ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ

Караш Юрий Юрьевич

Впрочем, не будем столь однозначны в оценке восприятия секретности людьми, вольно или невольно отмеченными ее грифом. Кто-то, может быть, действительно извлекал из нее пользу, покрывая ею собственную недобросовестность. Однако Черток вспоминал, что и Королев, и Глушко, люди весьма честолюбивые и имевшие уже академические звания, «очень болезненно» воспринимали славословия мировой прессы в адрес тех, кто, выполняя «партийное поручение», выступали в роли «родителей» спутника, а после — полета Гагарина [101] . Скорее отношение конструкторов к тайне, поглотившей их вместе с работой, которую они делали, можно назвать «смех сквозь слезы». Шофер Королева, очень переживавший, что его Главного никто не знает, однажды спросил у Сергея Павловича, когда его «откроют», когда люди о нем узнают? «Вот умру, и сразу все узнают!» — ответил Королев с какой-то веселой удалью. Он угадал точно: только смерть, которая никому не подчиняется, рассекретила его…» [102]

101

Черток

Б. Е. Фили — Подлипки — Тюратам. С. 206.

102

Голованов Я. К. Указ. соч. С. 687.

А вот как описывает Голованов один из своих разговоров с Королевым:

«Во время одной из встреч с Сергеем Павловичем я попросил его прочесть небольшое мое сочинение и высказать свое мнение. Он согласился.

– Куда вам привезти рукопись — спросил я, — в Подлипки [103] или домой? Мне домой удобнее, я живу рядом с вами…

– Да нет, домой не надо, — ответил Королев, помолчал и добавил, — тут такое дело было… Стреляли в меня…

– Как стреляли?! — я подскочил в кресле.

– В окно моего кабинета… Перед этим к дому подъехала машина, и какие-то люди хотели пройти в дом: говорили, что они со студии документальных фильмов. Охрана их не пустила. Записали номер машины. Оказалось, что такого номера не существует… КГБ разбирается… Так что домой не надо, начнут к вам приставать: кто да что…

Помню, я был поражен: надо же, в Королева стреляли!…

Уже после смерти Сергея Павловича я как-то рассказал об этой истории Нине Ивановне (жене Королева. — Ю. К.). Она рассмеялась:

– Ну, фантаст! Третий Стругацкий! Знаете, как было дело? Мальчишки из рогатки стреляли по окну спальни металлическим шариком, разбили только наружное стекло. Приезжали, действительно, из КГБ, исследовали этот шарик и установили, как и откуда им «стреляли», нашли еще несколько шариков около дома. Потом я позвала стекольщика, и на этом история «покушения» закончилась…

Ему хотелось, чтобы в него стреляли! Таинственные убийцы на таинственной машине, и стрельба, и баллистическая экспертиза КГБ — весь этот сплав былей, вымыслов и домыслов говорит о том, что какое-то, пусть во многом мальчишеское, удовлетворение из своей «великой бесфамильности» он все-таки получал. Или, точнее, стремился получить» [104] .

103

Подлипки — подмосковная железнодорожная станция, располагающаяся рядом с предприятием Королева.

104

Там же. С. 689.

Но вернемся к спутникам. Создание ИСЗ в Америке, в отличие от СССР, было намеренно отделено от программы МБР [105] , в основном по двум причинам. Первая — уже упомянутая озабоченность Эйзенхауэра по поводу возможной помехи, которую мог представить спутник сотворению американской «ракетно-ядерной дубинки». Вторая — маскировочная. Департамент обороны США [106] так же, как и его коллега — Министерство обороны СССР, не был чужд пусканию возможных охотников за секретами по ложному следу.

105

Logsdon, The Decision to Go to the Moon, op. cit., p. 13.

106

Департамент обороны — это точный перевод названия американского военного ведомства. В российской литературе также используется название Министерство обороны, или Пентагон.

В середине 1950-х годов Пентагон стал разрабатывать программу WS-117L, которая предусматривала создание ряда спутников, способных как заниматься разведкой, так и предупреждать о возможном ракетном нападении. Стремясь интегрировать запуск своего ИСЗ в комплекс мероприятий, осуществляемых в рамках Международного геофизического года, США пытались максимально привлечь внимание мировой общественности, а вместе с тем и иностранных разведок, к своему открытому научному проекту. Это повышало шансы WS-117L остаться в тени [107] .

