Тайное становится явным
Шрифт:
Несколько человек обернулись на его голос, а он их сразу и не заметил. Девушка тоже оглянулась, и он увидел, каким бледным было ее лицо.
— Будь осторожна, — сказал Виктор.
Она ожидала услышать все что угодно, но только не эти два слова. Уязвленная, она резко развернулась и заспешила по коридору, еле сдерживая слезы.
Минут через сорок Сабрина вернулась в редакцию. Она сохраняла внешнее спокойствие, хотя и была совершенно издергана. Она не понимала, почему ей никак не удается освободиться от гипноза, исходящего от Виктора. Особенно если этот человек был средоточием
Вечером они спустились вместе с Виктором на подземную стоянку, и он рассказал девушке, как найти его дом.
— Только не вздумай где-нибудь перекусить. Я буду готовить на двоих.
Сабрина пристально посмотрела на него, и ее брови удивленно поползли вверх.
— Ты собираешься угостить меня ужином?
Он быстро сел за руль своего «камаро» и через окно насмешливо ответил ей:
— Это входит в мой план совращения, мисс Сабрина.
Перед глазами у девушки пронеслась картина, как он целовал ее сегодня в кабинете, и, собрав всю свою решимость, она парировала:
— Забудь о нем. Ты можешь надзирать за мной, но обольстить меня тебе не удастся.
Виктор завел мотор, и Сабрина увидела, как дрогнула его ухмылка и перекосилось лицо. Он уже понял, что девушка напускает на себя суровость всякий раз, когда он сам делает вид, что сердится. Посмотрим, кто кого, но у нее-то с выдержкой похуже. И на то есть одна замечательная причина, благодаря которой он чувствует себя безумно счастливым.
— Если честно, я ничего такого не планировал.
И Виктор укатил. Сабрина забралась в свой «линкольн» и, сразу сникнув, прислонилась затылком к подголовнику. Господи, ну как ей вынести еще одну ночь с Виктором? И как ей работать с ним изо дня в день?
Не думай сейчас об этом, сказала она себе, покидая стоянку и выезжая на оживленную улицу. Сосредоточься на деле Гилбертов.
Дома она переоделась в белые джинсы и черную майку, заплела волосы в косу и слегка припудрила лицо. Перед самым выходом она схватила баночку с мазью от комаров и запихнула ее в сумку. Сегодня ночью ни комарам, ни Виктору не удастся поживиться.
Подъехав к жилищу Виктора, Сабрина ужасно удивилась. Она и предположить не могла, что он обитает на ранчо, да еще в таком старом доме. Она поставила «линкольн» рядом с машиной Виктора и увидела, что сам хозяин и его ротвейлер идут из хлева ей навстречу. Пес держался рядом с Виктором, а когда заметил девушку, то кинулся к ней с громким лаем. Сабрина добежала до машины и захлопнула за собой дверцу.
— Не бойся, Боу тебя не обидит, — заверил Виктор, приблизившись к «линкольну». — Он просто не привык к гостям.
Сабрина с опаской вылезла из машины и села на корточки, чтобы поприветствовать собаку. Боу поскуливал и все время пытался лизнуть ее в лицо. Девушка со смехом заметила:
— Я-то решила, что ты вправду не опасен, а теперь боюсь, что залижешь меня до смерти.
Глядя,
— Пойдем. Ужин уже греется.
— Никогда бы не подумала, что ты живешь на ферме, — сказала Сабрина, когда они все втроем направились к дому. — Я ехала по дорожке и видела, как пасутся коровы. Они тоже твои?
— Пестрые? Мои. Конечно, не симментальские рекордсменки, но тоже неплохие. И они принадлежат мне целиком и полностью.
Девушка услышала гордость в его голосе и поняла, что видит известного журналиста с совершенно новой, неожиданной стороны.
— Неужели тебе интересно быть еще и фермером? Никогда бы не приняла тебя за ковбоя.
Ее неподдельное удивление развеселило Виктора.
— Мой отец какое-то время был фермером. Я помогал ему и постепенно приучился ухаживать за коровами и лошадьми. Переехав сюда, я решил попробовать свои силы и посмотреть, смогу ли самостоятельно применить отцовскую науку.
Прежде чем ступить на крыльцо, Сабрина окинула взглядом участок.
— Похоже, ты вполне преуспел.
Ее похвала окрылила и одновременно смутила Виктора.
— Спасибо. Но боюсь, что пройдет еще много времени, пока здесь все наконец не станет так, как я задумал. Ранчо два года пустовало и пришло в упадок. Ограда, сарай, да и сам дом требуют ремонта.
Он распахнул дверь и впустил Сабрину и собаку в прихожую.
— Надеюсь, ты ничего не имеешь против Боу. Я разбаловал пса: по вечерам разрешаю ему находиться в доме, чтобы он немного остыл. Если я велю ему сейчас остаться снаружи, он страшно расстроится.
Сабрина засмеялась, увидев, как огромный ротвейлер опрометью понесся на кухню.
— Конечно, я не против. Я вообще люблю животных. К сожалению, наш домовладелец не разрешает держать в квартире живность.
После уличной жары в комнатах, занавешенных плотными шторами, было сумрачно и прохладно.
Виктор прошел в гостиную, включил торшер и жестом пригласил туда Сабрину. Она последовала за ним и, оглядевшись, увидела выкрашенные в кремовый цвет стены, дверные проемы в форме арок, крепкий деревянный пол, застеленный коврами без всякой системы. Она не нашла ничего из кружева или ситца, и, в отличие от ее жилища, здесь не валялись пузырьки с лаком для ногтей и журналы мод. Повсюду царили чистота и спартанский порядок.
— Скоро совсем стемнеет, — заговорил Виктор. — Если ты проголодалась, то давай поужинаем и поедем к Гилбертам.
Она кивнула.
— Тебе помочь?
Виктор усмехнулся, и девушка почувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Этот фермер в ковбойских сапогах, старых потертых джинсах и застиранной белой футболке излучал гораздо большую опасность, чем лощеный журналист.
— Не представляю тебя на кухне. Но от помощи не откажусь.
Сабрина попыталась изобразить обиду, но улыбка и ямочки на щеках выдавали, что она вовсе не сердится.
— Если честно, я тоже не могу представить тебя на кухне. Ты уверен, что твоя стряпня съедобна? Может быть, нам запастись на ночь лекарствами?