Тайны Истинного мира
Шрифт:
– Ты ее защищаешь? – Удивленно вскинул брови Владимир, поняв все из сбивчивой речи мужчины.
Алекс хмуро кивнул. Старик задумался на мгновение, и оглядел компашку понимающим взглядом. Ни в какое другое время он не услышал бы от самовлюбленного мальчишки, вызывающего своим цинизмом искреннюю симпатию, таких жарких слов, кричавших о чувствах. Ни один инферн еще ни разу не пересекал пределы его сада, чтобы маленькая девочка на втором этаже не почувствовала зов крови. Новогодняя звезда подарила ему поистине сказочную ночь, заставившую мир измениться всего на несколько коротких часов. Он не любил
– Я умею быть щедрым и умею прощать, – пробормотал он себе под нос. – Я дам тебе людей в помощь. Все, что от тебя требуется – передать мне камни.
Алекс встал, понимая, что аудиенция окончена. Слава богу, все остались живы. С инфернами они вышли обратно на высокие ступени барского дома.
Лишь бы Маша продержалась еще чуть-чуть. Они уже едут!
Когда нежданные гости, наконец, ушли, тяжело держась за перила, Владимир поднялся на второй этаж, мучаясь от радикулита и одышки. Наплевать на кучку стариков, ждавших его в кабинете, и на гостей, отчаянно напивавшихся в гостиной. Он хотел увидеть своего крохотного ангела, подарившего ему горькую радость за все годы его беспросветного почти полуторавекового существования.
На стенах спальни его маленькой девочки призрачно-зеленоватым светом фосфоресцировали пластмассовые звездочки. Малышка лежала в кроватке, укрытая крахмальными простынями. Сегодня ей стало лучше. Сегодня с ее маленького хорошенького личика снова стерлись страшные признаки энергетического вампиризма. Щечки порозовели, губки потеряли кроваво-красный оттенок, а глаза блеснули синевой. Но уже вечером болезнь обратно отвоевала свои позиции и даже больше…
Скоро он сможет спасти ее от недуга. Совсем скоро…
Девчушка открыла огромные желтоватые глазенки с большими вертикальными зрачками.
– Деда? – прошептала она тоненьким голосом. – Ты так вкусно пахнешь… – Ее ноздри расширились, и малышка глубоко вздохнула.
Владимир схватился за грудь, которую сдавило, словно стальным обручем. В голове заверещал тревожный колокольчик. Он хотел отойти, сделать всего один шаг, чтобы ниточка энергии, вытекающая из его тела прервалась… но не мог. Хватаясь за кружевные простыни, он упал на пол, стаскивая с девочки одеяло. Та не чувствовала ничего, не видела и не понимала, она жадно вдыхала сладкий аромат, идущий от деда, и никак не могла насытиться им. Жажда, застрявшая в ее горле уже многие дни назад, наконец-то взяла верх.
Владимир лежал на пушистом ковре. Жизнь медленно покидала его старое дряхлое тело…
С каждой минутой сеть давила все сильнее и сильнее. Зеленоватая паутинка вбирала в себя энергию, пытавшуюся вернуться в кровеносные жилы, и сжималась, как удав. На руках и лице, кажется, уже отпечатались полоски, и каждый вздох давался с большим трудом.
Эдик выкинул такое коленце, что каратели совершенно забыли обо мне. В открытый проход я видела деревянную лестницу с высокими ступенями, но не могла заставить себя пошевелиться.
– Заткнись и перестань елозить! – буркнула я, стараясь сохранить силы.
– Сам знаю, что нельзя, – недовольно отозвался тот. Он действительно замер, тяжело дыша.
Я скосила глаза и сумела-таки разглядеть черные квадраты на его руке.
– Ну как, нравятся тебе особенные знаки? – Ох, зря я издевалась над приятелем по несчастью.
Он только буркнул обиженно:
– Чего не предупредила, что энергия не слушается?
– А зачем? Теперь и сам все знаешь.
Эдик тихо завыл.
– Слушай, герой, ты можешь распутать узел на сетке?
– Что? – моментально успокоился он.
– Я тут узел нащупала, а сама развязать не могу. Сейчас к тебе подкачусь. – Я сделала неловкое движение и поняла, что еще чуть-чуть и проклятые путы меня прикончат. – Видишь узелок?
– Ага.
– Дергай за него. Будем освобождаться из объятий твоей сестрички.
– Ну, уж нет! – неожиданно заявил тот. – Я тебе помогу, а ты меня бросишь! Ты каждый раз меня обманываешь!
– Тогда подохнем вместе, – загробным голосом пообещала я.
Этого хватило, чтобы Эдичка, кое-как вытянув из сети пальцы, начал теребить тонкие веревочки.
Зимняя ночь бесконечно длинная. Картеж во главе с машиной Алекса подъехал к дому Владилены, когда двор уже успокоился. Нежданные гости выходили из своих автомобилей и с интересом разглядывали особняк, выглядевший так, словно пережил ураган. Все до одного разбитые окна ощерились острыми осколками стекол. Длинные занавеси выбились на свободу и теперь трепыхались на ветру. Входной двери не было, и ярко освещенный коридор укоризненно разглядывал пришельцев портретом полоумного старика с ручкой от двери, застрявшей посередине нарисованного лба.
И вот на пороге появилась хозяйка дома. Сначала Александр ее даже не узнал – высокая женщина, с торчащими в разные стороны, растрепанными волосами, босая, в растерзанной шубе, стояла, подбоченясь, и напоминала злобного призрака.
– Что нужно?! – заорала она из дверного проема.
Каратели за спиной Алекса в нерешительности остановились, инферны рядом с ним прижались друг к другу. Владилена по-настоящему пугала своим бесовским видом.
Алекс сам больше не сделал ни шага, оставшись во дворе, и только крикнул:
– Владилена, это конец! Ты знаешь, почему я здесь!
– Ах, я знаю?! – Пробормотала женщина себе под нос и вдруг, словно сорвавшаяся с цепи собака, ринулась на них. Она вздернула руки вверх, и на головы гостей свалился сноп снежного дыма.
– Ах, я знаю?! – Уже кричала она. – Вон отсюда, букашки. Вон!
– Она чокнулась! – прошептал Сэм Алине, прячась за спину Алексу.
– Это у них семейное, – отозвалась та, пригибаясь.
Каратели в одно мгновение образовали прозрачный кокон, прикрывавший их от ударов одуревшей женщины.