107

Divine, op. cit., p. 11.

Итак, в тот период времени американское правительство пробовало одновременно решить две довольно противоречивые задачи: с одной стороны, придать космической программе США определенную открытость,

а с другой — оградить ее от посторонних глаз. Создание НАСА способствовало в известной степени решению этой дилеммы. Однако попытка связать воедино «коня и трепетную лань» стоила Соединенным Штатам, по мнению некоторых членов кабинета Эйзенхауэра, пальмы первенства в запуске первого в мире ИСЗ. Вот что говорилось в «Меморандуме о встрече с президентом 8 октября 1957 года» (через четыре дня после запуска спутника. — Ю. К.), подготовленном бригадным генералом США Гудпастером:

«Президент [Эйзенхауэр] задал вопрос секретарю Куарелсу [108] о представленном ему докладе, согласно которому «Редстоун» могла бы вывести на орбиту искусственный спутник много месяцев назад. Секретарь Куарелс подтвердил, что «Редстоун» без сомнения мог бы запустить спутник на орбиту год назад или более. Однако консультативный комитет по науке придерживался мнения, что создание искусственного спутника Земли должно проходить отдельно от разработок в военной сфере. Одна из причин этого состояла в том, чтобы подчеркнуть мирный характер данной программы, а другая заключалась в стремлении избежать использования технологий, применяемых в боевых ракетах, к которым могли бы получить доступ зарубежные ученые» [109] .

108

Дональд Куарелс — заместитель министра обороны США по вопросам научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР).

109

Memorandum of Conference With The President, 8 October 1957, 9 October 1957, NASA Historical Reference Collection, NASA History Office, NASA Headquarters, Washington, DC.

Зачем Соединенным Штатам нужно было сотрудничество с СССР?

Вопрос не праздный. Разве американцы в меньшей степени, чем русские, были озабочены возможностью «перетекания» своих современных технологий двойного использования в руки тех, кто мог обратить их против Соединенных Штатов? Отнюдь. Но был при этом и еще ряд факторов, обусловливавших во второй половине 1950-х годов интерес США и лично президента Эйзенхауэра к объединению в космосе усилий с Советским Союзом. Что же это были за факторы?

Для простоты и четкости восприятия поместим их в два хронологических периода. Первый — с середины 1950-х годов и до конца 1956 г. Тогда Белый дом был, как отмечалось выше, озабочен созданием на международном уровне юридической основы для запуска и эксплуатации спутников-шпионов.

Начало второго периода совпало с началом 1957 г. К этому времени у Соединенных Штатов выдвинулись на передний план три новые причины, по которым взаимодействие с русскими в космосе представлялось американским политикам весьма неплохой перспективой.

Первая — растущая в Вашингтоне тревога относительно ускорявшейся гонки с Москвой в области создания МБР. В США всерьез опасались того, что соревнование с СССР в сфере постройки и запуска спутников не только еще более обострит эту гонку, но и неизбежно приведет к размещению в космосе оружия. Лихие заявления Хрущева о том, что советские ракеты «собьют муху в небе», не пошатнули веры Эйзенхауэра в превосходство американской бомбардировочной мощи над советской, а МБР в глазах президента явно блекли в тени разного рода летающих «крепостей» [110] .

110

Американцы любят сравнивать свои бомбардировщики с «крепостями». Так, их основной стратегический бомбардировщик Второй мировой войны Б-17 назывался «летающая крепость», пришедший ему на смену Б-29 — «сверхкрепость», а состоящий до сих пор на вооружении Б-52 — «стратосферная крепость».

Следовательно, в интересах Белого дома было эту гонку если не прекратить, то замедлить, при сохранении военно-стратегического status quo с Кремлем [111] .

Попытаться решить подобную задачу можно было двумя способами: с одной стороны, стремиться заключить соглашение об использовании космического пространства исключительно в мирных целях, а с другой — продвигать идею международного сотрудничества в области мирного освоения космоса [112] .

111

Jacobsen, С. G., «Soviet Strategic Policy Since 1945» in Jacobsen, C. G., ed., Strategic Power. USA/USSR, St. Martin's Press, New York, 1990, p. 107.

112

U.S. Congress, Senate, Committee on Aeronautical and Space Sciences, International Cooperation in Outer Space: A Symposium, No. 92-57, 92nd Congress, 1st session, 1971, p. 304.