Тайны мёртвых. Избранные главы
Шрифт:
– Я вообще не собираюсь учиться в вашем институте! Так что не разоряйтесь зря. Чему вы тут учите?! Я хочу стать миллионером, разве вы можете этому научить?! Я хочу быть здоровым, счастливым, уметь знакомиться с девушками. А вы чему учите?!
Декан слегка опешил от такого наезда, но возразил:
– Мы даем профессию, чтоб ты не был чернорабочим, а мог нормально работать, продвигаться по карьере.
– Нормально работать…, – передразнил его Ян. – Да половина выпускников не могут на нее устроиться, так как все места заняты, и пополняют ряды бомжей или работают по другим специальностям! Остальные всю жизнь работают за три копейки! Мне не нужно такое образование, которое ничего не может мне дать! Я ухожу!
– Ну вот и уходи, – сказал декан. – Зачем нам нужен наркоман?
– Пойдем, Ян, – потянула его за руку Инна. – Зачем ты опять
– Ладно, – бросил Ян. – Прощайте! – и, выругавшись и сплюнув в угол, он с друзьями вышел из зала.
– Ну ты ему выдал! – радостно сказал Антон, обращаясь к Яну.
– Я тоже так думаю, – заметил Кирилл. – Если бы не родаки, давно бы ушел из этого грёбаного ВУЗа. Умные люди учились на «двояки» и стали миллиардерами, а отличники всю жизнь живут на одну зарплату или становятся бомжами.
Инна беспокоилась, чтобы Ян чего-нибудь не вытворил в таком состоянии, и решила проводить его до дома.
– Ян, пойдем к тебе? – предложила она.
– Ладно, пойдем, – сказал он. – Покедова всем!
Выйдя на улицу, друзья распрощались и пошли восвояси.
Самоубийство
Ян закрылся в ванне, набрал теплой воды, лег в воду и, взяв бритву, полоснул ей по рукам, вскрывая вены.
«Вот и конец», – подумал он.
Кровь потекла по рукам в воду. Он снова затянулся сигаретой с курительной смесью и, одев наушники, стал слушать свою любимую песню из концерта Градского «Рок»:
«Я прибыл в этот мирсовсем слепым, – пел Градский, —Согласья не спросили, в мир втолкнули.Все обещания развеялись, как дым.Свечу надежд зловонием задули!Недолго в этом мире задержусь.Посланьем этим с вами я прощаюсь.Улыбкой вам Джоконды улыбаюсь.Расстаться с жизнью вовсе не боюсь.Я вены вскрою лезвием себе.Уйду туда, куда уносят крылья.Не совершаю над собой насилья.Прими, Иисус, я двигаюсь к Тебе!Кто остается – тем помочь нельзя.В мученье дней все про Творца забыли.Раздулись дни, за горизонт уплыли.Все мечутся, на небо не глядя.Судьбою вам навеки сужденоНести тяжелый крест повиновенья.Кровавым потом залиты сомненья.И то, что будет дальше – все равно.Вскрываю вены лезвием себе,Я ухожу туда, куда уносят крылья.Не совершаю над собой насилья.Прими, Иисус, я двигаюсь к Тебе!Он еще раз затянулся, дурман стал действовать, и ему показалось, что он плавает в свинцовом море, кровавые змеи вылезают из его рук и уплывают. Его тело исчезло, и он стал расплавленным свинцом. Ум распался на сотни кусочков отдельных мыслей, его нет, он просто взгляд, виденье и ничего. Зазвучало странное слово, переливаясь тысячью оттенков: кленьдя, сленьдя, мненьдя, гленьдя… Все стало нереальным, он проваливался в какую-то мглу…
Он очнулся на больничной койке под капельницей.
«Я опять жив», – подумал Ян.
– Сволочи, вы опять вернули
«Опять я в дурдоме», – скрежеща зубами, подумал Ян.
– Отвяжите меня, гады! – орал он.
Пришел врач и сделал ему укол.
– Хватит меня успокаивать! Дайте мне умереть, как я хочу… – бесился он, погружаясь в сон…
Сидя напротив психолога в смирительной рубашке, он кричал:
– Что вам надо? Я сам решу, как мне жить или нет! Я свободный человек!
