Тайны православных святых
Шрифт:
Четыре миллиона рублей царских денег, которые со времени правления Александра II хранились в Лондонском банке, были истрачены Николаем II на содержание госпиталей и другие благотворительные учреждения. Государь был бессребреником, и управляющий кабинетом Его Величества говаривал: «Он скоро все раздаст, что имеет». А слуга царя вспоминал: «Его платья были часто чинены. Не любил он мотовства и роскоши. Штатские костюмы велись у него с жениховских времен, и он пользовался ими». После печального события в Екатеринбурге были найдены шаровары Николая II, на которых значилась дата их изготовления: 4 августа 1900 года, а рядом: «Возобновлены 8 октября 1916 года».
Однако кротость и доброта царя некоторыми воспринимались как слабость характера,
Государь Николай II обладал сильной волей, мужественным характером, осознанием ответственности за свое Отечество, был до конца предан России. Как носитель верховной власти величайшего православного государства, помазанник Божий, он исполнял свои священные обязанности покровителя и защитника православия. Выдающиеся качества правителя сочетались в нем с удивительной скромностью, и часто в кругу семьи он повторял: «Я человек серый», хотя, безусловно, это было далеко не так. Глубокая вера в Бога и в промысел Божий позволяла царю сохранять во все годы своего правления поистине небывалое спокойствие духа. Он не боялся покушений и отказывался даже от самых необходимых мер безопасности. Слуга царя вспоминал: «Сколько лет я жил около царя и ни разу не видел его в гневе. Всегда он был очень ровный и спокойный». Когда в 1906 году случился Крондштадтский мятеж, после доклада министра иностранных дел Николай Александрович сказал: «Если вы видите меня столь спокойным, то это потому, что я имею непоколебимую веру в то, что судьба России, моя собственная судьба и судьба моей семьи — в руках Господа. Что бы ни случилось, я склоняюсь перед Его волей».
Как истинный христианин, император часто посещал монастыри и храмы, рассеянные по всему государству, и, следуя сложившейся традиции, приносил покаяние святым мощам и чудотворным иконам. При Николае II были прославлены преподобный Серафим Саровский, святитель Феодосий Углицкий, преподобная княгиня Ефросиния Полоцкая, святая княгиня Анна Кашинская, епископ Белгородский, святитель Иосиф, святитель Гермоген, патриарх Московский, святитель Питирим, епископ Тамбовский, митрополит Тобольский святитель Иоанн.
Чудотворец Серафим Саровский имел исключительное значение для семьи Николая II: супруга императора, Александра Федоровна, так страстно мечтала подарить Николаю Александровичу наследника, что часто обращалась с молитвой к нему, поклонялась его мощам и просила о даровании сына. Спустя время, летом 1904 года, наконец родился желанный сын и наследник царского престола — цесаревич Алексей.
К тому моменту в семье уже было 4 дочери, которых государыня воспитывала лично, отказавшись от помощи гувернанток. Императрица и ее дочери были чудесными мастерицами и рукодельницами и никогда не бывали без дела, создавая великолепные образцы вышивки.
Во время великого духовного торжества, посвященного прославлению Серафима Саровского, царь сам нес на своих плечах гроб со святыми мощами угодника Божьего. В те дни он сделал запись в своем дневнике: «Дивен Бог в святых Его. Велика неизреченная милость Его дорогой России; невыразимо утешительна очевидность нового проявления благодати Господней ко всем нам. На Тя, Господи, уповаем, да не постыдимся во веки. Аминь!»
Царская семья посетила в Дивеевском монастыре блаженную старицу Пашу Саровскую, которая предсказала им трагическую судьбу. В то время вся православная Россия выражала царю и царице свою преданность и любовь; семья воочию увидела подлинную Святую Русь, укрепившись верой в русский народ.
Императрица Александра Федоровна родилась в 1872 году в семье великого герцога Гессен-Дормштадтского Людовика IV. Алиса была любимой внучкой английской королевы,
Николай II молил Бога, чтобы немецкая принцесса Алиса со всей душой приняла православие и стала его супругой. Во время решающего разговора он столь возвышенно объяснялся, что юная принцесса не могла не проникнуться глубиной его чувств. «Когда Вы узнаете, как прекрасна, благодатна и смиренна наша православная религия, как великолепны наши храмы и монастыри и как торжественны и величавы наши богослужения, — говорил Николай, — Вы их полюбите, и ни что не будет нас разделять». Чин присоединения принцессы к Православной Церкви совершил всероссийский пастырь Иоанн Кронштадтский, ставший впоследствии духовником царской семьи и Алисы, которая во время обращения была названа Александрой в честь святой царицы-мученицы. После таинства покаяния и причащения Александра Федоровна сказала своему любимому: «Твоя страна будет моей страной, твой народ — моим народом и твой Бог — моим Богом».
Супружество Николая II и Александры Федоровны — это бесподобный пример глубокой любви, преданности и взаимопонимания.
Приняв всем сердцем православную веру, российская императрица также приняла на свои хрупкие плечи и груз государственной ответственности, разделяя с супругом преданную любовь к России, ставшей для нее новым Отечеством. Безусловно, нельзя сказать, что Александра Федоровна вершила судьбы народа и заправляла государственными делами, однако ее с полным правом можно назвать «матушкой-государыней», потому что все свои таланты она дарила русскому народу. Александра Федоровна отдавала себя благотворительной деятельности, и ее милосердие было поистине безграничным.
Среди прочих благих деяний в начале войны 1914 года императрицей был организован эвакуационный пункт, включающий 85 лазаретов для раненых. Александра Федоровна старалась приспособить под госпитали как можно больше дворцов. Вместе с двумя старшими дочерьми и подругой Анной Вырубовой Александра Федоровна обучилась на курсах сестер милосердия военного времени. Затем, как пишет Вырубова, «все они поступили рядовыми хирургическими сестрами в лазарет при дворцовом госпитале и тотчас же приступили к работе — перевязкам, часто тяжелобольных». Государыня, как и каждая операционная сестра, стоя за спиной хирурга, подавала ему необходимые инструменты, бинты и вату. Она не гнушалась никакой работы, перебинтовывая гангренные раны и стойко перенося тяжелые запахи и жуткие картины, которые всегда сопутствуют военным госпиталям. «Она была врожденной сестрой милосердия… — пишет Вырубова. — Вставала рано, ложилась иногда в два часа ночи».
Раненые умоляли императрицу быть рядом, особенно когда предстояла тяжелая операция, и она беспрекословно выполняла их просьбы. Многие ее боготворили и порой только и ждали появления в госпитале Александры Федоровны, чтобы прикоснуться хотя бы к ее сестринскому платью. Умирающие просили ее посидеть около кровати, подержать за руку или поднять голову, и милосердная императрица, невзирая на усталость, всегда оставалась подле несчастных. Иногда часами она успокаивала и увещевала их, помогая забывать о боли и страхе.
Дети Александры Федоровны и Николая Александровича были воспитаны в религиозном духе и отличались набожностью, высокими помыслами, были проникнуты глубокой любовью и чувством долга к Отечеству. Прекрасное образование сочеталось в них с духовной простотой и искренностью. Вместе с потрясающей силой духа, воспитанной родителями, в них присутствовало и удивительное смирение, быть может, не всегда присущее избалованным царским детям. Возможно, удивительное сочетание черт характера и позволило им возвыситься в момент тяжелых испытаний, перенести унижения и издевательства в дни заточения и принять страшную, мученическую смерть.