Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1
Шрифт:
В июне Курский был неожиданно снят с работы по охране руководства и переведен начальником 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД. 8 июля, оставив какое-то письмо, Курский покончил с собой. Люшкову для возможной дискредитации столь высокопоставленного назначенца Фриновского было вполне достаточно сообщить Ежову о факте исключения Курского из партии в августе 1928 года «за причастность к убийству» селькора газеты «Туалу-Джашау» в городе Микоян-Шахар в Карачаево-Черкесии. Такой факт биографии делал кандидатуру Курского как начальника охраны явно неуместной.
Конечно, заместитель Ежова и начальник ГУГБ НКВД СССР комкор . П. Фриновский пытался препятствовать появлению подобных материалов о своих выдвиженцах. Возможно, что это и были те случаи, когда он, по словам Ежова, «…как только арестуют кого
Для более глубокого понимания обстоятельств дальнейшей служебной карьеры и судьбы Люшкова необходимо обратиться к событиям в НКВД Украины, последовавшим за февральско-мартовским (1937 года) Пленумом ЦК. На Пленуме был снят с работы второй секретарь ЦК КП(б)У и секретарь Киевского обкома партии . П. Постышев, с 1933 года являвшийся вторым лицом в партийной иерархии Украины и неизменно поддерживавший политический авторитет руководителя НКВД УССР В. А. Балицкого. В связи с этим пошатнулось положение и самого Балицкого. В мае 1937 года он был снят с должности и назначен начальником УНКВД по Дальневосточному краю в Хабаровск. Увольнение многолетнего шефа и покровителя вызвало настоящую панику среди украинских чекистов, особенно из числа близких к нему сотрудников.
Это состояние паники только усилилось, когда новым главой НКВД УССР стал комиссар ГБ 2-го ранга И. М. Леплевский, некогда «правая рука» Балицкого, а теперь его могущественный недоброжелатель. Новый нарком прибыл на Украину в сопровождении Фринов-ского, «героя» ликвидации «военно-фашистского заговора в Красной Армии». Если учесть то, что вторым лицом в «заговоре военных» числился бывший командующий Киевским военным округом командарм 1-го ранга И. Э. Якир, то теперь украинским чекистам предстояла расплата за потерю «бдительности». В июле — августе 1937 года Леплевский устроил настоящий погром «чекистов Балицкого» в НКВД Украины. Были сняты и арестованы три бывших заместителя Балицкого — Н. С. Бачинский, 3. Б. Кацнельсон, В. Т. Иванов, уничтожены практически все начальники отделов НКВД УССР и областных УНКВД. В отношении них Леплевский сфабриковал дело «о заговоре в НКВД УССР», якобы возглавленном самим наркомом Балицким и организационно примыкавшем к «военно-фашистскому заговору в Красной Армии».
Истребление «заговорщиков» из НКВД Украины велось Леплевским по всему Союзу ССР, где бы они ни находились. В Ташкенте был арестован начальник 3-го отдела УГБ НКВД Узбекской ССР . М. Рахлис. В Воронеже схвачен начальник областного УНКВД А. Б. Розанов. В Москве арестованы работник Особого бюро НКВД СССР В. М. Горожанин и заместитель начальника Главного разведуправления РККА М. К. Александровский.
В вихрь этой кровавой мясорубки могло затянуть и Люшкова. Конечно, сам Леплевский вовсе не собирался этого делать, но в Москве Фриновский мог добиться от этапированных украинских чекистов показаний, включающих Люшкова в список «заговорщиков». Возможно, именно тогда, в июле 1937 года, между Ежовым и Фри-новским был заключен некий компромисс: Люшкова убирают из Ростова-на-Дону и отсыпают в Хабаровск, подальше с глаз Фриновского.
В 1937 году гигантская приграничная территория РСФСР из девяти областей (Хабаровской, Приморской, Амурской, Нижнеамурской, Уссурийской, Камчатской, Сахалинской, Зейской и Еврейской автономной) составляла так называемый Дальневосточный край (ДВК) с административным центром в Хабаровске. В руководстве ВКП(б) край слыл сильно «засоренным» правотроцкистскими оппозиционерами. С этим была связана «кадровая чехарда», характерная для расстановки партийносоветского руководства края.
