Тайны черных джунглей

Сальгари Эмилио

– Хозяин, – пробормотал Каммамури, бледный, как полотно, – я чувствую, нам грозит большая опасность.

– Не бойся, Каммамури, – сказал Тремаль-Найк. – Негодяи хотят запугать нас, но я брошу вызов их могучей богине, которая повелевает всей Индией. Итак, они хотят моей жизни? Их божество велит мне сойти в могилу и посылает кинжал! Но Тремаль-Найк не так глуп, чтобы воспользоваться им, и…

Вдруг он остановился. Ужасная мысль сверкнула в его мозгу. Он снова схватил и перечел письмо, изменившись в лице.

– Великий Шива! – воскликнул

он сдавленным голосом. – «… кару, готовую обрушиться на голову той, которую… «

– Что, хозяин?

– О Каммамури, ведь они держат ее в своих руках…

– Кого, хозяин?

– Аду! – страдальчески вскричал Тремаль-Найк. – О моя бедная любовь!.. Каммамури!.. Каммамури!..

– Хозяин, это невозможно, чтобы они убили ее, – сказал, желая утешить его, маратх. – Они не пойдут на это.

– А если пойдут? Если эти изверги убьют ее? О ужас! Ужас!.. Шива, бог мой, защити ее! Защити мою бедную Аду!

Рыдание вырвалось из груди Тремаль-Найка.

– Что же делать? – бормотал он вне себя. – Да, я знаю, эти негодяи не пощадят ее… они не хотят, чтобы Дева пагоды любила смертного… один из нас должен умереть… Но нет, я не хочу, чтобы умерла она, такая молодая, такая прекрасная!.. Значит, умереть должен я? Но нет, это невозможно! Я слишком люблю ее, чтобы сойти в могилу, не послав ей последнее прости, не сказав, что я умираю ради нее!..

Он корчился от душевной муки, сжав себе голову руками, он стонал, проклиная свою судьбу и не зная, что предпринять. Но вдруг замолчал и вскочил на ноги, как тигр, готовый броситься на врага. Грозная молния сверкала в его глазах.

– Ну что ж, пришел час мести! – вскричал он в бешенстве. – Ко мне, Дарма!

Тигрица одним прыжком оказалась на пороге хижины, издавая свое грозное рычание. Сорвав с гвоздя карабин, Тремаль-Найк собирался выйти, когда Каммамури остановил его.

– Куда ты, хозяин? – спросил он взволнованно.

– На Раймангал, чтобы спасти мою Аду, пока ее не убили.

– Но разве ты не знаешь, что там смерть? На Раймангале сотни этих людей, которые жаждут твоей крови. Ты погибнешь и, возможно, погубишь ее, пытаясь спасти.

– Я!..

– Конечно, хозяин, ты убьешь ее. При первом твоем появлении грянет молния и сразит эту женщину.

– Великий Боже!

– Успокойся, хозяин, и выслушай меня. Предоставь действовать мне, и увидишь, мы все узнаем. Возможно, эти люди просто хотели запугать тебя.

Тремаль-Найк смотрел на него непонимающим взглядом, но маратха это не смутило.

– Не время сейчас отправляться на этот проклятый остров, да и ты не настолько окреп, чтобы сражаться с ними, – продолжал он. – Они написали, что хотят твой труп, и они получат его, но это будет труп, который воспрянет и схватит за горло убийцу. Позволь мне все устроить, хозяин. Ты же знаешь, что маратхи хитры.

– Что ты задумал? – спросил Тремаль-Найк, мало-помалу сдаваясь.

– Нам нужен человек, который бы рассказал нам все, что происходит на Раймангале, чтобы мы знали,

как нам поступить. Тогда мы хоть завтра отправимся туда, имея все нужные сведения.

– Нужен человек, ты говоришь?

– Да, хозяин, и этим человеком будет Манчади. Слушай меня внимательно. Сегодня вечером, на заходе солнца, я отнесу тебя в джунгли, и ты притворишься мертвым. Мы с Дармой спрячемся неподалеку, чтобы с тобой не случилась беда. Явится этот бандит, который убил Агура – мы бросимся на него и захватим в плен. Я заставлю его заговорить, я заставлю его признаться, где они прячут эту женщину, которую ты любишь, сколько их и какими средствами они располагают.

Тремаль-Найк схватил руки маратха и порывисто сжал их.

– Ты остаешься? – спросил Каммамури.

– Да, остаюсь, – с глубоким вздохом сказал Тремаль-Найк. – Но завтра, пусть даже в одиночку, я отправлюсь на Раймангал. Я чувствую, что Аде грозит опасность.

– Не в одиночку, – сказал Каммамури. – Мы с Дармой пойдем с тобой. А теперь возьмемся за дело расчетливо, и вечером Манчади будет в наших руках.

Каммамури оставил хозяина, который все еще не мог успокоиться, терзаемый мрачными мыслями и тысячью тревог, a сам направился к реке, чтобы снарядить лодку.

За весь этот день не произошло ничего нового. Несколько раз, вооружившись до зубов, он отправлялся в джунгли, чтобы проверить, нет ли кого-нибудь поблизости, но не встретил ни единой живой души.

В семь часов, когда солнце склонилось к западу, пришел момент действовать.

– Хозяин, – сказал маратх, потирая руки, – не будем больше терять времени.

Именно в этот момент на юге послышалась рамсинга.

– Этот негодяй уже близко, – сказал Каммамури. – Смелее, хозяин, я отнесу тебя в джунгли. Но ни слова, ни движения, если не хочешь разрушить наш план. Как только убийца появится, тигрица схватит его.

Он взвалил хозяина себе на плечи, предварительно спрятав у него за пазухой пару пистолетов и, шатаясь, направился к джунглям.

Солнце исчезло за кромкой леса на западе, когда они добрались до первых бамбуковых зарослей. Он положил неподвижного, как труп, Тремаль-Найка в траву и склонился над ним.

– Не двигайся, хозяин, – напомнил он. – Едва тигрица бросится на Манчади, вскочи и зажми рот негодяю. Возможно, рядом есть и другие туги.

– Положись на меня, – прошептал Тремаль-Найк. – Все будет, как надо.

Каммамури побрел, склонив голову на грудь, точно человек, убитый горем. Когда он подошел к хижине, в джунглях раздался второй звук рамсинги.

«Манчади еще далеко, – решил он. – Все идет хорошо».

Он вошел в хижину, вооружился пистолетами, заткнул за пояс нож и вышел, внимательно поглядывая то на реку, то на джунгли.

– Дарма, за мной, – приказал он.

Тигрица прыжком догнала его, и оба быстро пошли на юг, прячась за кустами индиго и муссенды. В пять минут они добрались до бамбука и спрятались в двадцати шагах от хозяина.