– Подумай о родителях, – увещевал психолог Яна.
– А что мне о них думать?! Они мне только все запрещают и заставляют делать то, чего я не хочу: учиться, работать! Не дают жить с девушкой, не разрешают ночью громко слушать музыку, употреблять наркотики! Я не просил их меня рожать, пусть не лезут в мою жизнь!
– Подумай, ведь самоубийство – это грех, – увещевал психолог.
– Грех? – иронично парировал Ян. – Это выдумки попов, чтоб все боялись выйти из игры и батрачили на дядю! А Бог, где он?! В мире творится одно говно: войны, революции, погромы, терроризм, преступность, голод, болезни, нищета, ложь политиков, пьянство! Похоже, что либо Богу плевать на нас, либо он умер! Я не хочу жить в таком мире! А вас?! Вас, что держит здесь?! Страх смерти? Или иллюзия, что скоро будет лучше?! А меня уже ничто не держит! Так что давай, развязывай смирительную рубашку!
Подошли санитары и опять закололи его нейролептиками…
Правовое государство
Инна – девушка Яна, узнав от его матери, что он опять хотел покончить с собой, расстроенная, пошла в свою духовную школу к гуру Калки спросить совета, что делать.
– Помните Яна? – обратилась она к Калки. – Мы как-то приходили с ним на занятие.
– Да, конечно, помню, – с большой добротой в голосе ответил гуру.
– Так вот, он опять взялся за наркотики и пытался покончить с собой. Отчего это происходит? – заплакала она.
– Не переживай, – обнял ее учитель. – Просто он не нашел свой смысл в жизни, а суррогатный смысл, который ему подсовывает больное общество, ему не подходит. Это его протест против зла и несправедливости, которые он видит и не хочет жить в этом. Ему надо показать, что он может изменить этот мир, если начнет с себя. А наркотики люди принимают, чтобы войти в другое восприятие, более свободное, незагруженное запретами, противоречиями, проблемами, комплексами, ложью, которые нам навязало неправильное воспитание. Яд отключает ту часть мозга, где находится общественная личность, и человеку становится легче, он выходит в тонкий план и получает там необычные впечатления. Но чтобы этого достичь, не обязательно зависеть от химии: надо, чтобы он начал практиковать трансовые и медитативные практики, и они ему помогут навсегда избавиться от гнета общественной личности с ее проблемами, и в астрал будет выходить без наркотиков. Приводи его к нам на занятия и, возможно, я успею ему помочь.
В воскресенье Инна и вышедший из психиатрической больницы Ян пришли на занятие к Калки. В большом светлом зале собралось много людей. Калки в черном хитоне со знаком S на груди,
вышитым золотом, в высокой жреческой шапке начал проповедь:
– Все страдания человека, все зло на Земле, вся слепота и невежество людское основаны на чувстве отдельности человека от Бога, от других людей, от мира. Он воспринимает себя обособленно. Он не видит, что весь мир пребывает в единстве, что все взаимосвязано, что отделенность иллюзорна, ее не существует, и это ложное восприятие порождает эгоизм. И когда несколько эгоистов встречаются вместе, то начинается конфликт, выяснение «кто прав», кто сильнее, возникает война. Один хочет подчинить и использовать другого, обокрасть его, заставить делать то, что он хочет. Если это не удается сделать насилием, то в ход идет ложь, обман, прикрываемая политикой, религией, идеей всеобщего счастья или быстрого обогащения. Появляются все уродства и несправедливость больного общества эгоистов. И если мы хотим достичь истинного виденья мира и блаженства, божественности, нам надо преодолеть эту иллюзию отдельности. А преодолеть ее можно только любовью, любовью ко всему, – вдохновенно вещал Калки, – к себе, к людям, к Богу, к природе. И я вас призываю открыть свои сердца, выпустить скрытую в них любовь. И пусть она как солнце изливается из вас во все стороны. Начнем же медитацию любви, наполняясь ей на вдохе, а на выдохе направляя на все вокруг.