Тайное наследие Нибиру
Шрифт:
– Она смогла, Морфей! У неё получилось!
Я открыла глаза, потрогала лицо, осмотрела одежду и с облегчением выдохнула.
– Это был сон! Всего лишь сон! Очень страшный, кошмарный сон! – дрожащим голосом шептала я.
Вспомнив, зачем мы явились в Сад, я посмотрела на правое предплечье и улыбнулась. На руке появился красивый Ловец Снов. Мой собственный ключ.
Попрощавшись с Морфеем, я сама открыла разлом. И в тот же миг мы оказались в Тартаре.
– Ничего не вышло, – вздохнула Лили. – Вы же только что зашли в разлом и уже вернулись.
Ярив удивленно посмотрел
– Поверь мне, Лили, нас не было гораздо дольше.
Подняла вверх правую руку, с гордостью демонстрируя обретенный знак. Что само по себе говорило о том, что я прошла испытание Морфея.
– Ну, куда на этот раз слетаем? – крикнула я, разворачивая крылья.
Четыре Нефилима взлетели вверх. Четыре ангельских дитя.
Мы кружили над Тартаром и разговаривали обо всём подряд. И вдруг моё внимание привлекло интересное зрелище. Внизу, рядом со старым Амфитеатром, выстроившись в колонны, шагали души, одетые в белые льняные костюмы. Рядом с ними шли другие, в чёрных плащах с капюшонами. Демоны Палачи! Я слетела вниз. Это зрелище было чем-то новым для меня. С палачами мы не дружили, но и не воевали.
Неуклюже опустившись на пыльную землю, я подошла к одному из Палачей, ведущих колонну узников.
– Кто они? И куда вы их ведёте?
– Отойди, Нефилим! – грубо оборвал меня Палач. – Это самые грешные души. Их грех в том, что они сами лишили себя жизни. Каждые семь лет мы ведём их на Суд. И каждый раз они возвращаются в Элизиум без прощения.
– Что такое Элизиум? – не унималась я, вцепившись в чёрный плащ Демона. – И что там происходит с этими душами?
– Элизиум! Один из семи кругов Ада! – рявкнул Палач, оттолкнув мою руку. – Такой же, как Тартар. Но туда не допускают Нефилимов и Ангелов. Эти несчастные душонки испытывают там боль и ужас, ибо никто, кроме Творца, не имеет право отобрать жизнь. А у себя тем более.
– И нет способа освободить их от мучений? – снова вцепилась я в чёрную мантию Палача.
– Лишь один!
– И какой же?
– Если Нефилим станет защищать душу в Суде. Вас четверо. Выбирайте, кто сегодня уйдет в Свет.
– Анна?
Я застыла. Анна – моё земное имя. Кто же в Тартаре мог его знать, а тем более среди душ самоубийц? Медленно повернула голову туда, откуда услышала собственное имя. Я узнала этот голос. Я просто не могла не узнать его. По спине пробежал табун мурашек. Стало холодно и больно. Но когда я увидела его, кровь отхлынула от лица, а сердце, словно раненая птица, колотилось о рёбра.
– Итан…
Это был он. Парень, которого я любила, которого я оплакивала целый год. Сейчас же, увидев его в колоне самоубийц, я поняла, что мне врали. Не было никакой трагической гибели. Он сделал это сам, намеренно. Он добровольно приобрёл себе путевку в Ад в один конец. Боль, обида, злость – всё, что угодно, но любви той, что была на Земле, как будто не было никогда.
Тот, кем я восхищалась, кого боготворила, сейчас казался жалким и никчемным. То добро, которое ещё оставалось во мне, прямо сейчас исчезало. Меняясь, трансформируясь в нечто жуткое, несущее только хаос и разрушения.
– Анна, что ты такое? –
– Анна умерла вместе с тобой, Итан. Там. На городском пляже. Помнишь? – мой голос сорвался на крик. – Моё имя Авия! И я далеко не Ангел! Я Нефилим!
Голос дрожал. Руки сжимались в кулаки. И повернувшись к Палачу, я уверенно сказала:
– Я хочу представлять его в суде!
В Амфитеатре собралось около трех сотен душ. И лишь четверо сегодня могли уйти в свет. Ярив, Эйден и Лили тоже встали на сторону защиты и прекрасно справились с поставленной целью. Три души ушли в Свет. Очередь дошла и до меня. Итан с мольбой смотрел в мои глаза.
Я подошла к Судье и твёрдым голосом сказала:
– Я считаю, что эта душа ещё не заслужила прощения!
Души ахнули. Братья и сестра ошарашенно смотрели на меня, и даже Палачи безмолвно хлопали ртами.
Судья вынес приговор. Сем лет в Элизиуме. Уже на выходе Итан обернулся и прошептал:
– Ты всё сделала верно. Слышишь? Я люблю тебя, кем бы ты не была теперь. Я виноват. Прости меня.
Я обняла его и шепнула на ухо:
– Я обещаю, что буду приходить к тебе так часто, как смогу.
Итан лишь печально улыбнулся той самой полуулыбкой, которую я когда-то так сильно любила, нежно коснулся губами моих и поплелся вслед за колонной проживать свой новый семилетний Ад. Он отлично понимал, что я никогда не приду. Мы все слышали слова Палача. Нефилимам нет входа в Элизиум.
– И что это было? – крикнул Эйден, дёрнув меня за плечо. – Ты должна помогать, а не наказывать.
– Остынь, Эйден! – оттолкнув брата, крикнул Ярив. – Я один услышал, как парень назвал ее Анной? А это значит, они были знакомы на Земле. Но, Ави, какими бы врагами вы не были, ты не имела права обрекать его на новые семь лет мучений. Что он сделал с тобой при жизни? Он издевался над тобой? Я хочу понять, что было между вами. За что ты так с ним?
– Мы не были врагами, – вздохнула я и, горько заплакав, закричала: – Мы безумно любили друг друга, Ярив! Но он погиб! Много ночей я оплакивала его, а он…
– Убил себя сам! – закончил брат за меня.
– Самаэль будет в бешенстве! – вздохнула сестра.
–Я лично встану на защиту сестры, а там что будет, то будет! – Ярив ударил кулаком в стену и тихо выругался.
– Я тоже на твоей стороне, Ави! – обняла меня сестра.
– Я с вами, – вздохнул слишком правильный Эйден. – Но знай, Ави. Сегодня ты получила еще два дара. Мстительность и эгоизм. Неверную дорогу ты выбрала, сестра.
Открыв разлом, я ушла на Землю, даже не попрощавшись.
В этот раз я проснулась довольно поздно. Рука приятно ныла. Я выбралась из-под одеяла, сняла пижаму и увидела Ловца на предплечье. Улыбнулась и тут же вспомнила другое. Суд. Итан. На прикроватной тумбе всё также стояло наше с ним фото. Вытащив его из рамки, я чиркнула зажигалкой, что валялась рядом и смотрела, как горит его лицо. Как плавится в языках пламени улыбка. Как исчезает моя любовь.