Тайная любовь
Шрифт:
— Ваши сестры очаровательны, дорогая, но мы хотим видеть в первую очередь замужней дамой вас.
— Совершенно верно. Это то, что я ей все время внушаю, — поддакнул Габриэль.
Поверх головы тети Клары Алатея послала ему укоряющий взгляд.
— Впрочем, это не беда. — Клара снова похлопала ее по руке. — Мы найдем для вас какого-нибудь очаровательного джентльмена, может быть, этого славного мальчугана Чиллингуорта.
Выражение лица Габриэля невозможно было описать словами. Алатея с трудом удерживалась от смеха.
— Я так
— Нет? Ну что же, найдем кого-нибудь другого. А кто бы еще вам мог подойти?
Прежде чем Клара продолжила перебирать возможных женихов, Алатея предпочла поскорее расстаться с ней и отправиться дальше.
В течение следующих двадцати минут они с Габриэлем пролагали себе дорогу сквозь толпу, напор которой все усиливался, время от времени останавливаясь поболтать с кем-нибудь. Это всегда происходило по инициативе Габриэля. Только раз, когда она заметила лорда Монтгомери, а затем лорда Фолуорта сквозь море голов, разделявших их, Алатея осознала его намерения. Они все время перемещались и с кем-нибудь разговаривали, и таким образом ее поклонники не могли собраться вокруг нее.
Алатея подавила желание воспротивиться такому обращению.
Все-таки приятнее было пробиваться сквозь толпу, опираясь о руку Габриэля, чем стоять окруженной ее совершенно неинтересными обожателями. Притворившись, что не замечает его искусных маневров, она покорно двигалась за ним.
Но вот музыканты взялись за инструменты, и толпа, как по волшебству, расступилась. В центре зала образовалось большое свободное пространство. Мэри и Элис было дано разрешение открыть бал.
Первым танцем объявили вальс. Убедившись, что Мэри танцует с Эшером, а Элис с Карстерсом, Алатея охотно подчинилась Габриэлю и оказалась на краю площадки для танцев.
Открыла бал раскрасневшаяся от гордости Мэри со своим кавалером. Ее улыбка ясно говорила о том, как она счастлива. Эшер тоже являл собой картину торжества и гордости. Алатея слегка улыбнулась, когда они оказались рядом. Потом ее взгляд снова скользнул по залу.
Элис уже кружилась в объятиях Карстерса — оба они, казалось, не замечали никого вокруг.
Алатея вздохнула. По-видимому, с ее сестрами было все в порядке, и за них волноваться не приходилось — их будущее обеспечено, и именно так, как ей бы хотелось. Они будут счастливы и любимы…
Мимо них пронеслись Элис и Карстерс.
В следующую минуту Алатея оказалась в объятиях Габриэля. Ее глаза широко раскрылись. Больше танцующих пар не было.
— В чем дело?
Габриэль приподнял бровь:
— Я полагаю, это мой танец.
Она хотела бы высказать ему все, что думает о его высокомерии, но под любопытными взглядами гостей не решилась. Все, что она могла себе позволить, это кружиться с застывшей на губах улыбкой.
Габриэль только улыбнулся в ответ и крепче прижал ее к себе, потому что площадка заполнялась другими парами и становилась тесной. Он наклонился, когда они делали поворот,
— Не искушай меня…
Этот шепот она восприняла как ласку, на которую отозвалось все ее тело.
— Я бы должна обидеться.
— Но ты не обидишься.
— Ты ведь знаешь, это выше моих сил…
Продолжать такой разговор было не в интересах Алатеи — он только возбуждал и будоражил ее.
Ей все было приятно в нем — его язвительные замечания, прикосновение его руки, прожигавшее кожу сквозь шелк платья, ощущение его силы и власти над ней и это бесконечное кружение по залу.
Ей не хотелось думать о том, что ее жизнь стала намного счастливее с возникновением их новых отношений, но она не могла избавиться от этой мысли.
После танцев, когда они с трудом пробирались обратно, им то и дело приходилось приостанавливаться, чтобы поболтать со знакомыми. Не было ничего удивительного в том, что Джерард Деббингтон окликнул Габриэля и приветливо улыбнулся Алатее.
Она ответила ему лучезарной улыбкой, совершенно забыв, что не видела его, встречая прибывающих гостей
Когда Габриэль представил их друг другу, Джерард значительно посмотрел на него:
— Мне надо тебе кое-что сообщить. Наедине.
Габриэль указал ему кивком на Алатею:
— Она знает обо всех моих делах и о Кроули. Можешь говорить при ней.
— О… — Джерард улыбнулся, чтобы скрыть свое изумление. — В таком случае… я вчера покидал аукцион Таттерсоллз и буквально столкнулся с ним. Он был с джентльменом, которого Вейн назвал лордом Дугласом. К сожалению, Вейн и Пэйшенс стояли у меня за спиной, и она трещала без умолку. Из разговора Кроули мог понять, что она моя сестра. Вейн посоветовал рассказать тебе об этой встрече и узнать твое мнение.
— Я думаю, — протянул Габриэль, нахмурился и покачал головой, — мы с Вейном должны обсудить все возможные варианты. Где он?
— Вон там, далеко от нас и много левее. — Джерард указал в глубь зала.
Алатея разглядела пунцовое перо, венчавшее прическу Пэйшенс Кинстер.
— Они возле второго зеркала.
Габриэль сразу направился туда, пробираясь сквозь плотную толпу, Джерард и Алатея следовали за ним.
— Боюсь, Джерарду угрожает опасность, — произнес Габриэль на ходу.
Алатея с испугом посмотрела на него:
— Со стороны Кроули?
— Да. Нужно отвлечь Пэйшеис, пока я буду говорить с Вейном.
— А почему ты не можешь сделать это в присутствии Пэйшенс? В конце концов, Джерард ее брат.
— Именно поэтому и не могу. Вейн, конечно, не захочет расстраивать беременную жену.
— Так ты хочешь, чтобы я отвлекла ее? Послушай, а нет ли угрозы для Чарли и Джереми? Или, если она появится, ты тоже не скажешь мне об этом?
Губы Габриэля сжались, превратившись в тонкую линию, и это было достаточно красноречивым ответом.
Алатея посмотрела на него, прищурив глаза:
— О, вы, мужчины! Почему, черт возьми, вы воображаете…