В январе 1937 года первый секретарь Далькрайкома ВКП(б) Л. И. Лаврентьев (Картвелишвили)
В апреле 1937 года из Москвы в Хабаровск прибыла группа оперативных работников во главе с начальником 3-го (контрразведывательного) отдела ГУГБ НКВД СССР Л. Г. Мироновым для оказания помощи в разоблачении «антисоветской шпионско-диверсионной организации троцкистов и правых». В мае 1937 года Дерибас за пассивность в проведении следствия был снят и отозван в Москву, а его место занял бывший нарком внутренних дел УССР Балицкий. На следующий день по вступлении Балицкого в должность заместитель Миронова по оперативной группе ГУГБ НКВД А. А. Арнольдов-Ке-сельман получил у него санкцию на арест Г. М. Крутова». Используя тактику кнута и пряника (Арнольдов представился Крутову личным уполномоченным наркома Ежова), он добился от арестованного показаний о существовании в крае «правотроцкистской заговорщицкой организации». Восхищенный Балицкий назвал Арнольдова «чародеем».
В середине июня, когда Балицкого отозвали в Москву (туда он ехал на расправу — на него уже имелись показания «заговорщиков в НКВД УССР») и его место опять занял Дерибас, у Арнольдова имелись обширные показания арестованных о «Дальневосточном параллельном правотроцкистском центре». Однако все лавры и «разворот» дела «Центра» достались не на долю Арнольдова (он и сам был вскоре арестован), а назначенному в конце июля 1937 года начальником УНКВД по ДВК Люшкову. К этому времени в Москве Ежов уже проводил «чистку» центрального аппарата НКВД СССР (среди ее жертв оказался и Л. Г. Миронов), и поэтому в августе — сентябре Люшков развернул в крае не только широкомасштабное истребление партийного и хозяйственного руководства, но и подверг жестокой «чистке» местные органы НКВД.
В письме Сталину от 8 сентября 1937 года Варейкис сообщал: «…После приезда в край нового начальника НКВД Люшкова было вскрыто и установлено, что также активную роль в правотроцкистском Дальневосточном центре занимал бывший начальник НКВД Дерибас. Участником заговора являлся также его первый заместитель — скрытый троцкист Западный. Второй заместитель Барминский (он же начальник особого сектора ОКДВА) оказался японским шпионом. Арестованы как японские шпионы и участники заговора: Ви-зель — начальник НКВД во Владивостоке, Давыдов — начальник НКВД Амурской области (г. Благовещенск). Входил в состав правотроцкистской организации Пряхин — начальник НКВД Уссурийской области, Богданов — начальник Политического управления пограничных войск, и значительная часть других чекистов».
В дальнейшем список «разоблаченных» Люшковым чекистов-дальневосточников пополнился именами двух начальников УНКВД по Нижнеамурской области — Л. Ф. Липовского и С. М. Сидорова, начальника УНКВД по Сахалинской области — А. П. Льва, начальника УНКВД по Еврейской АО — А. Н. Лавтакова и десятков других чекистов. Их места заняли прибывшие с Люшковым Каган и Осинин-Винницкий, направленные из Ростова-на-Дону и Москвы чекисты среднего звена: Л. М. Хорошилкин, М. И. Диментман, А. М. Мал-кевич, А. П. Малахов, В. П. Крумин, И. Н. Евтушенко, . П. Рысенко, И. Л. Кабаев, М. И. Говлич, В. И. Осмоловский, Д. М. Давыдов. С 15 августа, в соответствии с приказом НКВД СССР № 00447 от 30 июля 1937 года, Люшков приступил к массовой операции по репрессированию «бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» в крае. Всего по существовавшим «лимитам» в ДВК планировалось осудить решением «тройки» 2000 человек по «первой категории» и 4000 человек по «второй категории». Но эти «лимиты» вскоре были исчерпаны и получены новые.