Тайная жизнь города

Муравьёв Константин Николаевич

— Да, — согласился я с ним.

— Я так и подумал, — сказал парень, — но при той разнице во времени, между внешним миром и рынком, я никак не смогу помочь своей сестре, если она останется тут. А потому простите, — и Труш ещё раз посмотрел на свои руки, — но мне придётся отказаться от вашего предложения.

Меня же в его речи зацепили другие слова.

— «Если она останется тут», — мысленно повторил я, — «она останется тут? А зачем ей тут оставаться? Сейчас и выясним?»

— Её что-то тут держит? — спросил я.

— Нет, —

пожал парень плечами, — а потом вполне прагматично ответил, — но тут мы хотя бы знаем, что к чему, а там мы будем совершенно одни посреди чужого города. И если я ещё как-то смогу устроиться, то ей это будет сложно сделать.

— «Что-то тут не так. Почему его сестре там будет сложно устроиться?» — задался я следующим вопросом. Сомнения парня явно связаны именно с его сестрой.

— Прости, — поглядел я в его сторону, — почему ты думаешь, что она там не сможет найти себе никакого занятия?

Труш лишь спокойно пожал плечами и ответил.

— Кому там нужна ещё одна калека?

И он вопросительно посмотрел мне в глаза.

— Забота о ней лежит на мне, поэтому я не могу оставить её здесь.

— «Хм, это сложно», — понял я. Парень прав, там никому лишний рот не нужен. Хотя странно, я так понял, девушка пыталась устроиться на работу тут, но её не берут не потому что у неё какие-то проблемы со здоровьем, а из-за её родословной, того кем была её мать. Значит, не всё так плохо.

— Что с твоей сестрой? И какую работу она пытается найти тут, на рынке?

Парень удивлённо посмотрел на меня, я же, видя его вопросительный взгляд, ответил, — я слушал ваш разговор с крысятником. Он упоминал, что твоя сестра не может найти работу. Так в чём дело?

Парень погрустнел. Видимо для него это была больная тема.

— Два года назад на Талаю напали. Сделать ничего не успели, но её избили, и она получила серьёзную травму головы. За это время она полностью восстановилась. За одним исключением, — и Труш тихо произнёс, — с тех пор она слепа.

— Так, понятно, — протянул я, — твоя старшая сестрёнка слепа. Пpo какую работу тогда ты упоминал?

— Она начинала учиться магии, когда все это произошло, — пояснил Труш, — и потому может пользоваться несколькими плетениями. В том числе она освоила заклинание малого опознания. Вот она и пытается устроиться или в помощники оценщикам, или сюда к скупщикам, тем, кому нужен тот, кто сможет помочь им с опознанием. Но пока ей этого не удалось.

— Во-первых, кому нужен слепой маг, который навсегда останется недоучкой. Она из-за своей травмы была вынуждена бросить учёбу. Вернее, её оттуда просто выперли, — буркнул мальчишка, посмотрев на ближайшую из палаток, конечно, кто же станет учить слепую девушку.

— Ну и второе, и, пожалуй, самое главное. Многиё местные к ней всё ещё относятся как к падшей и рабыне, — уже совсем тихо сказал парень, — они знали нашу мать и думают, что Талая такая же. Они не готовы видеть в ней

кого-то другого, кроме девушки для развлечений, той, что была мама. Хотя и у неё-то выбора не было. Она всю жизнь провела в ошейнике подавления воли и выполняла приказы хозяина. Я даже не представляю, чего ей стоило купить нам вольную. Но мало кто обращает на это внимание. А Талая, она совершенно другая. Она лучше умрёт, чем пойдёт по этому пути. То нападение… — и парень с ожесточением махнул рукой, — но местные этого не видят или не хотят видеть. И поэтому она перебивается лишь редкими заработками тех клиентов, что привожу к ней я, когда сам устраиваюсь таким же проводником, как и к вам.

— Хм, — протянул я, немного подумав, — не тешьте себя надеждами, судя по тому, что я слышал, у Талаи туг тоже будущего нет. Без вариантов.

И я поглядел на парня.

— Так что давай сделаем так. Ты думай над моим предложением, лучшего тебе пока никто не предложит. Я же тем временем подумаю над тем, что смогу сделать для твоей сестры. На крайний случай у меня уже есть одна идея, что мы сможем провернуть. И тут как раз очень важен талант твоей сестрёнки.

И я на пару мгновений задумался.

— Жаль, что её обучать дальше нельзя…

И тут я замер на месте.

— «А кто сказал, что нельзя? Примерно тоже самое я собрался сделать для Слая с Сеей, так почему бы не сделать это же и для Талаи и, возможно, её брата».

И я уже новым взглядом посмотрел на Труша.

— А знаешь, я, кажется, кое-что придумал, — сказал я, глядя на как-то мигом подобравшегося мальчишку, который каким-то своим внутренним чутьём ощутил важность момента, — так что ты думай. А вечером, когда закончим с делами на рынке, дойдём до вас, и я поговорю с твоей сестрой. Хорошо?

— Да, — только и кивнул мне малец в ответ.

Я же не стал ничего говорить, а лишь слегка наклонил голову, после чего всё-таки оглядел стол, которой, как оказалось уже успели сервировать.

— Давай есть, — сказал я Трушу, — да пойдем дальше. Дел с каждым мгновением становится всё больше и больше.

— Хорошо, — согласился парень.

Но прежде чем приступить к обеду, я обратил внимание на то, как он аккуратно разделил свою порцию на две части и большую из них хотел отложить в небольшой контейнер из дерева. Заметив мой взгляд, он смутился, но всё же пояснил.

— Это для Талаи. Мы давно не ели такую еду. Вы не против?

Я же усмехнулся в ответ и остановил его руку. А потом махнул той официантке, что и приготовила для нас стол.

— Будьте добры, ещё одну порцию упакуйте с собой, — и я глазами указал на контейнеры в руках Труша.

— Сделаю, — только и ответила девушка.

Парень же сидел тихо напротив меня, а потом негромко ответил.

— Спасибо.

— Да не за что пока, — сказал я ему, — мы ещё ничего не сделали.

А потом, подмигнув ему одним глазом добавил: