Тайная любовь

Картленд Барбара

— О, я счастлива, — возразила Гретна. Ей было стыдно оттого, что приходится лгать Марии, но она не могла сказать ей правду. Невозможно сказать такое женщине столь нежной, доброй и замечательной, как Мария. «Я люблю вашего врага, мужчину, который презирает вас и думает, что вы — бессовестная интриганка, оказывающая влияние на принца, чтобы добиться своих целей».

Нет, она не может рассказать Марии о том, что ее беспокоит. Гретна инстинктивно понимала, что Мария тоже не доверяет ей всех трудностей, которые подкарауливают

ее на каждом шагу. Она всегда выглядела спокойной и уравновешенной, однако Гретна знала, что Мария живет на краю пропасти, разрываясь между желанием любить принца, как он любит ее, и страхом, что ее любовь может навредить ему.

Гретна также понимала, что Марию тяготят финансовые вопросы. Хотя ее муж оставил ей большое наследство — люди говорили, что оно превышает две тысячи фунтов в год, — королевский образ жизни, который она вела на Сент-Джеймс-сквер, требовал денег в два или три раза больше.

Подумав об этом сейчас, Гретна сказала:

— Мария, я должна поговорить с вами о моем будущем. Я не могу оставаться здесь постоянно, ничего не давая на свое содержание и позволяя вам тратить деньги на одежду и вещи для меня.

Мария рассмеялась.

— Дорогая, ты правда думаешь, что расходы, которые уходят на тебя, можно сравнить с удовольствием и счастьем, которое ты приносишь мне, оставаясь здесь? Я всегда мечтала о сестре и чувствую, что нашла ее в тебе. Более того, иногда я думаю, что ты — мой единственный друг, которому я могу… доверять.

— Вы знаете, что можете верить мне, Мария, Я люблю вас. И это все, что я могу сделать для вас.

— Тогда останься со мной, — попросила Мария. — Не говори больше об этом, составь мне компанию.

— О, Мария, мне так стыдно, — сказала Гретна. — Я не заслуживаю такой доброты.

— Заслуживаешь, — возразила Мария. — И давай больше не будем говорить о том, должна ли ты зарабатывать себе на жизнь. Если честно, дорогая, тебе бы это не очень хорошо удалось.

Гретна немного печально засмеялась.

— Я думаю, трудно начинать, — заметила она. — Но я смогла бы найти кого-то, кто помог бы мне получить место.

— Не вздумай даже и пытаться, — сурово сказала ей Мария. — Сейчас все, что тебе следует сделать, это выбрать со мной отрез на новое вечернее платье из материалов, которые только что привезли из Франции.

— Еще одно! — воскликнула Гретна.

— Да, — подтвердила Мария. — То, которое ты надевала прошлой ночью, обтрепалось, а два других испорчены в Крю-Хаусе и на приеме у леди Саутгемптон. Но не стоит убиваться по ним. Уверена, когда ты увидишь новый газ из Парижа, то обрадуешься, что старые платья пришли в негодность и ты можешь их заменить.

Мария встала и направилась к своему секретеру, достала оттуда ворох разноцветных блестящих отрезов, которые, Гретна знала, привезли из самого дорогого магазина на Бонд-стрит.

—

Мария! — воскликнула она. — Вы когда-нибудь думали, как изменилась ваша жизнь? Когда вы были замужем за мистером Фитцгербертом, то вели уединенную жизнь и не следили за модой. Я помню, как однажды вы сказали, что не интересуетесь модой и предпочитаете одежду спокойных и немарких расцветок.

— Помню, — согласилась Мария. — Странно, как быстро и легко кто-то меняется, даже не сознавая этого. Но принцу нравится, когда я ношу голубой, зеленый или белый, он говорит, что они подчеркивают мои волосы.

— Золотые волосы! — поправила Гретна. — Я никогда еще не видела, чтобы волосы переливались, словно в них играют солнечные лучики. Это так красиво, Мария. Вы не должны их пудрить.

— По крайней мере я ввела собственную моду, — немного гордо произнесла Мария.

— Другие тоже заметили это, — подтвердила Гретна. — Я слышала, как леди Саутгемптон говорила другим ночью, что невозможно не восхищаться вашей скромностью и достоинством, которые пытаются перенять многие дамы, посещающие Карлтон-Хаус. Она не знала, что я слышу, а я была так горда, что о вас так тепло отзываются.

— Она действительно так сказала? — немного взволнованно переспросила Мария. — Трудно всегда держаться достойно, ведь принц любит веселиться и даже дурачиться. А мне так не хочется выглядеть занудой, но при этом надо оставаться леди.

— И вам это удается, — улыбнулась Гретна.

— Я так рада, что ты сказала мне об этом, — воскликнула Мария. — Долгое время я чувствовала, что мои поступки ничего не стоят, я пыталась придерживаться принципов, но надо мной смеялись и меня отвергали. Теперь совершенно неожиданно ты хвалишь меня, когда я меньше всего этого жду. Это дает мне надежду.

— Все восхищаются вами, никому не надо доказывать, что вы красивы и достойны, — импульсивно заявила Гретна.

Мария слабо засмеялась и вздохнула.

— Если бы только это было правдой, — произнесла она. — Но, увы, слишком много людей не одобряют меня и говорят обо мне ужасные, мерзкие вещи. Иногда, Гретна, когда я слышу их разговоры или вижу карикатуры, я желаю, чтобы мы никогда не встречались с принцем… Нет, это неправда, это плохо и гадко, что я сказала, ибо оно отвергает то, что для меня важнее всей жизни, — мою любовь к нему и его ко мне.

Мария говорила страстно, и Гретна поняла всю глубину ее чувств.

— О, Мария, — прошептала она. — Чем это все кончится?

Задав этот вопрос, Гретна поняла, что должна рассказать Марии хотя бы немного о том, что чувствует.

— Мария… — начала девушка, но вдруг распахнулась дверь, и появился принц.

Он захлопнул за собой дверь, пробежал через всю комнату к Марии, поцеловал обе руки.

— Мария! Мария! Что мне делать? — вскричал он.