Тайны Свон
Шрифт:
Столица Северной Лории восстанавливалась после пожаров, которые устроил Камиль, чтобы скрыть свой побег. Свон так и не встретилась с бабушкой, которая с головой ушла в государственные дела. От нее пришло единственное письмо с извинениями. К нему прилагался подарок. Эдуард испугался за Свон, увидев, как у той задрожал подбородок, когда она углубилась в чтение. Лекарь прибежал с микстурой, но Свон отмахнулась от него.
– Бабушка прислала мамино платье, которое та шила, готовясь к свадьбе с будущим королем Эрии.
Свон не договорила, что Роуз не смогла надеть сказочный наряд из-за Елизаветы, которая околдовала Артура и сорвала их помолвку.
Атлас, созданный
Свон плакала, понимая, что не сможет надеть мамино платье – живот не позволял его застегнуть. Но Эдуард послал в Корпу драконов и вскоре лучшие мастерицы трудились над платьем, перекраивая его и перешивая.
Свон так уставала от примерок, постоянного присутствия рядом с собой множества людей, которым требовалось ее мнение по тому или иному вопросу, связанному со свадьбой, что к вечеру валилась с ног и засыпала в самых невероятных местах.
Эдуард, занятый решением не менее важных вопросов государственного уровня, беспокоясь за нее, приставил лекаря и наказывал церемониймейстерам и прочему дворцовому люду меньше беспокоить невесту. Но с горечью отмечал безуспешность своих попыток, находя любимую поздно ночью то в торжественной зале, спящей на троне, то на одном из плетеных кресел в саду, где разворачивали шатры и беседки для гуляний, то в швейной мастерской за ширмой, скрючившейся на маленькой кушетке. Он поднимал Свон на руки и нес в свои покои, где сам раздевал, находя в этом особое удовольствие. А потом засыпал, прижимая Свон к себе, прислушиваясь к ее легкому дыханию.
И вот настал день свадьбы. Гости, собравшиеся у собора, всматривались вдаль, ожидая появления венценосной пары, которая, по традиции Эрии, должна была пройти пешком от самого дворца по длинной дороге, устланной цветами.
Прошел назначенный час, но пара так и не появилась. Гости тревожно переглядывались, волновались. Толпа шумела, норовя изойти на нет от разочарования. Где же жених и невеста?
Вдруг с неба посыпались тысячи белых лепестков. Их закружил, неизвестно откуда взявшийся, вихрь, и на плоский помост, увитый у основания живыми цветами, опустился белый дракон с алмазной короной на голове. К спине Гри, (а это он вызвался привезти к собору молодых), крепилась беседка, похожая на ладью, в ней стояли рука об руку Эдуард и Свон. Женщины ахнули, увидев невесту наследника. Юная, свежая, сияющая. В ней не было той застывшей царственности, которая делала родовитых невест похожими на восковых кукол. Свон казалась цветком, распустившимся в условиях любви. Особый покрой жемчужного платья так умело скрывал живот, что гости начали перешептываться, не враки ли то, что в королевском семействе ожидается пополнение?
Румяное лицо, светящиеся счастьем глаза делали Свон необыкновенно красивой, и Эдуард позавидовал сам себе, когда осторожно убрал кисею с ее лица для поцелуя, закрепляющего данные ими обещания.
Мужем и женой взошли они на Гри под звуки королевского гимна и музыки, написанной королевским композитором специально к знаменательному дню. Через мгновение счастливые молодожены вместе с драконом растворились в небесной синеве. Теперь, кроме лепестков, к ногам гостей посыпались тысячи ледяных кристаллов, которые считались большой редкостью
Гости цветным потоком двинулись по усеянной цветами дороге во дворец, где их ждали богато накрытые столы, всяческие увеселения, включающие не только танцы, но и развлечения на любой вкус.
Свон была благодарна королю, который ради неё изменил традицию прохода жениха и невесты по длинной дороге до собора и обратно, иначе сейчас она лежала бы под столом рядом со своими атласными туфельками.
Столица гуляла три дня и три ночи. На третий день свадьбы в церемониальной зале дворца собрались все те, кто принял участие в судьбе Свон. Конечно, здесь не присутствовали графиня Аллин Шовеллер с детьми и команда сгоревшего «Свирепого», но зато сюда прибыли почти все слуги из родового замка Дака и комендант с супругой из крепости Дохо.
Эдуард торжественно объявил, что за заслуги перед короной дворянских титулов удостаиваются матушки Свон – Берта и Амали, друзья – Роквелл Блэк и Бертран Сирин с женой Сарой, знахарка Грета Полушта из приморского города Тукса. К дворянским титулам прилагались земельные наделы с существующими деревнями и замками в разных частях страны, которые освобождались от податей на долгие сто лет.
Дракон Гри награждался беспошлинным пролетом для всех белых драконов над Эрией, а также фермерским хозяйством, на котором выращивались отборные коровы и свиньи.
Что подарили Даку, осталось тайной, но он был объявлен персоной, особо приближенной к короне, что приравнивалось к пожизненной должности советника, даже если он не даст ни одного совета за все время службы при дворе. Выше него стояли только король с принцами.
Воспитатель Свон, Алекс, тоже удостоился нового титула и был назначен управлять имуществом графа Пигеон, пока Петушок не достигнет совершеннолетия. С бывшей кухаркой Амали он больше не встречался, хотя добрая женщина отправляла ему к каждому празднику вязанные собственными руками носки, шарфы и варежки. Берта не хотела расстраивать подругу известием, что на острове Пигеон, где сейчас жил Алекс, не бывает зимы, поэтому она старательно укладывать вещи для Алекса в надушенную модными духами коробку и выводила дрожащей рукой вензеля маркизы Амали Дер-Юшко.
Очень скоро матушки, не привыкшие жить собственными домами, перебрались в столичный дворец, чтобы помогать нянчить нового принца, которого Свон произвела на свет в середине лета.
Эдуард потерял хладнокровие, слыша стоны и вопли любимой, и, не стесняясь, расплакался, когда крик его первенца разнесся по гулкому простору родильной комнаты. Заботливый Дак протянул брату носовой платок, а сам сморкался в кружевной рукав своей белой рубашки.
Только Роки не дождался появления маленького принца. Он отбыл на родину, чтобы выбрать там для себя жену. Белокожие эрийки и лорийки казались ему бесцветными, а он хотел таких же черных детей, как и он сам.
Свон увиделась с Беатрис Шестой лишь на собственной свадьбе, но поняла, что душевного родства, которого она ждала от бабушки, ей получить не суждено. Годы потерь и одиночества сделали черствым сердце королевы Северной Лории, но Свон надеялась, что когда-нибудь оно растает – пусть не для нее, но для ее детей.
На долгие годы в пяти королевствах наступили мир и благоденствие. Старый король Андаута почил, не смотря на то, что долго носил Кольцо жизни, и Уильям стал королем намного раньше, чем его старший брат. У них с Софией появилась прелестная дочь в тот самый год, когда Свон родила второго ребенка – принцессу Роуз. Когда-нибудь она станет королевой Северной Лории и будет называться Роуз Лорийская.