы и не верите мне, что Надя не имеет отношения к этим двум убийствам, но я-то точно это знаю, я чувствую… Однако кто-то упорно хочет, чтобы ее посадили. Всячески подставляют. А теперь вот ее похитили. Она исчезла. Ее нет. Может, ее уже убили.

— Но если она исчезла, то тем более надо как-то действовать, искать ее, наконец! Да, я согласен, что все крутится вокруг нее, но я не верю, что она ничего не знает! Знает, знает… И скорее всего, ее не похитили, она сама спряталась, скрылась. Вот так. Почувствовала, быть может, опасность и исчезла. Причем спрятать ее могли те же самые люди, которые и вовлекли ее в свой преступный замысел.

— Ну, я очень вас прошу — давайте уже оставим все это расследование!

— Предлагаю сначала сделать заказ, а потом уже обсудить подробности. Если бы все было так просто и если бы отсутствие вины Треповой было очевидным, то я сделал бы все, чтобы, как вы говорите, оставить ее в покое. Но, увы…

Подошла официантка, оказалось, что они не готовы сделать заказ. Меню изучали молча, сосредоточенно, хотя каждый, понятное дело, думал не о еде.

Левин заказал мясо, Денис — рыбу.

— Еще водку и белых маринованных грибов, — нервно добавил в самом конце Денис.

Официантка удалилась, Левин принялся рассказывать о визите уборщицы театра Гаврилова — Василисе Богатовой.

— Снова уборщица, — покачал головой Денис. — Хотя именно эти, казалось бы, невидимые люди, как правило, знают больше остальных. Извините, что перебил.

— Уборщицы, домработницы… Все правильно, они, как правило, знают больше остальных и очень внимательные. Но дело не в этом, а в том, что это — отбивалка для мяса! В случае с Сыровым — молоток, а теперь вот — эта нелепая отбивалка для мяса! Но давайте сначала вернемся к убийству Сырова. Как я только что узнал, причем без помощи Земцовой, — заметил он, и лицо его при этом непроизвольно приняло страдальческое выражение, — Сыров был каким-то невероятным образом связан с неким Головиным и его бывшим компаньоном по бизнесу — Вдовиным. Именно с их счетов на счета сестры Сырова, Екатерины, были переведены в общей сложности два миллиона евро!

— Сколько-сколько? — удивился Денис.

— Говорю же, в общей сложности два миллиона евро!

— Ничего себе!

— Так вот. После смерти брата Катя, понимая, что деньги до сих пор лежат на этих самых счетах, стала их… тратить. Спасибо Юле, конечно, догадалась проверить финансы ближайшей родственницы убитого. Казалось бы, мотив убийства брата налицо, но и здесь поведение подозреваемой кажется бессмысленным, нелогичным… По-хорошему, ей бы затаиться, как мышка, и подождать какое-то время, пока страсти вокруг убийства брата улягутся, а она, поди ж ты, тратит деньги…

— Да она сделала это ради своего парня. Как сказала Юля. Разве не понятно? Решила таким образом его привязать к себе. А теперь, когда ее задержали, этого Анатолия и след простыл.

— Прослеживаем дальше. Вдовин — отец вашей невесты, между прочим, Денис. И получается, что ниточка теперь уже ведет к вам! К человеку, который первым обратился ко мне за помощью, полагая, что за ним в Ницце следили. И следила — кто? Надежда Трепова, уборщица вашего же офиса. Девушка, в которую вы, извините, успели влюбиться и теперь настаиваете на том, чтобы мы оставили ее в покое. И что теперь делать?