Тайны Истон-Холла
Шрифт:
Времени уже было, наверное, половина второго, небо сделалось графитно-черным, безостановочно лил дождь. Покрыв быстрым шагом примерно полмили и стараясь больше сосредоточиться на самой ходьбе, чем на одолевавших его проблемах, мистер Пертуи немного пришел в себя. Но тут возникла еще одна трудность. Мистер Пертуи намеревался зайти в клуб, где, как подсказывал опыт, он скорее всего застанет графа либо в комнате для игры в карты, либо в библиотеке. Однако же мистер Пертуи не являлся членом этого заведения (его собственный клуб, довольно скромный, находился в «Ковент-Гарден»; там можно было поиграть в вист с шестью-семью отставными адвокатами и коммерсантами средней руки) и, как ему вдруг стало очевидно, войти туда не так-то просто. Тем не менее, проделав весь этот путь, он будет просто презирать себя, если не предпримет
— Мне бы с графом N переговорить, — просительно начал мистер Пертуи. — Если, конечно, его светлость здесь.
Мажордом внимательно посмотрел на стоявшего перед ним с письмом в руках мистера Пертуи, и тот ему явно не понравился. Он справедливо заподозрил, что ничего хорошего этот визит графу N не предвещает, поскольку явился этот господин, видимо, из Сити и в конверте, сжатом в его руке, наверняка содержится счет. Эти соображения заставили его перегородить тот самый путь, который, как воображалось мистеру Пертуи, приведет его непосредственно к графу, и заметить, что его светлости скорее всего в клубе сейчас нет.
— Как нет?! — воскликнул мистер Пертуи. — Ведь он же мне сам говорил, что будет здесь нынче днем.
Вообще-то говоря, как раз в данный момент граф N в бильярдной курил сигару в компании таких же, как он, любителей поразвлечься. Однако что-то в манере поведения мистера Пертуи подсказывало мажордому: графу не понравится, если его обеспокоят подобного рода визитом. Потому он лишь повторил: его светлости здесь нет, — одновременно кивнул привратнику, который тотчас двинулся в их сторону, остановившись на опасно близком расстоянии от мистера Пертуи.
Тот понял, что проиграл. Ясно было также, что скандал в холле аристократического клуба, да еще в присутствии нескольких его членов, ничего ему не даст.
— В таком случае не будете ли любезны проследить, чтобы это попало в руки его светлости? — сказал он, протягивая мажордому письмо.
Тот указал на привратника.
— Если вы отдадите письмо Джеймсу, он передаст его графу.
Освободившись от конверта, мистер Пертуи вновь оказался на ступеньках лестницы. Он кипел от негодования. Граф N не желает его видеть! Да кем он себя воображает?! Чем его, мистера Пертуи, деньги хуже графских, даже если добрая их часть получена от других людей? Мистер Пертуи настолько распалил себя, что в какой-то момент уже поднял трость, дабы изо всех сил забарабанить в дверь клуба. И осуществил бы свое намерение, если бы не заметил поблизости, на углу улицы, полицейского, проявляющего к нему явно повышенный интерес. Мистеру Пертуи пришлось опустить трость и удовольствоваться саркастической усмешкой, направив ее в сторону эркера, где стояли, добродушно глядя наружу, три толстых господина. Одного из них мистер Пертуи знал — равно как и то, сколько тот задолжал, — и это еще больше взбесило его. Граф N! Да пусть он в геенне огненной горит, а мистер Пертуи будет стоять на краю бездны и аплодировать его судьям.
