Тайны русской души. Дневник гимназистки
Шрифт:
Я взяла книжку, которую рассматривала Екатерина Александровна (Юдина), – и недовольно отложила ее в сторону:
– М-м-м…
– Что это вы – рассердились на книгу?
– Да, это – средневековый монастырь, а я думала – современный, хотела выбрать себе более подходящий.
– Ну, – протянул он (Михаил Юдин), гримасничая. – Чего это вам вздумалось?
– Да больше некуда…
Все запротестовали. Лена (Юдина) особенно:
– Нет, ты не пойдешь! Нет, нет…
– Ничего не известно…
– Нет, нет!..
– Да право же – не известно…
– Ну, что вы – в монастырь? К картошке, селедке и постному маслу?..
– Мои любимые кушанья…
– Ну, это можно кушать и не в монастыре, – возражает
– Нет, вы подумайте: в монастыре – смирение во имя чего-то будущего…
– А что – смирение? Бесцветность. Ведь так?..
– Да.
– А надо – больше красочности, цветистости… Нет, вам не надо в монастырь. Вам только одно надо… – и тут он (Миша) улыбнулся, сконфузился и кончил…
Кстати, завтра (8 ноября) – он (Миша) именинник…
Завтра-то я собираюсь в Академию (художеств)…
Сижу дома – и всем не даю спокойно работать, а по ночам спать – своим кашлем. Так он «хорош»!.. Дня четыре выходила с ним, думала – обойдется, и я обойдусь, хотя временами мне было очень худо: в голове стоит густой туман, а в ушах – звон, точно на Масленице со всех улиц собрались тройки, и лошади трясут головами, и бубенцы звенят, и шум – и от сотен человеческих голосов… Глаза закрывались сами собой, книга потихоньку выскальзывала из рук, делалось тепло– тепло, и в каждом кусочке тела точно помещались уши, и они слышали, как бьется сердце…
В среду Екатерина Александровна (Юдина) через Соню велела мне засесть дома, пообещав справить и отпраздновать именины, когда я поправлюсь… И я, пожалуй, обрадовалась запрещению выходить, так я нынче и не праздновала на именинах…
Вчера (24 ноября) Соня (Юдина) принесла мне (книгу) Л. Андреева 204 , «Биржевку» 205 и рассказала, что дала Екатерине Александровне (Юдиной) прочесть мои стихи – «Круг солнца», которые я написала для Сони, посвятила ей… Я решительно не знаю, худы они (стихи) или хороши, но Соня говорит, что хороши и что Екатерина Александровна сказала то же и добавила, что они «по простоте и задушевности похожи на стихотворения Константина Константиновича»… Ах, если бы так! Я его очень люблю. Но – может ли это быть?..
204
Андреев Леонид Николаевич (1871 – 1919) – прозаик и драматург. Один из самых популярных писателей в России начала ХХ столетия. Считается родоначальником «русского экспрессионизма».
205
«Биржевка» (полное название – «Биржевые ведомости») – ежедневная политико-экономическая и литературная газета. Выходила в Санкт-Петербурге / Петрограде в 1861 – 1879 и в 1880 – 1917 годах. Отражала интересы либеральных кругов. Закрыта в декабре 1917 года – за «антисоветскую пропаганду».
Я не хочу сказать этой фразой, что они (Юдины) меня утешают, то есть говорят неправду. Нет, они искренно верят в то, что это хорошо, – потому и говорят. Но на самом-то деле – каковы эти бредни (стихи)?.. Теперь выходит, что я не признаю их (Юдиных) литературных вкусов и понимания, а ведь этого нет. Они всё прекрасно видят: что – хорошо, а что – дурно… И вот – круг, из которого надо выйти!.. Я не имею права не верить им, а верить – и сладко, и совестно. Ведь это писала я! Не кто-нибудь, за кем можно признать талантливость, дарование, – а я!..
И потом: я писала всё это так просто – без всякого подъема и какого бы то ни было возбуждения, восторженного или печального, чем характеризуется вдохновение. Я не знаю порывов вдохновения. Наоборот, когда я пишу, я делаюсь очень рассеянна и невнимательна к
Вечером – на час – я опять легла. Это было блаженное состояние полусна, во время которого я слышала голоса – разнообразные и разно сильные – вокруг себя. Я прекрасно понимала, что это – не разговор хозяев (они говорили за стенкой). Нет, тут – у меня в комнате – говорили о другом. Я слышала отдельные слова, затем – фразу, произнесенную отчетливо и ясно, звучным низким голосом… Но очень часто всё это заглушалось сильным, резким, всё собой покрывавшим щелканьем, словно это складывали вдвое ремень и щёлкали им… И кто-то в туфлях бегал около, шлёпая и заплетаясь, как будто это мальчишки бегали и играли в прятки… Я сознавала, что галлюцинирую, но я всё это слышала, и мне было все-таки жалко открыть глаза и спугнуть всё… Это было такое блаженное состояние полусна и какой-то другой жизни, которую не видишь в здоровом состоянии…
А на сегодня мне снились какие-то сны – с цветами и тихим участьем…
Как я хочу тихой ласки – от кого-нибудь сильного-сильного, на кого можно было бы положиться и кому можно было бы довериться, к чьей груди было бы можно прижаться – и на несколько минут забыть всё-всё!..
Как я устала!..
Ого! Так вот что – у меня вчера (4 декабря) был Мишенька (Юдин)! Вот то-то!..
А я ведь всё сижу. Хотя и с передышкой. Билет (железнодорожный) купила (до Вятки), на две-три лекции сходила – и…
Опять сижу: сижу – и кашляю, и ною… Положим, не очень-то ною, а больше читаю – Ростана…
Но Миша, Миша! Вот уж удивил. Чего я никак не ожидала. Скорее… мог прийти Алексей Николаевич (Юдин). И вдруг – Миша. И обрадовалась же я ему!..
Мише (Юдину) я разок доставила неприятность. Это было в четверг (8 декабря)… Теперь это чуточку сгладилось, и сегодня он (Миша) уже со своей обычной шутливой манерой советовал мне на Рождестве: во-первых, каждый день ходить (в Вятке) в Широкий Лог 206 – на лыжах с утра; во-вторых – съедать по десять яиц, пять французских булок, выпивать по четверти 207 молока; тогда – заниматься, а потом – снова гулять вечером по городу; в-третьих – по старой памяти сходить в гимназию; в-четвертых – устроить маскарад и ходить по знакомым…
206
Широкий Лог – знаменитый сосновый бор в старой Вятке (ныне Заречный парк).
207
Русская мера объема жидкостей (1 четверть = 1/4 ведра = 3,08 литра).
А про мои стихи – не теперь, а через Соню (Юдину) – сказал, что образы обыкновенны, но чувство природы есть; нужно читать больше поэтов – и классиков, и новых…
И в конце концов и Миша и Алексей Николаевич (Юдины) начали уговаривать меня после Рождества поступить в Школу поощрения художеств 208 . Алексею Николаевичу-то я знаю, зачем это надо, а что Мише – не могу понять. Екатерина Александровна (Юдина) тоже поддержала…
208
Школа Императорского Общества поощрения художеств («Рисовальная школа»). Общество поощрения художеств (ОПХ) существовало в Санкт-Петербурге в 1821 – 1929 годах.Глава 8. 1917 год