Тайная тюрьма
Шрифт:
«Сейчас этот материал готовится к эфиру. А пока хочу напомнить, что Шейх Аллум „воскресает“ уже в третий раз. Первые слухи о его смерти, якобы в результате ракетного обстрела в Афганистане, появились в 2002 году. В марте 2004 года одна из иракских экстремистских групп сообщила, что руководитель международных операций „Аль-Кайды“ действительно погиб два года назад. Но случилось это на севере Ирака во время налета американской авиации...»
В комнату Бриджеса вошел Веллер и по-хозяйски полез в холодильник. Устроившись рядом с Рэем, он глотнул колы и только после этого спросил:
— Я ничего не пропустил?
— Все только начинается.
Материал
— Фокус, все дело в фокусе, — невесело усмехнулся майор. Где-то за кадром осталась тележка, она же пусковая установка, как по волшебству доставившая террориста в «зону племен». На ней висит оранжевый комбинезон, скрывая привязные ремни. На третье лицо «Аль-Кайды» нацелился не только объектив видеокамеры. На него смотрели два десятка автоматических карабинов. И сам Шейх видел не только камеру, но и телевизор в полевом исполнении. Развернутая спутниковая антенна транслировала в прямом эфире то, что происходило в одном из домов в иракском Мосуле. Именитый террорист видел свою семью — жену и двух дочерей. Они сидят на софе, взявшись за руки. Рядом с ними дюжина американских морских пехотинцев. Старший на постоянной связи с «зоной племен» и в любой миг готов дать команду «Огонь!».
Шейх ведет себя спокойно. Он один в кадре. На фоне узнаваемого пакистанского ландшафта. Он держит в руках автомат Калашникова и поглаживает пустой рожок. На нем сероватый шальвар-камиз, поверх которого надета цветастая безрукавка. Его голову венчает национальный головной убор. Позади него растянуто на скале зеленое полотнище пророка.
— Он символ и не может просто так умереть, — озвучил свои мысли Веллер, указав пустой банкой на экран телевизора. — Он олицетворение «джихада против неверных». Он «плохой парень», физическая субстанция терроризма. И в этом качестве он нужен нашим полководцам как воздух. Как миф он одинаково выгоден обеим противоборствующим сторонам. Только в нашей «Матрице» два таких мифа, а сколько их в других лагерях?.. Их вывозят в Пакистан, Ирак, другие горячие точки. И там, где они появляются, гремят взрывы, воздух стонет от реактивных двигателей штурмовиков и бомбардировщиков. Ты заметил, Рэй, что последнее время они все чаще вступаются за Иран?..
— Я же не слепой...
Шейх в последний раз призвал мусульман всего мира к джихаду, остальным пригрозил новыми сериями терактов. Его рука крепко сжимала автомат, словно он в этот миг держал мир за горло.
Спектакль окончен, подумал Рэй, занавес опущен. Из-за кулис появляется мощная охрана. Террорист влезает в смирительную рубашку и занимает место на тележке. Потом его втолкнут в лампу и наложат сургуч.
Веллер глянул на часы.
— Скоро Шейха Аллума снова доставят в лагерь... Знаешь, что я ему скажу? То, что сказал тебе вчера. "Ты увяз в «Матрице». Все мы увязли в ней. Все люди на этой планете живут какими-то иллюзиями. Они управляются из единого центра. Может быть, поэтому в своих мыслях я бегу отсюда, а подсознание заставляет остаться. Черт возьми, в какое же дерьмо мы влипли!..
...Бриджес едва ли не с ужасом смотрел на русского капитана. Ему показалось, что он призраком висел в его комнате, не пропустил ни одного слова, ни одного взгляда двоих в общем-то разных людей.
Нет, он висел не призраком, но ангелом. Он знал судьбу каждого. Не поэтому ли он
Рэй напряг память. Да, кажется, он тоже вел беседы с невидимым другом, делился с ним своими игрушками, улыбался ему, порой сердился и бросал в пустоту кубики. Кажется, он кричал на него: «Нет, я не хочу в тюрьму!» А потом улыбался: автомобиль, начиненный взрывчаткой, взлетает на воздух, нестерпимый огонь сжигает черномазого ублюдка, который пичкал наркотиками детей, снимал порно с их участием. «Да, да, оставь это!» — кричит он ангелу.
— Откуда вы меня знаете?
— Это часть моей работы, — ответил Абрамов. — Часть моего задания. Мне нужны вы, Рэй. ЦРУ готовит обратную рокировку: вас снова посадят, а номинального лидера вашей группировки выпустят на свободу. Мое руководство заинтересовано в вашей информированности о секретных объектах ЦРУ. От лица руководства я гарантирую вам неприкосновенность в нашей стране.
— Вы бредите.
— Пусть так. Но вы подумайте над моим бредом. Что скажете насчет моего предложения?
Бриджес с минуту вникал в этот вопрос. И будто встрепенулся:
— Я поговорю с начальником базы. Думаю, десять сигарет в сутки вас устроят.
«Хоть что-то практичное я выжал из своих мозгов, — улыбнулся Абрамов. — Глядишь, скоро будут выводить на прогулку».
Его неожиданный удар пришелся в центр мишени. Потому что Бриджес прервал разговор. Но ведь он хотел что-то узнать, что-то спросить у капитана. Он оказался настолько растерянным, что не сразу ответил на последний вопрос.
Об этом капитан думал в своей одиночной камере. Он был сильным человеком и поддерживал форму даже за решеткой: отжимался от пола, каждый день делал тысячу приседаний.
Не прошло и часа, как дверь открылась на ширину ладони; дальше ее не пускал ограничитель. Капитан подошел и увидел охранника в камуфляже. Тот прикурил сигарету и подал ее заключенному.
— Не отходите от двери, — предупредил он.
«Молодец, Саня, — похвалил себя Абрамов. — Ты не можешь сидеть без дела. Ты не тот человек, который ждет у моря погоды».
Свои дальнейшие размышления капитан мог отнести к бреду, на который недавно сослался Рэй: "Может быть, Бриджес созреет и начнет вынашивать планы побега, чтобы рвануть в Россию. Вместе со мной.
Главное — посеять зерно сомнений, теперь дело за всходами".
Капитан гнал мысли о помощи. Просто не мог представить, как и в какую форму она может вылиться. Он мог рассчитывать только на свои силы и опыт разведчика.
22
«Бред, бред, — думал Бриджес. — Все слова русского разведчика — бред. Что он знает обо мне? Только то, что сказал? Или приберег кое-что для очередной беседы? Он знает мои оперативные псевдонимы — это раз. Второе. Он знает о Стюарте. Он не назвал его по имени, а лишь обозначил его как номинального лидера. Третье: моя информированность о секретных тюрьмах ЦРУ».
Информированность. При этом слове у Рэя мурашки пробежали по спине. Он был настолько информирован, что порой боялся самого себя. Как там сказал Крис Веллер: "Все мы увязли в «Матрице»? Может быть, русские подозревают ЦРУ в грязной игре с пленными террористами, регулярно выходящими в эфир?
Рэй понимал, что одному ему не справиться с лавинообразным потоком вопросов. Только один человек на базе мог помочь ему разобраться в этом нагромождении.
Он застал Криса Веллера в трейлере. Майор забежал принять душ и сразу сослался на занятость.