Едва сдерживая себя, он сбежал по ступенькам лестницы вниз и вновь зашагал по Сент-Джеймс-стрит, смутно ощущая при этом, что события, случившиеся за последние пять минут, странным образом прояснили предмет его недавних размышлений. Он вышел на Пиккадилли, потоптался в нерешительности. Окинув взглядом ближайшие большие магазины, задержался на «Мэнтоне» — в его витрине была выставлена пара пистолетов, из которых он с наслаждением пристрелил бы графа N. Затем глянул на кондитерскую Фабсби, где скромная молодая особа нависала над гигантским свадебным тортом, но так и не решил, чем занять себя до конца дня. В Кенсингтоне у него имелся дом, но мистер Пертуи нечасто появлялся там. У него была контора, но мистер Пертуи еще раньше дал себе слово сегодня больше не возвращаться туда. Что касается клуба, то в нынешнем его настроении все клубы, включая и собственный, он видеть не хотел. «Проклятие! — выругался мистер Пертуи про себя, минуя витрину с двумя джентльменами во фраках, выглядывавшими оттуда с таким видом, словно хотели завязать с ним светскую беседу, но это были всего лишь манекены. — Пойду-ка я к Джемине!»
В двадцати ярдах отсюда
Мистер Пертуи внимательно прочитал заметку. Если и существовало имя, которое он ненавидел, боялся и не позволял себе вспоминать, обдумывая планы на будущее, то это имя капитана Мактурка. И все же размышления в течение последних нескольких минут настолько вдохновили мистера Пертуи, что ему стало казаться: в случае чего он с этим полицейским справится. Когда омнибус доехал до Сент-Джон-Вуд, на душе у пассажира уже было вполне спокойно. Утопающие в ракитовых зарослях виллы граничили здесь с небольшим кварталом галантерейных магазинчиков. Мистер Пертуи заглянул в один из них и сделал кое-какие покупки, которые ему завернули в красивую оберточную бумагу и аккуратно сложили в бумажный пакет. Дойдя до нужного дома, он бросил беглый взгляд в окно и по мелькнувшему в нем женскому лицу понял, что Джемина не одна. Открыв входную дверь собственным ключом, он вошел в прихожую и кивком велел служанке следовать за ним.
— С кем это тут твоя хозяйка?
— Сестра ее пришла, сэр, — затараторила девушка, вполне разделявшая взгляды мистера Пертуи на обитателей Айлингтона.
— Ступай и скажи, что мне надо видеть ее сию минуту.
Девушка бросилась выполнять поручение. Мистер Пертуи прошагал в угол комнаты, встал под висевшей на стене затейливой гравюрой с изображением юной женщины на качелях, посмотрел на рисунок, перевел взгляд на собственные башмаки — ни то ни другое ему, кажется, не понравилось, — затем откинул крышку фортепьяно, слегка, так, чтобы извлечь хоть какой-то звук, коснулся пары клавиш, распрямился и сцепил руки на затылке. Вскоре послышался звук хлопнувшей двери, шелест платья в коридоре, и вот уже перед ним появилась Джемина, несколько подвыпившая и даже более раскрасневшаяся, чем обычно.
— Вот не ожидала тебя сегодня, Ричард, право слово. Ты ведь сказал — в четверг утром, я точно помню.
— Что эта особа делает в доме?
— Знаешь, Ричард, каково женщине, если она даже родную сестру пригласить не может?
— Полагаю, за деньгами явилась, не так ли?
— Только отчасти. Не ее вина, что фабрику, где работает Нед, закрыли, а за квартиру-то надо платить, они и так задолжали.
— Бездельник и шалопай этот Нед.
— Как скажешь, Ричард, — с нарочитым подобострастием ответила Джемина. — Но ведь это родная кровь, неужели ты хочешь, чтобы я дала ей помереть с голоду?
Мистер Пертуи пожал плечами и звякнул монетами в кармане. Как ответишь на такой вопрос? Вообще-то ему было совершенно все равно: пусть эта миссис Роби (так звали сестру Джемины) и впрямь помрет с голоду, — но джентльмены обычно не позволяют себе такой откровенности.
— Может, присоединишься к нам и выпьешь чашку чаю, Ричард?
— Да нет уж. Если угодно, девушка может принести мне чаю сюда.
К собственному удивлению, мистер Пертуи обнаружил, как его плохое настроение улетучивается. Он подумал, что, благополучно решив проблему, на которую ушло так много душевной энергии, может позволить себе быть добрым даже с миссис Роби. Нет, он не опустится до того, чтобы увидеться с ней, но… будет добр.