ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ
Шрифт:
Впрочем, возможно, была и еще одна причина. По замечанию сына Хрущева, для того, чтобы советско-американский полет на Луну стал реальностью, его отцу «нужно было набраться твердости для преодоления отношения военных к этому вопросу, весьма непростому, если учесть, какого рода секреты могли перестать быть таковыми при осуществлении подобного совместного проекта» [372] . А как «набраться твердости», если в тот период времени нарастало недовольство командного состава вооруженных сил реформами Хрущева в военной сфере, и Первый секретарь, он же — верховный главнокомандующий, не мог об этом не знать. Быть может, Никита Сергеевич воспользовался столь подходящим моментом, как презентацией нового типа оружия, чтобы «потрафить» своему генералитету, подчеркнув — ни о какой, пусть даже ограниченной, передаче секретов потенциальному противнику и речи не может быть? [373]
372
Данная фраза Сергея Хрущева взята из книги Siddiqi, A. A., Challenge to Apollo; The Soviet Union and the Race to the Moon, 1945-1974, NASA SP-2000-4408, GPO, Washington, D.C., 2000, p. 400.
373
Более подробно о реформах Хрущева в области вооруженных сил и об отношении военных к этим преобразованиям, см. Хрущев С. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 413-429, 468.
Как бы то ни было, слова, произнесенные на фоне противоракеты, подписали «смертный приговор» иллюзиям, которые политики на другой стороне океана могли иметь относительно сотрудничества с СССР в области космоса, в частности, в сфере осуществления экспедиции на Луну. Напомню, что иллюзии эти основывались вначале на сообщении Ловелла от 17 июля 1963 г. о том, что Советский Союз якобы выходит из «лунной гонки». Затем последовали обнадеживающе-дезориентирующие статьи в американской прессе, пытавшейся разглядеть в результатах переговоров Драйдена и Благонравова в сентябре того же года желание СССР поискать формы взаимодействия с США в рамках пилотируемого лунного проекта. Заключение договора о запрещении испытаний ядерного оружия и несколько смягчившееся отношение Советского Союза к статусу спутников-шпионов также питали надежды некоторых «мечтателей» на возможность будущего советско-американского «космического альянса». А кульминацией иллюзий стало выступление Кеннеди в ООН, где он прямо пригласил СССР лететь на Луну вместе с США.
Но был ли у сотрудничества шанс?
Итак, после ознакомления с событиями осени 1963 г., в частности с речью президента США в ООН и реакцией на нее советского руководства, может сложиться следующее впечатление: США горячо и беззаветно предлагали построить СССР «космический мост» между двумя странами, а Советский Союз на это не соглашался. Не принимал же Кремль данную идею по тем причинам, что полагал — по данному «мосту» коварные янки будут проникать в СССР с целью «разнюхивания» его стратегических секретов или же данное «сооружение» замаскирует «пропасть», разделяющую обе страны в виде гонки вооружений и иностранных военных баз вдоль советских границ.
Но даже если все не так, насколько искренне было стремление НАСА образовать с СССР «лунный альянс»? Вспомним, что подобное сотрудничество могло привести к сокращению ассигнований, выделяемых на деятельность агентства, да и сложности взаимодействия с русскими, по словам Гилрута, могли вызвать «трепет» у работников НАСА.
Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим на отношение агентства к предложению Кеннеди, озвученному в ООН. В течение нескольких недель, прошедших после речи главы Белого дома и в условиях отсутствия на нее внятного советского ответа, НАСА ощущало себя на распутье. Через несколько дней после выступления Кеннеди глава агентства Уэбб набросал «общие руководства к действию для персонала НАСА». Копию документа он отправил в Белый дом, где ее в тот же день одобрил МакДжордж Банди. Уэбб провел настоящий лингвистический анализ речи Кеннеди, выделив в ней моменты, вольно или невольно соотносящиеся с намерениями агентства не спешить бросаться «в объятия» СССР. Глава НАСА особенно отметил следующее: президент сказал только, что «мы должны рассмотреть» возможность совместной лунной экспедиции, и что ключевым словом здесь является «рассмотреть», а что касается слова «совместной», это — цель, на которую мы должны ориентироваться в ходе «рассмотрения» и оценок [возможности советско-американского полета на Луну]». Уэбб специально подчеркнул в своей записке:
«В то время, как мы предоставляем русским шанс работать вместе и предстаем в глазах всего мира нацией, готовой взяться за решение любых проблем, связанных с сотрудничеством в этой чрезвычайно важной области, где пока еще не получили распространения системы вооружений, мы должны продолжать двигаться вперед со своей собственной программой (выделено мною. — Ю. К.)» [374] .
Аналогичных с Уэббом взглядов придерживался и ответственный за международные связи НАСА Арнольд Фруткин. По его мнению, «ринуться от предложения рассмотреть вопрос к выводу, что президент открыто попросил установить американский космический корабль на советский носитель для полета на Луну, или наоборот, или же предполагать, что американские и советские астронавты должны составить совместный экипаж для лунной экспедиции…» были бы явно необоснованными умозаключениями. Как подчеркнул Фруткин, слова Кеннеди явились не более чем «пробным камнем» для оценки возможности осуществления подобного двустороннего проекта [375] .
374
James Е. Webb, «Policy Guidance for NASA Staff», Draft, September 23, 1963, with handwritten note «agreed by phone», initialed MgB and dated 9/23. NSF, Box 308, JFK Library. Сведения о том, насколько широко данный документ был распространен среди сотрудников НАСА, отсутствуют. Цитировано в Logsdon, To the Moon Together?, op. cit., pp. 39, 40.
375
Frutkin, A., International Cooperation in Space, op. cit., pp. 116, 117. Цитировано в Ibid., p. 40.
Что касается варианта, при котором Советский Союз дал бы положительный ответ на инициативу президента, НАСА предпочитало осторожный и неспешный образ действий. Первым шагом, по мнению Уэбба, могли бы стать совместная работа Советского Союза и США по выбору места посадки на Луне, да и вообще, обе страны, как считал глава НАСА, могли бы вместе сделать «массу вещей, близко подводящих к тому, чтобы представители [СССР и США] оказались на одном корабле» [376] .
С точкой зрения работников НАСА солидаризовались и сотрудники администрации президента. Так, один из членов «команды» советника по науке Джерома Визнера отметил, что «переговоры о совместной программе, скорее всего, будут долгими и насыщенными обсуждением множества технических,
376
The New York Times, September 26, 1963, p. 8. Цитировано в Ibid.
377
D. Н. Steininger, Memorandum for Dr. Jerome Weisner, «Jmplications of the President's Proposal for a Joint Lunar Program», September 25, 1963. Office of Science and Technology Files, Box 67, JFK Library. Цитировано в Ibid.
Что касается Белого дома, то в конце октября он вновь напомнил о своем интересе к «лунному» сотрудничеству с СССР. 25 числа того же месяца МакДжордж Банди попросил у всех лиц и организаций, которым так или иначе пришлось бы «выковывать» формы и пути взаимодействия с Советским Союзом в космосе, подготовить конкретные предложения относительно переговоров с СССР по данной тематике. 29 октября Визнер передал Кеннеди меморандум с предложением стратегии подготовки к переговорам. Визнер специально подчеркнул, что «для НАСА нет ничего трудного в том, чтобы составить развернутый план совместной программы… и достаточно быстро представить его президенту для дальнейшего рассмотрения» [378] .
378
Memo for «Маc» [McGeorge Bundy] signed «Jerry» [Jerome Wisner], October 30, 1963, NSF. Box 308, JFK Library. Меморандум Визнера президенту Кеннеди от 29 октября 1963 г. на момент написания данной книги (2002-2003 гг.) все еще не был рассекречен. Цитировано в Ibid., р. 41.
А как же сам Кеннеди? Неужели после своей речи в ООН «ушел в тень», наблюдая оттуда за реакцией Кремля на предложение о «лунном альянсе», предоставив своим помощникам думать о том, как придать этому «альянсу» четкие очертания? Некоторые основания для подобного предположения были. Президент действительно не спешил предпринимать последующие шаги, не дождавшись ответа Хрущева или какого-либо высокопоставленного представителя советского правительства на свою инициативу. Однако он отнюдь не потерял интереса к идее сотрудничества с СССР в полете на Луну. 23 октября он послал Уэббу копию заметки о встрече Драйдена и Благонравова в сентябре 1963 г. в Нью-Йорке, опубликованной в «Нью-Йорк Таймс» 18 сентября. Заметку президент сопроводил запиской следующего содержания: «Думаю, было бы полезно собирать вырезки, подобные этой, демонстрирующие интерес русских высадиться на Луне. Это предоставит нашим усилиям дополнительную поддержку» [379] . Кеннеди, правда, не уточнил, что он имеет в виду под «усилиями» — действия США, направленные на установление сотрудничества с СССР в космосе, или же попытки Белого дома договориться с Кремлем о взаимодействии между двумя странами в освоении внеземного пространства.
379
POF, Box 84, JFK Library. Цитировано в Ibid.
После того, как 25 октября Хрущев довольно скептически обрисовал советские «лунные» планы, президента спросили на пресс-конференции, состоявшейся 31 октября: «Считаете ли Вы, что премьер Хрущев вывел Советский Союз из «лунной гонки», и полагаете ли Вы, что Соединенные Штаты в любом случае должны продолжать [работать над своей лунной программой] так, как если бы «лунная гонка» продолжалась?» Кеннеди ответил так:
«Я не увидел этого в его заявлении… Я не получил никаких убедительных подтверждений того, что господин Хрущев или Советский Союз окончательно вышли из «космической гонки»…
Факт заключается в том, что Советы предпринимают чрезвычайно большие усилия в космосе, и все имеющиеся свидетельства говорят о том, что они будут их продолжать и что у них есть потенциал для этого. Я бы с большой осторожностью отнесся к словам господина Хрущева. Как я понял, он сказал, что экспедиции на Луну должна предшествовать соответствующая подготовка. Мы согласны с этим.
С моей точки зрения, та космическая программа, которая сейчас есть у нас, играет ключевую роль в обеспечении безопасности Соединенных Штатов, поскольку, как я уже неоднократно говорил ранее, дело не в полете на Луну. Дело в приобретении необходимой компетенции для контроля над окружающим миром…
Думаю, нам нужно продолжать нашу программу. Думаю, это лучший ответ господину Хрущеву».
На той же пресс-конференции Кеннеди признал, что его обращение к Советскому Союзу с предложением объединить усилия с Америкой для полета на Луну осталось без ответа [380] .
Однако заявление Хрущева, сделанное им 1 ноября, на следующий день после пресс-конференции президента, в котором руководитель СССР неожиданно выразил готовность сотрудничать с Америкой в осуществлении пилотируемого полета на Луну, ускорило в США подготовку к началу сотрудничества с Советским Союзом в данном направлении. Сотрудник администрации главы Белого дома Артур Шлезингер, а также сотрудники Бюро по делам международных организаций госдепартамента [381] Харлан Кивленд и Ричард Гарднер посетили 5 ноября НАСА.
380
Public Papers of the Presidents of the United States: John F. Kennedy, 1963, pp. 831, 832. Цитировано в Ibid., pp. 41, 42.
381
Данное бюро является одним из подразделений госдепартамента США, возглавляемым заместителем главы госдепа. В функции бюро входят разработка и претворение политики США в ООН, в специальных агентствах ООН, а также в других международных организациях.